Я-то знаю, что малышка НАША. У меня, кроме Лешки, никого нет и быть не может. Эпизод с Голубовским глумливо ухмыльнулся, получил пинок в зад и улетел в тесный чулан. Там ему и место, надо будет замуровать на досуге.
Значит, у Андрея есть сообщники. Кто-то ведь сфальсифицировал результат анализа. Кто-то передал эти фотографии Алексею. Кто-то постоянно нагнетал обстановку, исподволь настраивая мужа против меня. Кто-то, кто был рядом…
– Откуда у тебя эти фотографии? – бесцеремонно вклинилась я в мутный поток его обвинений.
– Что? – Алексей, наполненный яростью до самой макушки, не мог переключиться сразу.
– Во-первых, прекрати орать, – сухо процедила я, подходя ближе, – не забывай, что перед тобой – женщина, причем беременная. Я не желаю выслушивать твой бред. И доказывать ничего не собираюсь. Если ты вот так, с ходу, поверил в невозможное, значит, я в тебе ошиблась.
– Ты?! Ты ошиблась?!! – Майоров задохнулся от возмущения.
– Я. Потому что когда против тебя началась травля, я ни секунды не сомневалась в твоей невиновности.
– Это – совсем другое дело.
– Нет, Лешенька, не другое. Но, повторюсь, унижать себя оправданиями я не буду.
– А что во-вторых? – сухо поинтересовался Алексей. Если человек не хочет слышать, он не услышит никогда. – Ты пафосно начала с «во-первых».
– А во-вторых, собери мозги в кучку, напрягись и постарайся ответить на мой вопрос. Без воплей и истерики.
– Не хами, – буркнул Майоров. – Пакет Катерина нашла в нашем почтовом ящике. Запечатанный. И позвонила мне.
– На конверте, кроме твоего имени, ничего нет. Значит, бросил его не почтальон. Как пакет мог попасть в ящик без ведома консьержа? Ты спрашивал у охраны?
– Нет. Какая разница – кто, как?! – голос Майорова опять взлетел ввысь. – После того, как это увидел, я… А ведь там еще и диск с видеозаписью имеется. Хочешь, вместе посмотрим? Славный фильмец, немецкое порно отдыхает.
– Ты сейчас отвратителен, – спокойно заявила я. Но, Бог мой, как же трудно далось мне это спокойствие!
– Я?!
– Ты. И был отвратителен тогда, когда сразу же побежал проверять свое отцовство.
– Ну и что? Если раньше я не обращал внимания, когда мне говорили, какой я счастливчик, раз не получил осложнения после паротита…
– Кто говорил?
– Какая разница? Зато благодаря ей я смог оперативно выяснить правду.
– Ей? Ирине… – я усмехнулась и покачала головой. – Все ясно.
– Что тебе ясно? – глаза Майорова сузились, он опять заорал: – Хватит! Хватит выкручиваться и пытаться переводить стрелки на совершенно непричастных людей! Да ты…
Я отключила слух и, стараясь не смотреть на искаженное, чужое, но в то же время такое родное лицо, прошла мимо мужа и вышла на крыльцо.
Постояла, прощаясь с домом, деревьями, птицами. Правда, пение птиц заглушал натренированный голос выбежавшего следом Майорова, но попрощаться нам удалось.
Так, куда теперь? На автобус или на электричку? В автобусе сейчас невыносимо душно и воняет, день сегодня жаркий. Значит, остается электричка.
Я спустилась с крыльца и направилась к калитке. Шум позади смолк, заскрипел гравий на дорожке, затем Алексей, соревнуясь с гравием, сипло проговорил:
– Садись в машину, довезу до Москвы.
– Спасибо, не надо.
– Не дури, вон духота какая. В твоем положении…
– Как ты недавно подчеркнул, это – исключительно МОЕ положение, – я подошла к калитке, оглянулась и, горько улыбнувшись, сказала: – Какой же ты дурак, Лешка. Прощай.
И быстро, боясь разреветься, захлопнула калитку, окончательно разделив свою жизнь на «до» и «после».
Хотя в поселок я обычно добиралась на машине, но расположение железнодорожной станции приблизительно представляла. Где-то в получасе ходьбы от нашего дома.
Ага, в получасе. Легкой, упругой походкой по утренней прохладе. А под палящим солнцем, опустошенной и измотанной, да еще с малышкой…
В общем, когда спустя час я почти вползла на платформу, в висках пульсировало только одно желание: «Пить!!!»
Буфетчица, увидев меня, всплеснула руками:
– Да что же вы делаете, женщина? Вы с ума сошли! Ребенка потерять хотите?
– Нет, – прошелестела я, – не хочу.
– Так что же вы в такую жару, без шляпы, да без зонтика! У вас же лицо красное, как помидор!
– Вот, – я протянула ей деньги, – минералки дайте, пожалуйста.
– Да-да, сейчас, у меня холодненькая есть. Вы присядьте!
– Спасибо, – я прижала запотевшую бутылку к щеке и блаженно закрыла глаза. – Не знаете, электричка на Москву скоро?
– Через полчаса. Вы и билет купить успеете, и отдохнуть. И чего вас понесло в такую жару в Москву? Поехали бы вечерком, когда прохладно.
– Так получилось, – я благодарно улыбнулась приветливой женщине и открыла минералку.
Да-а-а, в сказке о живой воде все же есть доля правды.
Минералка плюс отдых действительно вернули меня к жизни. А когда я, купив билет, обнаружила неподалеку от платформы чудесный тенистый скверик, жизнь не просто вернулась, она привела с собой силы. Физическую и душевную.
Электричка, к счастью, оказалась полупустой. Открытые окна не пускали духоту в вагон, поэтому полтора часа до Москвы утомительными не были. Почти.
Они были размышлительными.
И мне, и ежу понятно, что вокруг нас с Алексеем опять сплели клубок провокаций. И то, что Майоров оказался глупее ежа, можно считать печальным, но все же фактом. Кем это затеяно? Разумеется, Голубовским. Причастен ли к этому фон Клотц? Вряд ли. Он находится в немецкой тюрьме, оттуда особо не поучаствуешь. А вот Андрейка, сидя в белорусской колонии, вполне на это способен. Зачем? Вопрос, конечно, интересный. Тогда, в Чехии, сия мерзость была, скорее всего, вольной импровизацией. Больно уж я досадила заговорщикам, вот и решил Андрюша совместить приятное с полезным. По принципу – а вдруг пригодится? Шантажировать, к примеру, можно. У меня ведь муж кто? Звезда. Терять его не захочется, можно будет денежку с меня тянуть.
Но, судя по происходящему, планы его изменились. Меня решили убрать из жизни Майорова, причем так, чтобы он и слышать больше обо мне не захотел. А на вакантное место жены пристроить своего человечка. Лешка-то совсем небеден. Более чем небеден. Раз обломилось с наследством Саши, значит, надо найти другое.
Но каким образом Андрей смог договориться с племянницей Катерины? Впрочем, кто сказал, что Ира – действительно ее племянница? Сама Катерина? Так она родственницу с детства не видела, и как та выглядит сейчас – понятия не имеет. Подсунуть ей вместо настоящей племянницы поддельную – как нечего делать. Отца на зоне убили, мать умерла якобы от горя – все, уличить мадам некому. Где настоящая Ирина? Надеюсь, что жива.
