Саша спокойно смотрела вдаль, автоматически определяя направление полета. А направление было довольно сложным, если судить по солнцу. Похоже, вертолет петлял, создавая ложное впечатление большего расстояния до конечной цели, чем оно было на самом деле. Если Саша поняла правильно, до замка фон Клотца, появившегося на горизонте, было километров десять.
«Да, Фридриху очень повезло! – снова увидев замок, не могла не отметить Саша. – Лакомый кусочек недвижимости в самом центре Европы! Я все больше надеюсь, что Лощинина была права в отношении чувств фон Клотца к Виктории».
– Кстати, Стивен, – повернулась она к Маккормику, – а моя подруга, Анна Лощинина, еще там?
– Понятия не имею, – пожал плечами тот. – Эй, Гарнер, ты видел вместе с гуляющими детьми Алекс еще кого-нибудь?
– Иногда в парке появлялась какая-то женщина! – не оборачиваясь, прокричал пилот.
– Значит, Лощинина тоже задержалась, – констатировала сей факт Саша. – И эта туда же! Может, и Майоров притащился, я ведь его приглашала на день рождения дочери?
– Да, не повезло бедняжке, – посочувствовал МакКормик. – Восемнадцать лет, такая дата, и такой кошмар!
– Ничего, больше будет ценить мать. О, вижу! – Саша наклонилась поближе к дверце, стремясь рассмотреть получше. – Вот они! Вика, Андрей, Фридрих. А где же Слава?
Игрушечные человечки стояли у фонтана и о чем-то горячо спорили. Вернее, Андрей и Фридрих явно пытались убедить в чем-то Вику. Та, упрямо склонив голову, молчала. Выражения лица дочери Саша рассмотреть не могла, но главное – с ней все в порядке, она цела и здорова. Хотелось бы сказать то же самое и о сыне.
– Так где же Слава? – снова повернулась Саша к МакКормику. – И Лощининой не видно.
– Гарнер? – нахмурился Стивен.
– Не знаю, шеф, – равнодушно откликнулся пилот. – Всегда вместе гуляли. Задержался, наверное, мало ли причин у парня? А женщина и вовсе ходила одна. И как-то странно.
– Что значит – странно?
– Ну, не знаю, – неопределенно повел головой пилот. – Словно следила за остальными. Кстати, мне она рукой махала зачем-то. Шеф, если вы не хотите, чтобы на нас обратили внимание, то нам пора убираться.
– Но я еще не видела сына, – не то, чтобы Саша сильно волновалась – куда тот денется, но порядок есть порядок: обещано свидание с двумя детьми – выполняйте!
– Как-нибудь в другой раз, – пообещал МакКормик. – А сейчас нам действительно пора.
И в этот момент в кабину ударил ослепительный лучик. Он протянулся сверкающей ниткой от одного из окон и замигал.
– Черт, кто там балуется? – заворчал пилот. – Прямо по глазам! Эге, да это азбука Морзе!
– Серьезно? – Саша удивленно всмотрелась в окно. Но ничего, кроме слепящего посверкивания, различить было невозможно. – И что передают?
– SOS! – хмыкнул пилот. – Похоже, ваш парнишка развлекается, в шпионов играет!
– Значит, с ним тоже все в порядке! – удовлетворенно откинулась на спинку сидения Саша.
И вертолет полетел в сторону подземного комплекса, оставив позади отчаянно пульсирующий сигнал.
Глава 18
Голоса бубнили, ворчали, спорили, ругались, смеялись. Они навязчивым роем ввинчивались в мозг и ошалело носились там, разгоняя сны. Да что происходит, в конце-то концов! Такое ощущение, что весь персонал станции собрался у двери ее комнаты и устроил восточный базар! Спать дальше не получалось.
Саша села на кровати и мрачно посмотрела на дверь. Гвалт не умолкал. Надо пойти и узнать, что случилось. Но перед этим не мешало бы умыться.
В зеркале над раковиной отразилась припухшая от сна физиономия с заплаканными глазами. Ну вот, опять! Чертыхнувшись сквозь зубы, Саша включила воду. Последние дня три каждое утро – одна и та же история. Что же ей снится такое, вызывающее столь унизительную реакцию? Саша теперь не помнила свои сны. Совсем. Но, видимо, это была та еще белиберда. А может, у нее просто конъюнктивит какой-нибудь? Надо будет проконсультироваться с врачом.
Приняв душ, Саша подошла к двери и прислушалась. Шум не утихал. Он менял тональность и плотность, но не исчезал.
– Что здесь происходит? – открыв дверь, поинтересовалась Саша.
И в удивлении замерла. В коридоре не было НИКОГО. А разговоры между тем не утихали.
Саша захлопнула дверь и потрясла головой. Потом зажала ладонями уши. Стало потише. Но, стоило ей убрать руки, как все возобновилось. Из общего гула выделились отдельные фразы. Кто-то, хмыкнув, прогудел, чавкая жевательной резинкой:
– Крольчиха МакКормика, похоже, все-таки умом двинулась. С пустым коридором беседует.
– Да ладно тебе, Гарри, – равнодушно ответил другой голос, – может, ей что-то померещилось? Бывает.
– Ага, а теперь она стоит, головой трясет и уши зажимает. Видать, ее голоса преследуют! Эх, вот бы у МакКормика ничего не получилось, и перед утилизацией он отдал бы бабенку нам!
– Дождешься от него, как же! Он даже из душа видеокамеры велел убрать, чтобы дежурные не отвлекались, видите ли. А как не отвлекаться, если мы тут месяцами без женщин сидим! Вот бедняга Джонсон и не утерпел. И где сейчас Джонсон? В больничном блоке. Нет уж, Гарри, даже если МакКормик и отдаст ее персоналу, я рисковать своим самым дорогим не буду. Ладно, я пошел, мои сутки дежурства закончились. Счастливо оставаться!
– Пока!
Послышался стук закрываемой двери, и этот разговор прекратился. Но другие-то – нет! Они ее отвлекали, мешали думать. Саша наугад выбрала DVD с фильмом, вставила диск в видеодвойку и включила звук погромче. Саунд-трек из фильма «Миссия невыполнима» заглушил все.
Саша села в кресло перед телевизором и, отключившись от происходящего на экране, задумалась.
Судя по всему, у нее по непонятной причине значительно выросла острота слуха. И теперь она слышит все и всех в комплексе. С этим надо что-то делать, так жить невозможно. Слушать болтовню разных сексуально озабоченных дегенератов? Бр-р-р, увольте! Один такой недавно попытался навязать Саше свою компанию, причем словесные аргументы на него не действовали. Пришлось Саше применить пару недавно освоенных ею приемов ушу. Получилось в целом неплохо.
Саша посмотрела на часы. Начало девятого. В восемь тридцать обычно приносят завтрак, а в десять за ней заходит Стивен, чтобы отвести ее на очередной сеанс. «Крольчиха МакКормика» – надо же, какое имя ей тут дали! Она что, подопытный кролик? Ее здесь лечат, и очень хорошо лечат, следует признать. Надо будет сообщить Стивену о настроении его персонала. Но в первую очередь – об этих странностях со слухом, пусть примет меры.
Ровно в восемь тридцать в дверь постучали, и вошел охранник с подносом. Он поморщился, услышав рев из телевизора, но ничего не сказал. Молча расставил тарелки и чашки на столе и вышел.
