— А как же Россиус? Ты оставишь мальчика одного? — Вероятно, это был последний аргумент отчаявшейся матери, чтобы удержать дочь.
— Росс уже взрослый, ему девятнадцать. И потом — есть же твоя расчудесная Арианна, пусть она и присмотрит за ним в академии, — огрызнулась Соррея.
Я хотела возразить, что, разумеется, мы с бабушкой Анной присмотрим за Россом, но не заменим ему мать. Но тут мы услышали, как дверь в гостиную с силой захлопнулась: сын не выдержал истерики матери.
Соррея гордо распрямила плечи и театрально смахнула слезу.
— Ты не слышишь меня, мама, и не хочешь понять. Жаль, что мы расстаемся на такой печальной ноте, но я не изменю решения. Мы с Блейком уезжаем через два дня. На мою свадьбу можешь не приходить. Ты всегда его ненавидела, как бы он ни старался нам помочь. Значит, так тому и быть.
— Девочка моя, ты совершаешь ошибку… — Леди Анна расплакалась, а я утешала ее как могла.
Рея стремительно покинула гостиную, как и сын, со всей силы хлопнув дверью.
Какое-то время мы сидели с бабушкой обнявшись, она все это время шептала, что неправильно воспитала дочь. Я не могла оставить ее в таком состоянии, и тут мне в голову пришла чудесная мысль.
— Леди Анна, а вы с Россом не хотите поехать со мной в Междуречье? Мы остановимся на несколько дней в доме моей покойной бабушки Арии — там, где жили отец с мамой. Там, где они были счастливы. Едем? — спросила я с надеждой в голосе, а заметив, как удивление во взгляде бабушки сменяется благодарностью, улыбнулась.
Через час мы с леди Анной и Россом входили в городской дом Маркуса, где нас ждали остальные. Коротко обрисовав ситуацию мужу и получив его одобрение, мы всей компанией оказались в Междуречье. Маркус помог с перемещением леди Анне, остался с нами на ужин, который мы заказали в соседней с домом ресторации. А затем я уговорила его задержаться на ночь. После скромной церемонии обмена клятвами мы с ним провели в этом доме несколько волшебных дней. И сейчас воспоминания окутали нас, подарив еще одну незабываемую ночь и чудесное пробуждение в объятиях друг друга.
Любимый разбудил меня поцелуем, затем с сожалением произнес:
— Через несколько часов я должен быть во дворце.
— Очередное заседание? — спросила я у Маркуса.
— Да, слушают мой заключительный доклад и предложение по развитию империи на ближайшие семь лет, — подтвердил муж. — Сегодня выступаю я и Дормидонт. Бьорн и Александр Логресс выступят завтра. Герцог Вирту, леди Алиса, отец и Люциус уже сделали доклады.
При упоминании о Люциусе Дариусе вздохнула. Как ни странно, за это время мы лишь мельком встречались с ним. Я скучала по едким высказываниям лорда. Но с тех пор, как мы с Маркусом сообщили семье Дариусов о нашем браке, Люциус отдалился. Он все реже заходил к нам в гости, разговоры не клеились, шутки все больше сменялись сарказмом. Вероятно, мой новоявленный родственник обиделся на то, что мы не пригласили его на церемонию обмена брачными клятвами. А может, ему были неприятны воспоминания о позоре на банкете, где сразу две дамы претендовали на его руку, и Этайн спасла лорда от кабального брака. Мы с Маркусом стали свидетелями перепалки директора академии с эльфийской ведьмой, где лорд Дариус явно проигрывал даме. Вспомнив о Люциусе, перед моим мысленным взором предстали и другие кандидаты на престол.
— А как ты относишься к леди Алисе? Она достойный соперник? — поинтересовалась я у Маркуса.
— Она достойный кандидат и очаровательная леди, — разъяснил муж, а затем сжал меня в объятиях. — Ты не хочешь, чтобы я участвовал в выборах?
— Не хочу, — вздохнула я. — Но, как ты уважаешь мое решение заниматься расследованием и помочь Рису, так и я уважаю твои решения и поступки.
— Мне с тобой повезло. — Маркус поцеловал меня трепетно, нежно, сжимая лицо в ладонях. — Люблю тебя.
— А я тебя.
Ответив на поцелуй, тут же отстранилась, услышав стук в дверь и голос Этайн:
— Я, конечно, все понимаю — у вас любовь и все дела. Но мы голодные, Ари. Хотелось бы позавтракать.
— Кухня в твоем распоряжении, — парировала я.
— Ага, только продуктов нет. Ты хоть намекни, где здесь рынок. Или вновь закажем еду в ресторации? — поинтересовалась подруга.
Мы с Маркусом отстранились друг от друга, понимая, что мне необходимо позаботиться о гостях, а затем отправиться в храм. А мужу следовало переместиться во дворец, чтобы предстать «на растерзание» Совета ста тридцати магов.
По дороге на рынок мы с Этайн болтали про их с Браном поездку и наш с Маркусом обряд обмена брачными клятвами.
— Как вы съездили? Удалось найти редкие артефакты или забытые заклятия? — спросила я у подруги.
— Да, все отлично. Узнали много нового, облазили древние храмы и раскопки усыпальниц прежних правителей. Бран изучал книги, а я практиковалась в разных видах гадания: освоила гадание на песке, на костях животных и растениях. Но что меня печалит, все это лишь бытовой уровень. Серьезные видения приходят редко. Но я видела его в своих снах, — вздохнула Этайн, а я сразу же поняла, кого она имеет в виду.
— Ты видела Люциуса? И что он говорил? — оживилась я, но, судя по испортившемуся у подруги настроению, в ее снах лорд не сказал ей ничего утешительного. Тем не менее, по словам ведьмы, весь этот месяц он присылал цветы и сладости — как только находил ее? Ведь они колесили по разным городам. Хотя для такого, как лорд Люциус, нет ничего невозможного.
— Он произносил слова клятвы, — продолжила свой рассказ Этайн.
— Какой клятвы? — удивилась я и застыла посредине улицы.
— Той самой, брачной, — хмыкнула ведьма, но в глазах не было веселья.
— А кто была невеста? И как все это произошло? В смысле в твоем сне. Как это было? — Я не отступала с расспросами.
— Лорд Люциус приносил клятву верности в Храме двух богинь при дворце. Я не видела избранницу, но выражение его лица прекрасно запомнила. Он улыбался и смотрел на нее с такой нежностью. — Подруга отвернулась, делая вид, что рассматривает дома. — Никогда не видела его таким счастливым.
— А вдруг этой избранницей была ты? — Я никак не могла успокоиться. Знала, что она влюблена в надменного директора академии, и видела, что он тоже испытывает к ней чувства. Правда, пока было неясно, насколько эти чувства сильные.
— Точно не я, Ари. Он называл ее по имени, — ответила Этайн и грустно улыбнулась. — Свою избранницу он называл Лирана.
Мне нечего было ответить подруге, я доверяла ее видениям. И мне было искренне жаль, так хотелось верить в сказку со счастливым концом. А может, и хорошо, что у нее был вещий сон. Хуже, если бы она продолжала играть роль невесты и надеялась на большее, а Люциус нашел бы очередную леди Рею или Ингрид и окончательно разбил бы сердце моей эльфийке.
В этот момент случайный прохожий нечаянно толкнул нас и пробурчат:
