– Тридцать лет. И никаких условных
освобождений.
Он закрыл глаза и едва не упал. Дышал с
трудом.
– Значит, так, – продолжил Бирд спокойно и
жестко. – Нас Джек Нэнс не волнует. Когда он закончит с телефонами миссис Лав,
он как раз попадет в руки парней, ожидающих его снаружи. Его арестуют,
предъявят обвинение и со временем отправят в места не столь отдаленные. Но мы
боимся, что он не будет слишком разговорчивым. Ты следишь за моей мыслью?
Кэл быстро кивнул.
– Но с тобой, Кэл, мы можем договориться. Ты
нам слегка поможешь, сечешь?
Он продолжал кивать, только быстрее.
– Мы так решили: расскажи нам то, что мы хотим
знать, и гуляй.
Кэл в отчаянии смотрел на него. Рот открыт,
грудь ходит ходуном.
Бирд показал на переулок на другой стороне
Мэдисон-стрит.
– Видишь тот переулок, Кэл?
Кэл бросил в сторону пустого переулка взгляд,
полный надежды.
– Ага, – охотно подтвердил он.
– Он в твоем распоряжении. Скажи мне то, что
мне нужно, и путь свободен. Договорились? Я предлагаю тебе тридцать лет
свободы, Кэл. Не валяй дурака.
– Хорошо.
– Когда Гронк возвращается из Нового Орлеана?
– Утром, около десяти.
– Где остановится?
– Гостиница “Холидей” на Кроун-Плаза.
– Номер комнаты?
– 782.
– Где Боне и Пирини?
– Не знаю.
– Да ладно, Кэл, мы ж не идиоты. Где они?
– Номера 783 и 784.
– Кто тут еще из Нового Орлеана?
– Это все. Больше ни о ком не знаю.
– А еще кого-нибудь ждут?
– Клянусь, не знаю.
– Они собираются убить мальчика, членов его
семьи или адвоката?
– Обсуждали, но определенных планов нет. Вы же
знаете, я в таких делах не участвую.
– Знаю, Кэл. В какие еще телефоны собирались
поставить подслушивающие устройства?
– Ни в какие. Только адвокату.
– А в доме адвоката?
– Насколько я знаю, нет.
– Значит, больше никаких подслушивающих
устройств?
– Никаких.
– И никаких планов убийств?
– Нет.
– Если ты врешь, Кэл, я тебя достану, и ты
получишь свою тридцатку.
– Клянусь, это правда.
Внезапно Бирд заехал ему в ухо и, схватив
концы воротника, сжал ему горло. Рот Кэла открылся, в глазах стоял ужас.
– Кто сжег трейлер? – прорычал Бирд, сильнее
прижимая его к машине.
– Боне и Пирини, – ответил он без малейшего
колебания.
– А ты в этом участвовал?
– Нет. Клянусь.
– Еще поджоги планируете?
– Ничего об этом не слышал.
– Тогда какого черта они здесь делают, Кэл?
– Они ждут, прослушивают, ну, знаете, вдруг
что-то понадобится. Зависит от того, что сделает мальчишка.
Бирд еще сильнее сжал ему горло. Оскалился и
перекрутил воротник.
– Одна ложь, Кэл, и я здорово надеру тебе
задницу, понял?
– Я не вру, клянусь, – визгливым голосом
заверил его Кэл.
Бирд отпустил его и кивнул в сторону переулка.
– Иди и больше не греши. – Полицейские
расступились, и Кэл пошел через улицу. Он все ускорял шаг, и вскоре они
увидели, как он на полной скорости скрылся в темноте.
Глава 28
Утро пятницы. Еще только начало светать, а
Реджи уже пила крепкий черный кофе в ожидании еще одного непредсказуемого дня в
качестве адвоката Марка Своя. Утро было прохладным и ясным, каких много в
сентябре, первый признак того, что жаркое и душное лето в Мемфисе подходит в
концу. Она уселась в кресло-качалку на маленьком балконе и попыталась
разобраться в событиях, произошедших за последние пять часов ее жизни.
Полиция позвонила ей в полвторого, сказав, что
срочно надо приехать в офис, там что-то случилось. Она вызвала Клинта, и они
вместе отправились в контору, где их встретили полдюжины полицейских, которые
дождались, пока Джек Нэнс сделал свою грязную работу, и взяли его при выходе из
здания. Они показали Реджи и Клинту три маленьких микрофона, установленных в
телефонных трубках, и сказали, что Нэнс – неплохой специалист.
В ее присутствии они удалили передатчики и
оставили их у себя в качестве вещественных доказательств. Они объяснили, каким
образом вошел Нэнс, и несколько раз прошлись насчет отсутствия всяких мер
предосторожности в ее офисе. Она ответила, что ее этот вопрос никогда не
волновал. В офисе нет никаких ценностей.
Реджи проверила папки с делами, вроде все было
в порядке. Папка с делом Марка Свея находилась дома, в портфеле, она
предпочитала иметь ее при себе. Клинт исследовал свой стол и заявил, что,
возможно, Нэнс интересовался бумагами в его столе. Но, поскольку в столе у
Клинта большого порядка не было, он не мог этого утверждать с уверенностью.
Было ясно, что полиция знала заранее о визите
Нэнса, но они не объяснили, откуда у них эта информация. Они облегчили ему
попадание в здание – незапертые двери, отсутствие охраны и т.д. – и поставили
десяток людей следить за ним. В данный момент он под стражей, но пока молчит.
Один из полицейских отвел ее в сторону и по секрету шепотом сообщил ей, что
Нэнс связан с Гронком, Боно и Пирини. Последних двух они так и не нашли. Из
гостиницы они уехали. Гронк находится в Новом Орлеане, и за ним установлено
наблюдение.
Нэнсу дадут пару лет, может, больше. На
какое-то мгновение ей захотелось, чтобы его приговорили к смертной казни.
Постепенно все полицейские ушли. Около трех
часов ночи они с Клинтом остались одни в конторе, сознавая, что к ним влез
профессионал, человек, нанятый убийцами. Он собирал информацию, возможно, для
будущих убийств. Ей стало не по себе, и они с Клинтом ушли сразу же за
полицейскими и зашли в кафе в центре города.
