Ладно уж, пусть шалят! Они так долго шли друг к другу. Впрочем, нет. Они шли своими путями, не подозревая о существовании друг друга. Пути располагались немыслимо далеко, и вероятность их пересечения равнялась одной тысячной процента.
И в самом деле – полевой агент ЦРУ, рыскающий по всему свету в поисках мерзавцев самой высокой пробы, выбранных в качестве подопытных кроликов Стивеном МакКормиком, и самая обычная женщина, уставшая и запутавшаяся в личной жизни. Двое почти взрослых детей, муж, решивший, что жена больше не соответствует его высоким требованиям, и выкинувший женщину, которая была рядом в самые трудные годы, годы нищеты и убогого существования, вон, словно отслужившую свой срок вещь. В новой, богатой жизни нужна новая жена. Сашка переехала к матери и подала на развод.
И в это время Андрей, ее тогда еще муж, узнает, что Сашу, вернее, ее мать, разыскивает поверенный недавно умершего в Германии мультимиллионера Зигфрида фон Клотца, который завещал все свое состояние внебрачной дочери, рожденной в годы Второй мировой войны. Как вы понимаете, этой дочерью и была мать Саши.
И пути Винсента Морено и Александры Голубовской начали стремительно сближаться, пока не пересеклись в горной реке неподалеку от чешского города Клатовы, из которой Винсент вытащил полумертвую, израненную Сашу. А потом моя подруга попала в цепкие лапки МакКормика, тот почти изуродовал Сашку, превратив ее в холодного, бездушного, тренированного биоробота. Почти превратив. Сашке удалось вернуться к себе прежней, но Винсент об этом не знал, потому и согласился помочь МакКормику вернуть сбежавший объект, пусть даже опосредованно, с помощью своих помощников.
А дальше – вы знаете. Помощнички выловили меня. От меня Морено узнал о том, что Саша снова прежняя, и перешел на нашу сторону окончательно и бесповоротно. Он вместе с Сашей разыскивал меня, он оказался в том злополучном подвале вместе с людьми генерала Левандовского, он взял на себя все заботы о Мае, определив его в лучшую ветеринарную клинику. И только благодаря Винсенту Морено мой пес выжил.
Саша, поначалу с недоверием относившаяся к человеку, втянувшему ее в неприятности, вскоре с удивлением обнаружила, что больше не представляет своей жизни без него. А он – без нее.
И теперь они вместе. Нет, не официально, поскольку Морено по-прежнему остается полевым агентом ЦРУ, и времени на личную жизнь у него мало, катастрофически мало. Да и обнаруживать перед родным коллективом свою близость с наплевавшим на этот коллектив объектом не стоило. Так проще отслеживать планы того же МакКормика в отношении этого объекта.
Поэтому и встречаются Саша с Винсентом на уединенной вилле, весьма насыщенно и плодотворно проводя отпущенное им время. Ведь норма отпуска этого времени очень и очень скудная, словно хлеб по карточкам. Потребляется все, до последней крошечки.
Мы же с Маем в эти периоды и бываем брошены на произвол судьбы. А если учесть, что в отношении меня этот произвол переходит всякие границы, падать на него я не люблю. И если бы не мой пес, ни за что бы не упала.
Гулять мы со зверем в этот вечер не пошли, слишком уж темно, ветрено и в целом паршиво было за окном. Шумно сопя и отдуваясь, перетащили прогулку на утро.
А утром к нам присоединилась грустная Сашка. Морено уехал очень рано, еще до завтрака, оставаться одной подруге не хотелось, и теперь вдоль береговой линии брели три особи. Вернее, брели две, а третья прыгала и резвилась, не обращая никакого внимания на ледяную воду и пронизывающий ветер.
– Сашка, а Сашка!
– Чего тебе?
– Ответствуй мне честно, – я бросила в воду небольшой камешек, что вызвало невероятный прилив энтузиазма и макание в воду пса, – почему у нас дома нет ни одного российского канала телевещания?
– Для максимально полного погружения в языковую среду, – уныло проворчала подруга. – На урок немецкого мы с тобой ездим два раза в неделю, этого мало для свободного владения языком.
– Так я же с Мюллершей общаюсь.
– Ох, общается она! Здрасьте – до свидания – спасибо. И все. Остается один телевизор.
– Да надоело мне это немецкое телевидение! Тошнит уже!
– Смотри англоязычное.
– Тоже надоело!
– Пошарь в испанском и итальянском.
– Заранее надоело, русского хочу!
– Не нуди. Поставь какой-нибудь диск и смотри. Я же тебе три килограмма дисков с фильмами, сериалами и записями самых интересных программ притащила, чего тебе еще надо?
– Новостей хочу наших, а не вражеских! Все, попрошу сегодня фрау Мюллер, чтобы техника по обслуживанию спутниковых тарелок пригласила, пусть настроит русские каналы. И буду смотреть!
– Я тебе посмотрю! – Сашка почему-то забеспокоилась. – Не вздумай!
– Отстань, зануда! Я не собираюсь торчать часами, наслаждаясь родным телевидением, но новости смотреть буду, вот.
Сашка промолчала, но лицо ее приобрело хорошо знакомое мне выражение упертости. Будет мешать, это понятно. Но так даже интереснее, хоть какое-то разнообразие.
А то скучно до ломоты в зубах. Хожу с трудом, следовательно, двигательная активность исключается, в моем распоряжении только двигательная пассивность. В зеркало стараюсь смотреть пореже – отменяется любимое развлечение всех женщин под названием «Раскрась звезду».
Почему я не люблю смотреть в зеркало? Это явление временное, одно из осложнений, связанных с беременностью. Надеюсь, это пройдет, очень надеюсь.
Потому что у одной моей знакомой дамы изменения в психике оказались необратимыми. Впрочем, скажу честно, до декретного отпуска Люси Укроповой я с ней знакома не была. Судьба подбросила мне этот увесистый подарочек уже после облагодетельствования Люсей человечества. Поэтому гарантировать, что особенности психики этой мадам вызваны именно беременностью, не могу.
Году эдак в двухтысячном, еще до того, как я с размаху влетела на скользкую дорожку журналистики, я работала в рекламном агентстве. Фирма была довольно солидной, с хорошей репутацией, клиентов имела денежных, заказы сыпались один за другим, словно переспелые груши в ветреную погоду. Коллектив подобрался дружный, работа шла слаженно, все было более чем нормально.
Пока из декретного отпуска не выпала Люся Укропова. Где наш шеф нашел это сокровище – не знаю. Думаю, вопрос следует ставить иначе: какая сволочь устроила шефу подляну? Потому что вместо обещанной Укроповой когорты влиятельных и богатых клиентов агентство получило геморроидальную шишку фантастических размеров.
В предвкушении грядущего нашествия солидных корпоративных клиентов шеф создал под будущие заказы отдельную группу, во главе которой и поставил шишку Люсю.
И первое, что выдала на-гора Укропова, была цидулька следующего содержания (стиль автора, а также особенности правописания сохранены):
«Корпоративный внешний вид сотрудника.
На заметку работающим:
