Джонни Салари был братом матери Барри и, вне
сомнения, главой “семьи”. Он владел этим рестораном, а также сотней самых
различных предприятий. В ожидании ужина он, как обычно, работал, просматривая
при свете свечи финансовые отчеты. Был вторник, обычный рабочий день. В пятницу
Джонни придет сюда с Амбер или Сабриной, а в субботу – со своей женой.
Он был недоволен, что ему помешали.
– В чем дело? – спросил он.
Барри наклонился к Джонни, хорошо понимая, что
его присутствие здесь сейчас нежелательно.
– Только что говорил с Гренком, он в Мемфисе.
Мальчишка нанял адвоката и отказывается говорить с ФБР.
– Поверить не могу, что ты такой идиот, Барри,
ты это знаешь?
– Мы уже это проходили, и хватит.
– Знаю. Но пройдем еще раз. Ты – тупая
задница, и я хочу, чтобы ты знал: я считаю тебя настоящей тупой задницей.
– Ладно, я – тупая задница. Но нам надо
шевелиться.
– Что?
– Надо послать Боно или кого-то еще, может,
Пирини или Булла, мне все равно, но пару людей надо послать в Мемфис. И
немедленно.
– Ты хочешь убить мальчишку?
– Может быть. Посмотрим. Надо узнать, что ему
известно, верно? Если чересчур много, может, мы его уберем.
– Мае просто стыдно, что мы кровные
родственники, Барри. Ты – полный кретин, понимаешь?
– Ладно. Но нам надо пошевеливаться.
Джонни взял стопку бумаг, и его глаза побежали
по строчкам.
– Пошли Боне и Пирини, но не делай никаких
глупостей. Понял? Ты идиот, Барри, кретин недоразвитый и не смей ничего делать,
пока я не скажу. Понятно?
– Да, сэр.
– А теперь убирайся. – Джонни махнул рукой, и
Барри вскочил на ноги.
Глава 13
К вечеру во вторник Джорджу Орду и его
служащим удалось ограничить деятельность Фолтригга, Бокса и Финка пределами
роскошной библиотеки в федеральном здании. Там они и разбили свой лагерь. В их
распоряжении было два телефона. Орд одолжил им секретаршу и практиканта. Всем
помощникам прокурора было строго наказано держаться подальше от библиотеки.
Фолтригг постоянно держал двери закрытыми и разбросал свои бумаги и все
остальное по огромному столу длиной в шестнадцать футов, расположенному в
центре зала. Право свободного входа и выхода было дано лишь Труманну.
Секретарша по желанию Роя приносила кофе и бутерброды.
Фолтригг был весьма посредственным юристом и
умудрился последние пятнадцать лет обойтись без серьезных юридических
изысканий. Он ненавидел библиотеки еще со студенческих времен. Он считал, что
всеми юридическими исследованиями должны заниматься яйцеголовые ученые.
Практиковать же должны настоящие юристы, способные убедить присяжных.
Однако просто со скуки, сидя в библиотеке Орда
вместе с Боксом и Финком в ожидании, когда их позовет какая-то Реджи, он,
великий Рой Фолтригг, юрист высшего класса, уткнулся носом в толстый свод
законов, а еще дюжина столь же внушительных книг лежала вокруг него на столе.
Финк, один из тех самых яйцеголовых ученых, сидел на полу, сняв ботинки и
обложившись кипой бумаг. Бокс, как и его шеф, тоже далеко не дока в
юриспруденции, делал вид, что работает на противоположном от Фолтригга конце
стола. Последний раз Бокс открывал книгу по юриспруденции много лет назад, но в
настоящий момент ему просто нечем было больше заняться. На нем были только
спортивные трусы, и он изо всех сил надеялся, что завтра все они уберутся из
Мемфиса.
Целью всех их изысканий было найти способ
заставить Марка Свея выложить информацию против его желания. Если какое-то лицо
располагает информацией, имеющей решающее значение для уголовного процесса, и
это лицо предпочитает молчать, то как получить эту информацию? Вопрос второй:
Фолтригг желал знать, есть ли способ, оставаясь в рамках закона, заставить Реджи
Лав расстаться с информацией, доверенной ей Марком? Конфиденциальность беседы
между адвокатом и клиентом всегда священна, но Фолтригг хотел знать все.
В споре насчет того, знает ли Марк что-нибудь
или нет, победил Фолтригг. Мальчик был в машине. Клиффорд тронулся умом и хотел
высказаться. Мальчишка врал полицейским, а теперь нанял адвоката, потому что он
знает нечто такое, о чем боится говорить. Почему бы ему запросто не рассказать
все? Почему? Да потому, что он боится убийцы Бойда Бойетта.
Финк все еще сомневался, но устал спорить. Его
босс был не слишком умен и очень упрям, и уж если он что решил, то тут его
ничем не собьешь. Да и в рассуждениях Фолтригга определенно был резон.
Мальчишка вел себя странно, особенно для ребенка.
Бокс, разумеется, поддерживал босса и верил
каждому его слову. Если Рой говорит, что мальчик знает, где спрятан труп, то
так оно и есть. В результате одного из его телефонных звонков полдюжины
помощников прокурора в Новом Орлеане занимались подобными изысканиями.
Ларри Труманн постучал и вошел в библиотеку
где-то около десяти вечера во вторник. Большую часть вечера он провел в офисе
Мактьюна. По заданию Фолтригга они пытались получить разрешение предложить
Марку Свею охрану и безопасность в соответствии с Федеральной программой защиты
свидетелей. Они десятки раз звонили в Вашингтон, дважды разговаривали с
директором ФБР Дентоном Войлзом. Если утром Марк Свей не даст Фолтриггу
желаемых ответов, у них будет припасено для него крайне заманчивое предложение.
Фолтригг считал, что все будет в порядке.
Мальчишке терять нечего. Они предложат его матери работу в другом городе, пусть
сама выберет. Будет зарабатывать больше, чем шесть паршивых долларов в час,
которые она получает на фабрике по производству лампочек. Семья будет жить в
доме на фундаменте, а не в дешевом трейлере. Дадут им и деньги и, может,
машину.
* * *
Марк сидел на тонком матрасе, уставившись на
мать, лежащую рядом с Рикки. Ему безумно надоела и палата и больница вообще. От
раскладушки у него болела спина. Более того, красотки Карей на сестринском
пункте не было. Холл был пуст. Никто не ждал лифта.
