— Кажется, ты надела его на палец каменной деве, что стоит во дворе, — рассеянно ответила я и окинула прощальным взглядом статую Афиры.
Величественная фигура возвышалась над толпой, а улыбка богини успокаивала. Красный кристалл в кольце заискрился, а я почувствовала, как вокруг разливается магия. Я и в первый визит на площадь ощущала здесь магию. Но думала, что все дело в самом месте. Похоже, и в этом я ошиблась. Ведь говорила же мне дочь лекаря Урика, что императрица Сабрина часто приходила на площадь и советовалась с каменной Афирой. Неужели все так просто, и жена императора Аркуса спрятала кольцо на самом видном месте?
Не обращая внимания на прохожих, я поднялась на каменный постамент, встав вровень со статуей. Дотронувшись до кольца, ощутила всю мощь артефакта. Но снять перстень не смогла. Тогда мысленно объяснила Афире, зачем мне нужно кольцо. И прочитала «Песню любви», пообещав, что использую артефакт только во благо. В этот момент перстень соскользнул с пальца каменной богини и оказался у меня на ладони. Растрогавшись, в порыве благодарности обняла статую. И услышала удивленные возгласы. Люди на площади обсуждали городскую сумасшедшую, кто-то призывал срочно вызвать лекаря. Я понимала, что стесняться мне уже нечего, раскрыв свое белоснежное поле света, под громкие вскрики людей перенеслась в городской дом в Дэве.
Стремительно прошла все комнаты, открывая нараспашку двери и выкрикивая имя мужа. Мне столько всего нужно ему рассказать: только что я нашла последний артефакт богов и разгадала коварный замысел злодейки Ле Фей. А еще хотела попросить прощения у любимого за свою слабость. Если муж готов стать императором, то я последую за ним. И поддержу. Всегда. Во всем.
В кабинете Маркуса на столе я заметила исписанный торопливым почерком лист. Улыбаясь, произнесла вслух аккуратно выведенные на бумаге строчки:
Как полюбить, когда разбито сердце?
Поверить как, когда душа — в осколки?
И никуда от прошлого не деться,
А что разбито — то не сшить иголкой.
Но девушка с зелеными глазами
Коснулась сердца — и оно запело.
В груди из искры разгорелось пламя,
Вновь оживив любовь твою из пепла.
Она сияет ярко, ярче солнца.
Она сама прекрасно боль узнала.
И имя ее нежно, плавно льется,
И радугой так манит Арианна…
[15]
А в следующий момент я почувствовала, как артефакт из розового турмалина нагрелся, обжигая кожу на груди. Это значило лишь одно: Маркусу грозит опасность. У меня не было времени звать на помощь. Возможно, в этот самый момент злодейка Ле Фей вместе с министром Александром наносили мужу смертельный удар. Следуя на зов артефакта, я переместилась к Маркусу, как и он неоднократно следовал на призыв магии шерла, спасая меня от смертельной опасности.
Я перенеслась в вихре белых энергий, окружив себя защитным куполом и готовясь к бою. Осмотревшись, с удивлением поняла, что уже видела эту комнату — библиотеку в доме черного некроманта. Здесь горел приглушенный свет, портьеры закрывали окна. Но как только я заметила Ингрид Бьорн, направила на противницу заклинание замирания. К сожалению, реакция у дамы была отменной. Она блокировала действие заклинания, которое рассеялось в воздухе, столкнувшись с ее защитой.
— Надо же, кто к нам пожаловал, — растянула губы в приторной улыбке Ингрид. Вернее, Фея. Сейчас ей не надо было играть роль дочери министра: мимика, интонация, жесты — все выдавало в ней Фею Драгой. — И как же вы нас нашли? Ах да, вы же артефактор. Наверняка прицепили мужу связывающий амулет. Надо было обыскать лорда Маркуса.
Фея покачала головой, видимо сетуя на свою недальновидность. А затем направила на меня заклятие, призывающее разрушить защиту. Но искры магического послания превратились в льдинки, отлетая от невидимого купола, созданного заклинанием Борея. Мы с противницей пристально смотрели друг на друга, понимая, что наши силы равны. Заметив какое-то движение сбоку, я резко повернула голову. И ахнула — в кресле сидел Маркус. Его тело было охвачено мерцающими энергетическими путами, а над головой серебрилась едва уловимая глазу дымка. Это значит, что ментальная связь была заблокирована. Попыталась мысленно обратиться к Маркусу, а затем направила зов о помощи Люциусу и Этайн. Но ничего не получилось. Я вспомнила, что подобное произошло в особняке в Дэве на собрании Ордена. Значит, и в тот раз в здании находился один из древних магов, который смог блокировать ментальную связь. Рядом с диваном на ковре лежал мужчина. Присмотревшись, узнала в жертве Ивейна Бьорна. Его руки и ноги были связаны парализующими путами. Явно Ивейна и Маркуса застали врасплох. Как иначе объяснить, что леди Драгон одна справилась с двумя сильными темными магами. Разозлившись, я направила огненные стрелы на злодейку. Но они рассыпались мелкими осколками, столкнувшись с сильной защитой.
— Еще одна такая выходка, и твой ненаглядный Маркус будет мертв! — зло прокричала Фея, указав рукой на мужа.
Приглядевшись внимательнее, я увидела, что к сердцу любимого приблизилась тонкая дымчатая стрела. Острая, как тончайшее лезвие в руках убийцы, опасная — как сама смерть. Так действовало проклятие «анабиозус». Своим внезапным появлением я помешала планам преступницы, что она тут же подтвердила:
— Арианна, вы, как всегда, мешаетесь под ногами. Мне немного не хватило времени, чтобы закончить с проклятием и приступить к ритуалу.
— К ритуалу? — удивилась я.
— Беги! — Я едва расслышала сдавленный голос Маркуса.
Удерживая защиту, я повернулась к мужу и заметила на его шее энергетическую искрящуюся петлю. Уродливый ожог уже расплывался по коже.
— Знаешь, Фея, а все не так плохо складывается. — Из глубины кабинета раздался знакомый низкий голос.
Я обнаружила мужчину, сидевшего за письменным столом. В руках он держал знакомую тетрадь в потертой зеленой обложке с обтрепанными золотыми завязками. Вспомнила, что видела такую в тайной комнате дворцовой библиотеки. Но позже и тетрадь, и книги исчезли. А теперь дневник лорда Адриануса находился в руках военного министра Феликса Бьорна.
— Вы тоже пленник? — удивилась я.
Меня, правда, смущало, что министр не связан заклятием: он спокойно сидел за столом, вальяжно откинувшись на спинку кресла, и улыбался. Именно его улыбка, словно жало змеи, заставила меня вздрогнуть.
— Адрианус, — хриплым голосом произнес Маркус, подтвердив мою страшную догадку. Очевидно, что слова давались мужу с большим трудом. — Беги, Арианна.
— Так Адрианус Дариус — это вы! Не Драгон. И это вы все подстроили, не министр Александр! — Я с ужасом смотрела на лорда Феликса, будто видела впервые. — И четвертый лидер Ордена на собрании в Дэве тоже были вы!
В том заброшенном доме нас не планировали спасать. Именно поэтому к Ивейну не пришла своевременная помощь, которую тот запросил с помощью амулета. И если бы мои друзья и Маркус не подняли тревогу, то черный ритуал был бы завершен. Когда Тьер и его люди пришли на помощь, Бьорн, скорее всего, скинул плащ с капюшоном, который скрывал лицо одного из лидеров Ордена, и сделал вид, что прибыл с остальными. Он же чуть не отправил Ингрид, а затем и Ивейна на верную смерть — в черный квартал Аркуса в Проточный переулок. Бьорн-Адрианус рассчитывал одним махом избавиться от «детей» с их подозрительностью, воспоминаниями об отце и неприятными вопросами. И убийство леди Хелены, которая начала что-то подозревать, теперь было очевидным. Эти мысли молнией пронеслись в голове, пока я пыталась осознать, в какую ловушку мы все попали. Каким же хитрым и коварным оказался враг. Даже Маркус с Ивейном не догадались, что Феликс и Адрианус одно лицо. Вероятно, они заподозрили о перемещении души Феи Драгон в тело Ингрид. И пришли к министру за советом и помощью. Это была роковая, смертельная ошибка. А в том, что нас не выпустят из комнаты живыми, я не сомневалась ни секунды.
