– Я бы с удовольствием, но, боюсь, с ним на кладбище не пустят.
– А ты его в машине оставь.
– В какой машине?
– Неужели ты предполагала, что я разрешу тебе передвигаться по городу своим ходом? – усмехнулся генерал, достал из кармана мобильный телефон и набрал номер: – Алло, Виталий? Что у нас есть из свободных машин? Так, «Тойота» подойдет. Оформи ее, пожалуйста, на имя Лощининой Анны Николаевны. У тебя права с собой? – я кивнула. – Все данные я тебе сейчас отправлю на электронный адрес. Когда сможешь подогнать машину? Через полчаса? Отлично. Только оставь ее не у меня во дворе, а возле аптеки, той, что на углу. Знаешь? Отлично. Потом позвони мне, я пришлю за ключами и документами Артура. Все, жду. Ну вот, дочка, – улыбнулся Сергей Львович, – через полчаса тебя ждет персональное авто, темно-вишневая «Тойота Королла». Устроит?
– Спасибо, – я уткнулась носом в широкую грудь генерала.
В носу защипало, отцовская забота Сергея Львовича активизировала слезоотделение. Пришлось ущипнуть себя за ногу, чтобы отвлечь организм от носа. Слезы ведь в ногу не загонишь, правильно?
– Ну что ты, Аннушка, что ты, – Сергей Львович обнял меня и прижался щекой к макушке, – ты же для нас с Иришей давно уже как дочка, а малышка твоя – наша внучка. Вы – наша семья, неужели ты еще не поняла этого?
– Хлюп, – вразумительный ответ, правда?
– Я сейчас пойду, сброшу твои паспортные данные для оформления документов на машину, а ты собирайся. И учти – с тобой всегда должен ездить талисман-собачка.
– Май?
– Он самый.
Генерал ушел, а я стала собираться на свидание с Лешей. Так, что же надеть такое нейтральное, не бросающееся в глаза с визгом и тявканьем? Вторая половина октября, за окном сыро, моросит мелкий, противный дождик. Значит – плотные джинсы, свитер под горло, а главное – куртка с глубоким капюшоном. Такая есть у Алины, я видела. И цвет подходящий, серо-стальной, под цвет седины.
Я оделась и подошла к зеркалу. Седая, бледная, с темными кругами под глазами, без макияжа я производила удручающее впечатление. Голубой свитер щедро поделился оттенком с моим лицом. Эх, мне бы еще дурацкие очки с простыми стеклами, в старомодной роговой оправе, такие были у Леши. Очки, бейсболка с длинным козырьком – и он смело мог передвигаться по городу неузнанным.
Ладно, я и без очков достаточно убогая, сама себя не узнаю.
Ну что же, пора. Леша заждался уже.
Я вышла из комнаты. Народ, видимо, предупрежденный генералом, приставать с расспросами не стал. Вот только лица нацепили соответствующие, по их мнению, моменту. Скорбные такие у всех получились физиономии, трагические даже.
Одна Ника, увидев меня, вдруг оживилась. На минуту мне показалось, что она стала прежней – так радостно ребенок потянулся ко мне.
Я прижала к себе теплое тельце, дочка сопела мне в ухо. И вдруг… Мне показалось? И снова, тихо-тихо:
– Неть, мама, неть.
– Что, что ты сказала? – я заглянула Нике в глаза и разочарованно вздохнула.
Все-таки показалось, взгляд ребенка прежним не стал. Из прежнего был только цвет глаз.
– Ничего, котенок, мы еще наговоримся, – я поцеловала вкусно пахнущую щечку. – А сейчас маме надо идти. К папе.
– Неть!
Громкий, испуганный крик не услышать было невозможно. Суета, охи-ахи, радостное ожидание новых слов, но – это было все. К чему относилось дочкино «неть», я так и не поняла.
Но разбираться не стала, поскольку генералу позвонили на мобильный. Меня ждала моя машина. Артур набросил куртку и выбежал на встречу с Виталием.
Я еще раз поцеловала дочку и отдала ее квохчущим бабушкам. Безумно хотелось взять Нику с собой, показать ее Леше, но, увы, – нельзя, ребенок слишком похож на отца.
Знакомство с информацией, добытой Морено, я решила отложить на вечер. Будь там что-то судьбоносное, Сергей Львович давно рассказал бы.
А сейчас мне не до того.
Я нацепила на радостно запрыгавшего пса поводок и, не оглядываясь, вышла. Бледные, напряженные лица, слезы в глазах женщин, жалость и сочувствие сейчас меня только расслабят. Вести машину, заливаясь слезами и соплями, – дело весьма рискованное, особенно на дорогах Москвы.
На лестнице встретила Артура, он вручил мне ключи и документы на машину, объяснил, где та стоит.
Прежде чем сесть в машину, следовало хорошенько выгулять Мая. Парню ведь придется достаточно долго провести в тесном замкнутом помещении, можно сказать – в коробке, зачем же мучить животное!
Да и самой хотелось пройтись немного, сосредоточиться, подготовиться.
Леша, Лешка, жизнь моя, сердце мое, ну как же ты так?! Почему я даже на твоей могиле не могу остаться с тобой наедине?!! Почему, почему, почему…
Май, чувствуя мое настроение, носиться гигантской лохматой торпедой по ближайшему скверу не стал. Он торопливо обежал обычные, видимо, свои метки, а затем вернулся и потрусил рядом, изредка шумно вздыхая и поглядывая на меня из-под бровей.
И мы направились к машине. Так, вспомним объяснение Артура. Через двор, в арку и направо до угла. Ага, вот аптека, а вот и поблескивающая чисто вымытыми боками темно-вишневая «Тойота Королла». И как только удалось неведомому Виталию доехать сюда, не заляпавшись грязью? Моросит дождь, сыро, противно, на дорогах – лужи, а машина сияет! Ничего, это ненадолго. Обычно все лужи – мои.
Вытащила из кармана ключи, отключила сигнализацию и хотела уже запустить пса в машину, но, увидев брезгливо сморщившиеся чехлы цвета топленого молока и сравнив их с лапами Мая, поняла, что поторопилась. Следовало срочно предпринять защитные меры, нельзя же засвинячивать чужое авто. Впрочем, свое тоже не стоит.
Так, что у нас в багажнике? Обязательный набор автомобилиста: запаска, буксировочный трос, огнетушитель, аптечка, знак аварийной остановки. И все.
– Май, нам срочно нужен хозяйственный магазин. Ты согласен?
Пес переступил лапами и склонил голову набок.
– Тогда пойдем, поищем.
К счастью, искомая торговая точка оказалась неподалеку. Я привязала Мая у входа, совершенно не беспокоясь за сохранность мохнатого имущества. Скорее, сотрудникам магазина следовало беспокоиться, поскольку пройти в магазин теперь никто не решался. Я видела через окно, что у входа начали скапливаться опасливо поглядывающие на страшноватенького гиганта люди.
Поэтому с покупками пришлось управляться очень оперативно. Прозрачная парниковая пленка для защиты сидений, пушистый коврик на прорезиненной основе – для комфорта пса. Все, побежали.
А потом – поехали. Май устроился на заднем сиденье. Поначалу он с любопытством смотрел по сторонам, потом ему это надоело, и пес развалился во всю длину сиденья.
Москву я за время жизни с Лешей изучила неплохо, день был субботний, машин на дороге не так чтобы очень много, поэтому до Ваганьковского кладбища я добралась относительно быстро.
