– Если нет, мы в тупике, – вздохнул Фирзаил. – С этого места я уже могу работать с магическими энергиями, но мне не хватит собственного… как это сказать на языке, не имеющем инструментария для описания процессов волшебства?… чтобы чего-то добиться, нужно приложить усилие. Вы шевелите пальцем, и из трубки вылетает убийственный кусок металла, – он повернулся ко мне и потыкал пальцем в подвешенную на грудь винтовку. – В магии тоже необходимо приложить собственное энергетическое усилие, чтобы начать реакцию. Чем слабее волокна, тем больше нужно усилие. Мне не хватает сил, чтобы инициировать реакцию достаточно интенсивную. Но мне кажется, что по мере приближения к источнику энергии волокна крепнут. Возможно, пройди я половину дистанции дотуда, – он махнул рукой в сторону туманного островка, – до эпицентра, и потребность в стартовом усилии заметно уменьшится.
– А чего ты хочешь добиться?
– Ты вообще меня не слушал?
– Слушал и довольно внимательно. Тебе не хватает разбега для прыжка нужной длины. А какая длина нужная? Чего ты хочешь добиться этим своим усилием?
Эльф, вот не шучу, впервые за все время взглянул на меня практически благосклонно. Не как на особо опасного идиота, с которым приходится нянчиться и вилки от него прятать. Надо же, впечатлился дальновидностью!
– Разумеется же, первый мой интерес – получить информацию об этом явлении, – Фирзаил качнул головой в сторону тумана. – Чтобы понять, как с ним бороться, необходимо его идентифицировать.
– Или попробовать ему напинать, – напомнил о себе Мик.
– Не советую, – эльф почтил указующей дланью Редфилда. – Если даже такой, как он не пытается ворваться и накостылять, то это неспроста.
– Он просто что-то уже знает, – предположил фон осуждающе. – Читер.
– Может, и знает, а может, ему это и не нужно. Насколько я знаю, их интуитивное восприятие работает гораздо интенсивнее нашего ущербного логического. Он может ничего не знать о предмете и при этом делать на его счет совершенно разумные догадки. Вообще-то интуиция, как отзвук совокупного знания мира, свойственна только его резидентам, но я не берусь строить никаких догадок насчет способностей хоссов.
– В судьи бы его, – предложила Айрин. – Такому и прецедентное право не понадобится.
– Займитесь, пристройте. Только пусть он мне не мешает работать. У нас-то нет этой его интуиции, нам нужна информация.
– А ты можешь получить информацию, подергав за магические ниточки? – усомнился я. – Типа, обратившись к какой-то вселенской этой, как ее… синекдохе? К высшим силам? К межмировому гуглю?
Кажется, перестарался. Взгляд эльфа опять вернулся к прежней, жалостливо-брезгливой форме. Ну, что тут сказать? Чем мы богаты, тем вы и рады.
– Если бы существовал глобальный информаторий со всеми ответами, – процедил эльф столь вкрадчиво, что стало ясно – сейчас опустит до самой Австралии. – То… я бы хотел быть изощренно-саркастичным, но вряд ли вы воспримете. Про закон неубывания энтропии слышали? Из него прямо вытекает невозможность существования абсолютно или хотя бы приемлемо достоверного узла хранения данных. Есть даже теорема, по которой при пополнении информатория на N процентов доля дезинформации в нем прирастает на N+X. Всегда найдется тот, кто внесет в него заведомо или латентно ложные сведения, не говоря уже о субъективности оценки истинности. Короче, тебе надлежит чувствовать себя глупцом и сильно этого стыдиться.
– Глупцом – сколько угодно, стыдиться – не согласен. Привычные мы. И ты не объяснил, откуда и кто должен поставлять тебе сведения.
– Ох. Ну хорошо, я использую фразу из вашего языка, эквивалентную по назначению, хотя и упоминающую совершенно другой технологический процесс: лабораторный анализ.
Удивил.
– То есть ты можешь провести лабораторный анализ этой… штуки, не подходя к ней вплотную и без, гкхм, собственно лаборатории?
– Не могу! – Фирзаил исступленно потряс кулачками. – Не могу без лаборатории! Моя лаборатория – это не колбы и пробирки, а последовательность операций на многократно помянутом магическом Плетении! Подойду ближе, чтобы волокна отзывались интенсивнее – смогу что-то узнать. Если подойти не дадите, ничего не узнаю. С того места я даже не смог понять, живое ли оно.
– В смысле, не прячется ли там что-то живое? – уточнил педантичный Мик.
– Да, или нет, или не живое ли оно само.
– Чувак, оно туман.
– И что? Если у него нет ярко выраженной, как вы любите, жопы, оно уже не может быть живым?
Мик задумался, уязвленно засопел и наконец жахнул впечатлившим даже меня фейлом:
– Жизнь есть способ существования белковых тел. А не облаков всяких.
Фирзаила подобное откровение шарахнуло словно кирпичом. Он качнулся, и старина Редфилд услужливо придержал его одним пальцем, не давая опрокинуться.
– Прошу прощения? – переспросил эльф голоском, из которого яд даже не капал, а хлестал струями размером с Ниагару. – Как-как ты сказал?
– Это не я, – испуганно открестился фон. – Это мы все еще со школы помним, правда ведь? Дарвин, наверное, или кто-то такой.
– А я думала, это из Библии, – доложила Айрин. – Что? У нас традиционная буддистская семья, а в Библии много чего сказано.
– Вы как дети малые, – я просто не удержался. – Ну, блин, Мик. Дарвин? Серьезный ученый? Вот такую броскую, как на транспарант, ахинею? В наше время такое порождают рекламщики, а в гремящие прошлые века такое ляпнуть мог только философ или писарчук какой-нибудь. Типа Канта или Ницше.
– Можете обсудить это и даже подраться, только позвольте мне продолжить мои изыскания! – возопил эльф. – Потом ведь с меня спрашивать будете, почему задача не решена!
Ладно. Это он дело говорит. Надо как-то решать вопрос… Не очень хочется, я бы еще пару часов или даже дней понаблюдал за сомнительным явлением в бинокль, но если у него настолько продвинутые методы, то надо пользоваться. Я выпрыгнул из кузова, где обустроил свой наблюдательный пункт, достал с кабинной полочки слонобой, а подумав – и дробовик тоже. Надо близко подходить, а на короткой дистанции мои занимательные желтые патроны выглядят донельзя удачным выбором. Заглянул еще в сумку с добрыми напутствиями, достал из нее топор. Руки давно кончились, пришлось тащиться как с вязанкой дров в охапке.
– Тебе помочь? – сконфуженно вопросил Мик вслед. Видимо, устыдился за возведенный на Дарвина поклеп. Совесть фона мучает редко, так что и иммунитета никакого.
– Ты себе сам занятие назначил. Да, и даже если оттуда что-то выскочит, выпрыгнет и пойдут клочки по закоулочкам – постаратесь не нанести нам еще больше урона метким дружественным огнем.
– Что ты там себе назначил? – подозрительно поинтересовалась Айрин.
– Ну, это. Старшим по тылу, – ага, не хочет признаваться, что подписался ее опекать. Это к лучшему – как разозлится опять! – Знаешь, раз уж стрелять они нам все равно мешают, а делать тут больше нечего, давай пока хвороста соберем. Сгоним мы этот туман или нет, а возвращаться нам особо некуда, так что ночевать придется где-то тут.
