– Лариса Леонтьевна сказала, – продолжал Фисуненко, – что вы видели, как Анна Викторовна покидала рабочее место, верно?
Мужчина кивнул, хоть и не сразу, словно бы сперва немного поразмыслив.
– А утром вы видели, как она приходила?
– Нет.
– Странно! Это во сколько же появилась директриса – до рассвета, что ли?
Равшан стоял, переминаясь с ноги на ногу. Фисуненко видел, как сжимаются и разжимаются кулаки его засунутых в карманы куртки рук.
– Послушай, друг, – переходя на «ты», но не меняя тона, добавил Евгений, – если тебе есть что сказать, говори! Я расследую пропажу двух женщин, и, может статься, случившееся с вашей директрисой связано с моим делом. Если же ты откажешься сотрудничать…
– Да ничего я не отказываюсь! – перебил его завхоз. – Я же не думал, что это важно, а Анна Викторовна все равно уже умерла!
– Что ты видел?
– Она в тот вечер вернулась.
– Сюда, в кабинет?
– Да. И еще…
– И еще?
– Мне показалось… нет, я точно видел, что Анна Викторовна была не одна.
– Кто же ее сопровождал – знакомый?
– Видимо, да, – пожал плечами Равшан.
– Сможешь описать?
– Да нет, не смогу – я же из своего окна смотрел, а на улице темно было.
– Что, совсем ничего?
– Ну, только что высокий он такой, плотный… В темной куртке.
– Во сколько ты их видел?
– Да уж за полночь, это точно!
– А тебя не удивило, чего это директриса так поздно пожаловала, да еще и с сопровождающим?
– Мое дело маленькое, – потупившись, невнятно пробормотал Равшан.
– Ну, ладно, – вздохнул Фисуненко, – а ты видел, как тот мужчина выходил из корпуса?
– Нет, не видел. Я спать пошел.
– Ты рассказывал дознавателю о ночном госте?
– А он ничего такого не спрашивал. Да и пробыл-то тут всего ничего, никто ведь Анну Викторовну не убивал, так ведь?
– Так, – кивнул Евгений. – По крайней мере, если этому парню верить.
В глазах Равшана заметалось беспокойство.
– Думаете, надо было выйти – тогда, ночью? Думаете, Анну Викторовну…
– Ничего я не думаю, – прервал завхоза Евгений. – К тебе вопросов у меня нет, а вот к дознавателю – возможно!
* * *
Рита застала Олега в коридоре. Перед ним лежала спортивная сумка, с которой мужчина и появился в их доме, а вокруг крутилась Альма и возились щенки. Абрек сидел на тумбочке с обувью и горделиво взирал на происходящее.
– Что происходит? – поинтересовалась Рита.
– Ухожу от вас, Марго, – ответил Дронов, широко улыбаясь.
– Что-нибудь случилось? – встревожилась она. – Мы вас чем-то обидели?
– Вы – и обидели? Да ко мне никто так хорошо не относился! Не знаю, как и когда, но я вас обязательно отблагодарю.
– Так вопрос с жильем решился?
– Теперь я снова полноправный хозяин своей квартиры! Грешным делом, я успел с ней попрощаться, потому что смотрю телик и знаю, что творится на рынке жилья. Будем считать, мне повезло!
– Останьтесь хотя бы до утра – чего на ночь-то глядя ехать!
– Ну, хорошо, раз уж все равно злоупотребил вашим гостеприимством, надо быть последовательным: остаюсь!
Байрамов оказался дома. Он засел в кабинете, и Рита не стала его беспокоить, зная, что он выйдет, как только закончит с делами. Она едва успела поставить вариться картошку и принялась стругать салат при помощи Дронова, когда Игорь вошел на кухню. Он схватил с тарелки кусок болгарского перца и принялся жевать.
– Как продвигаются дела? – поинтересовался он. – Есть новости?
– Илона пропала. И Антонина.
– В смысле?
Рита в двух словах описала мужу события последних дней. Фисуненко появился как раз к окончанию ее рассказа.
– Я не опоздал к ужину? – с надеждой спросил он, скидывая куртку и устремляясь прямиком на кухню. Мужчины поздоровались и начали рассаживаться вокруг стола. Присутствие Дронова сдерживало гостя, и разговор вязко перетекал от одной незначительной теме к другой. Очевидно, Олег понял, что следователь появился в доме не просто так, поэтому поспешил закруглиться и, взяв с собой кофе, отправился в гостиную смотреть телевизор. Только после его ухода Фисуненко заговорил о главном.
– Ну вот, теперь – только «посвященные»! – сказал он, подмигнув подруге.
– Я польщен! – усмехнулся Байрамов.
– А какой смысл шифроваться? Она же тебе все рассказывает, так и так!
– Так как твой визит в дом малютки?
– Плодотворно.
– А поподробнее?
– Кто-то похитил дело Антонины.
– Что?
– Во всяком случае, его нет на месте. Ни одно другое дело не пропало.
– Может, кто-то из работников забрал его домой?
– Брось, кому нужно дело сорокалетней давности? Но это еще не все. – И он рассказал Рите и Байрамову о беседе с исполняющей обязанности директора дома малютки и завхозом.
– Значит, надо встретиться с дознавателем, который проводил доследственную проверку, – сказала Рита, выслушав его.
– Уже.
– И?
– Скажем прямо, он не пришел в восторг от моего визита. Сама понимаешь, никому не понравится, когда твое мнение подвергают сомнению!
– Ты считаешь, что смерть директрисы дома малютки вызвана не естественными причинами?
– У меня нет оснований в этом сомневаться: мужик показал мне отчет патологоанатома, по которому выходит, что тетка умерла от инфаркта. Если бы ей вовремя оказали помощь, она, вероятно, осталась бы жива.
– Дело не заводили?
– Конечно, нет. Этот завхоз, Равшан Гарипов, не сказал дознавателю того, что сказал мне – о том, что в ту ночь женщина возвращалась в кабинет в сопровождении мужчины. Смерть директрисы наступила между часом и двумя ночи – как раз в то время, когда они, судя по словам завхоза, находились внутри. Однако Гарипов не видел, как он уходил.
– Значит, директриса могла умереть и после того, как неизвестный покинул ее кабинет?
– В любом случае на ее теле не обнаружили следов насилия. Допускаю, что дознаватель не слишком старался, выясняя обстоятельства ее смерти, но, в сущности, оно и понятно: ничто не указывало на возможное убийство.
– Но дело Антонины пропало?
– Без следа. Никто из персонала не признался, что забирал его, да и мне самому, честно говоря, в голову не приходит, зачем оно могло кому-нибудь понадобиться!
