Они приехали в дом Сергея рано утром – Рита, Фисуненко и профессор Берлин, которого Женька нашел по своим каналам.
– Вы уверены, что готовы через это пройти? – для проформы поинтересовался Берлин у Сергея.
– У меня было время подумать, – решительно ответил тот.
– Тогда приступим?
Рита и Фисуненко синхронно кивнули.
– Сядьте и постарайтесь расслабиться, – предложил доктор Сергею, указывая на мягкое кресло.
Когда актер выполнил его просьбу, Берлин извлек из внутреннего кармана пиджака цепочку с подвешенным на нее брелоком.
– Вы спокойны, – монотонным голосом начал профессор, принимаясь тихонько раскачивать цепочку на уровне глаз Сергея. – Вас ничто не тревожит, не волнует. Следите за моими руками…
Рита с интересом наблюдала за действиями врача. Она впервые присутствовала на сеансе гипноза, и ей было любопытно, что из всего этого получится.
– Вспомните утро, – продолжал профессор, – когда с вами произошло несчастье. Где вы находились?
– В доме, – глухо ответил Сергей. Его глаза были открыты, но взгляд казался остекленевшим, а голос был лишен выражения.
– Один? – задал следующий вопрос доктор.
– Да.
– Вы сейчас в доме, совершенно один, – подытожил Берлин. – Делайте то же, что в тот день!
Сергей поднялся, словно сомнамбула, и двинулся в сторону лестницы на второй этаж.
– Спросите его про собак, Лев Самуилович, – шепнула Рита врачу. – Находились ли они во дворе или в доме?
Профессор выполнил ее просьбу. Сергей на мгновение замер у основания лестницы и обвел невидящим взглядом холл.
– Во дворе, – сказал он. – Я выпустил их погулять.
Сергей медленно начал подниматься наверх, а Рита, Берлин и Фисуненко неотступно следовали за ним. Доктор молчал, позволяя Свердлину вспоминать все, что произошло в тот злополучный понедельник. Актер прошел в спальню и вытащил что-то из шкафчика. На самом деле в руках у него ничего не было, и профессор задал вопрос:
– Что вы делаете?
– Витамины беру, – ответил Сергей. – Они всегда тут, в ящике.
В день, когда Рита обнаружила его без сознания, она собрала в доме все, что напоминало лекарства. Пакет до сих пор валялся на заднем сиденье ее машины, так как врачи сразу определили, чем именно отравился Свердлин.
Сергей прошел в ванную, включил кран и начал чистить зубы. Вдруг он замер с зубной щеткой в руках. Профессор насторожился.
– Что случилось?
Артист не ответил, продолжая стоять, глядя в зеркало.
– В чем дело, Сергей? – требовательно повысил голос врач.
– Мне… нехорошо…
– Опишите ваши ощущения, – попросил Берлин.
– Все плывет перед глазами… Голова квадратная…
Сергей пошатнулся. Рита подалась вперед в попытке поддержать его, но Лев Самуилович схватил ее за локоть.
– Вы все испортите! – процедил он сквозь зубы. – Никакого внешнего воздействия во время эксперимента!
На подгибающихся ногах Сергей вернулся в спальню. Он присел на край кровати и начал тереть веки, словно пытаясь бороться со сном. Внезапно глаза его закатились, и Сергей откинулся назад, едва не ударившись головой о спинку, и застыл, не шевелясь.
– Черт! – выругался профессор. – Бесполезно!
– Ну не скажите! – подал голос Фисуненко. – Мы знаем, что перед тем, как пойти чистить зубы, Сергей выпил витамины. Больше он ничего не принимал, не ел, но потерял сознание. Доза флунитразепама в его крови по прибытии в больницу оказалась очень высока…
– А это значит, – подхватила Рита, – что в доме определенно находился кто-то еще, ожидая, пока Сергей отключится. Тот, кто подменил витамины и впоследствии вкатил ему инъекцию!
– И он не раз бывал в доме, потому что собаки позволили ему войти и потому что он отлично знал расположение комнат и привычки хозяина. И этим кем-то, Марго, вполне могла быть Илона! – закончил Женька, серьезно посмотрев на Риту. – Она частенько приходит к Сергею, верно?
Рита кивнула.
– Илона – хрупкая женщина, – продолжал он, – и она не справилась бы со Свердлиным, если бы он находился в адекватном состоянии. Поэтому она воспользовалась флунитразепамом, чтобы он потерял сознание. После Илона сделала ему укол, введя большую дозу того же препарата. Если бы тебе не взбрело в голову приехать, то Свердлин бы сейчас кормил червей на одном из питерских кладбищ!
– Я не верю, что Илона способна на такое коварство, – возразила Рита. – Да, она разозлилась на Сергея за то, что он якобы продал газетчикам записи, но она и не думала это скрывать.
– Э-э, господа, – тихо откашлялся Берлин, привлекая к себе внимание спорящих. – Что-то происходит!
Действительно, Свердлин зашевелился. Он сел на кровати, обвел присутствующих невидящим взглядом и с явным трудом встал. Шатаясь из стороны в сторону, он медленно двинулся к двери, держась за стену.
– Он идет в ванную, – догадалась Рита, ведь она обнаружила его возле санузла.
– Может, разбудим парня? – предложил профессор. – Вряд ли нам удастся узнать что-то еще!
– Давайте! – согласился Фисуненко.
– На счет «три» вы проснетесь, – сказал Лев Самуилович, загораживая Сергею дорогу. – Вы вспомните все, что делали под гипнозом. Раз, два, три!
Сергей распахнул глаза и непонимающе обвел взглядом стоящих вокруг людей.
– Что? – спросил он охрипшим, словно после долгого сна, голосом.
– Ты помнишь, что случилось? – спросила Рита.
Артист потер виски.
– Кажется, да, – ответил он. – Но как это поможет?
– Пока не знаем, – покачал головой Женька. – Но кое-что проясняется: нам известны обстоятельства, при которых вас чуть не отправили на тот свет. Остается вычислить того, кому ваша смерть выгодна. Марго, ты трогала витамины?
– Мы с Байрамовым все сложили в пакет, чтобы отдать врачам…
– Отдала?
– Не понадобилось. Но пакет до сих пор у меня!
– Отлично! – обрадовался Фисуненко. – Отправлю-ка я эти «витамины» в лабораторию!
– Погодите, вы думаете, кто-то подменил капсулы? – спросил Свердлин.
– Кто бывал в вашем доме?
– Да тьма народу!
– Можно списочек составить?
– Если необходимо…
– Совершенно необходимо.
– То есть вы считаете, что меня отравил кто-то из моих знакомых? Зачем?
– Никаких предположений? А скажите, Сергей, у вас ничего не пропало из дома?
– Так я же не был здесь с того самого дня! – развел руками артист.
