– Худая корова – еще не газель, – отрезала Айрин мрачно.
– Может, тогда тебе и впрямь стоит подобрать уютный вольер с нужной вывеской? Потому что я тебе слово даю, никакого фитнес-питания тебе с нами не светит, а сил мы будем тратить массу. У Мейсона есть милая привычка колупаться через все болота и буреломы, какие только сыщутся в окрестностях. И без костров, чтобы не заметили, и без расписания приемов пищи, и без подсчета калорий, и очень сомневаюсь, чтобы ты нашла тренажер или хоть штангу помимо винтовки. Это нездоровая жизнь, лапочка, и иначе как добровольно на нее не подписываются, а подписавшись, не ноют.
Редфилда этот гром в раю определенно не радовал – да и кого порадует, когда мама с папой цапаются. Правда, отцовской фигурой в этом раскладе я полагаю себя, а Мик у нас скорее на правах придурковатого дядюшки, внезапно вставшего на путь разума. Рыжий бочком просочился мимо митингующих и сгрузил свое деревце. Пытался примериться к нему топором, но я успел его жестом остановить и указал на троллиную тушу. Редфилд измерил ее взглядом, поразмыслил, сделал непонимающие круглые глаза. Я по мере сил обозначил ему задачу – убрать куда-нибудь. По крайней мере думаю, что обозначил, хотя сам эти отвращающие взмахи руками едва ли истолковал бы с лету. А вот до него, похоже, дошло. Он отложил топор, прихватил под мышку отчлененную конечность, сцапал тушу за короткую корявую ножищу и поволок, вспахивая пыль, куда-то туда, где охотился на деревья. Не такой тут глухой лес, чтобы тамошняя живность быстро разобралась с неожиданным подарком судьбы, но ведь и ее ряды усилены иноземными посетителями – вон, целый косяк черных зубастых гусей мы сами видели. Не думаю, что этот дохлый бэтмен окажется крут для местной живности.
Базар стих, благоговейно наблюдая, как глыба жира весом в тонну шустро утягивается за горизонт событий.
– А ты толстый, – Айрин опомнилась первая и энергично продемонстрировала жестом, что Мик что в боковой, что во фронтальной проекции весьма заметная личность.
– Это мышцы, – Мик с достоинством постучал по пузу.
– Я и не говорю, что ты жирный. Ты толстый, что бы это ни было. А говоришь, что никто еще не растолстел… а мне быть толстой не идет, у меня падает самооценка и характер портится.
Как, еще есть куда?… Нет, я лучше промолчу. Пусть между собой пободаются.
– Это я дома отъелся, на старых добрых гамбургерах. С последней миссии вернулся отощавший, со скромным весом в двести тринадцать фунтов.
– Ах! Да ты толстый, даже когда тощий!
Эльф, как я заметил зорким глазом разведчика, тоже глазки вылупил. Ему простительно, в двести тринадцать фунтов он уложится со всей своей родней и еще парой сокурсников по этому их кругу Миарго.
– Определенно, Мейсон, нам нужен другой секс-символ, – объявил Мик уязвленно. – Без таких закидонов. Уверен, в стрип-клубах нам предложат достойный выбор, особенно если мы организуем подход должным образом.
– Стриптизерша вам не по карману, – фыркнула Айрин.
– Разве они дорогие?
– Ну, как тебе сказать. Кредиты на образование в наше время людоедские, и не так много занятий, которые позволяют их быстро погасить.
– А ты откуда знаешь? – не удержался. Любопытный я. Иногда.
– Она Стенфорд закончила, – наябедничал Мик. – Единственная из нашего района, кто вышел в образованные люди… и хороший пример того, что даже Лига Плюща не гарантирует успеха в жизни.
– Я своей жизнью была довольна, пока все это не приключилось.
– Быть довольным и добиться успеха – это, как говорят в одном приморском городе, две большие разницы. Вот Мейсон половину времени тратит на то, чтобы не добиваться успеха, а вторую – на то, чтобы наслаждаться результатами.
Это он так намекает, что я давно уже мог бы выйти на рынок с собственной франшизой. «Всякое-разное странное по вашему заказу». Не имею такого желания ни на грош. Это ж просыпаться надо будет по часам, и одеваться модно или хотя бы опрятно, и пыль в глаза пускать людям, и за языком следить, и без устали учитывать всякие обстоятельства, включая конкуренцию, политкорректность и рыночные флюктуации, и бухгалтерию вести, и офис открыть, а знаете, почем сейчас недвижимость? Нет уж, я лучше по старинке – заглянул одним глазком в почту, ответил Вилли «ну нафиг» и обратно спать, пока жареный петух не клюнет. Он всегда рано или поздно клюет, так какой смысл еще и все остальное время проводить в напрягах?
– Наш толстый друг ошибочно понимает успех как известность, – пояснил я Айрин.
– Я была на обложке известного журнала, – сообщила она в ответ. – Так что, я теперь шибко успешная? Жизнь прошла не зря?
– Плейбой?
– «Muscle and Fitness».
– Тогда тебе еще есть, к чему стремиться.
– Это был неудачный год, – отмахнулся Мик. – Две тысячи первый, когда башни рухнули. Всем резко стало не до того, чтобы тебя ценить, к тому же, скажу как на духу, тебе бы стоило подогнать этот твой чудесный тюнинг к дате фотосессии.
Айрин оскорбленно колыхнула тюнингом. Могла бы так и почаще делать – это у нее, вопреки основной линии поведения, получается очень жизнеутверждающе.
– Мне показалось правильным показать, чего добилась я, а не косметическая хирургия. И фотограф был со мной согласен.
– Позвольте вмешаться и ознакомить вас с моими достижениями.
Это влез Фирзаил, наверняка сорвав одну из миковых пространных лекций о том, какие все неправильные на его д'артаньянском фоне, как ничего не понимают и ценят вовсе не то, что следовало бы. Спасибо, ушастый.
Вроде бы ничего особого он не делал, не ходил вприсядку, не тряс бубном и не читал замогильным голосом заклинания, и вообще выпал из поля внимания, пока я представлял себе в меру испорченности Айрин на обложке. Тем не менее предъявить Фирзаилу нашлось чего. Посреди черной глади Зияния возникла сплошная пробоина диаметром в футбольный мяч. Эльф протиснулся между стеной и краем портала и теперь из-за него сквозь эту дырищу нам махал ручонкой. Значит, получилось таки!
– Дыра в дыре, – пробурчал Мик одобрительно. – Айрин, сфоткай. Метафизики будут в восторге.
– Хотя бы это ты признаешь успехом? – уточнил я на всякий случай.
– Нет, конечно. Это результат, Мейсон. Хороший, даже отличный результат. Успехом он станет, когда вместо желающих нас убить, а эльфа поработить к нам выстроится благодарная очередь. Смекаешь? Успех – это когда ты заставил результат приносить пользу. Известность – всего лишь добавочка, без которой этот коктейль не замешается.
– Теперь я смогу работать по классической схеме – от краев, – похвастался Фирзаил. То ли он нас не расслышал, то ли по запарке ему было все равно. – От вот этих, внутренних краев к краям внешним. Это поначалу будет даже проще, поскольку меньше стартовая площадь воздействия. Думаю, я и сам бы додумался до подобной схемы, но справедливости ради вынужден согласиться с вашей поговоркой: хорошая мысля приходит опосля.
