– Знаешь, что меня ставит в тупик – почему они прицепились именно к Илоне? Если Печниковой с приятелем нужны деньги, в шоу-бизнесе полно гораздо более состоятельных людей!
– А сколько из них одиноких, страдающих неизлечимым заболеванием, грозящим со временем превратить их в растения, неспособные рассказать правду о том, что с ними случилось? Ты права в одном: наверняка у похитителей имелась еще какая-то причина заняться Рогозиной, о которой мы пока не знаем. Но обязательно узнаем – за этим я тебя и позвал. У Свердлина много полезных связей. Он договорился, чтобы фото знакомого Печниковой прокрутили по Пятому и Региональному каналам. Мы не стали вдаваться в подробности – даже не сказали, что он может иметь отношение к Рогозиной.
– И какой же текст вы присовокупили к снимкам?
– Дескать, родственники разыскивают… Антонину, само собой, мы с фотки вырезали.
– И что, нашелся мужик?
– Нашлись его родители. Вернее, мамаша. И сейчас она сидит в моем кабинете вместе с Гавриловым!
Пожилая дама, которую Рита увидела в компании верного соратника Фисуненко, выглядела как модель с обложки журнала «Домашний очаг». Безукоризненная стрижка на коротких, тщательно уложенных седых волосах, французский маникюр на пальцах, вряд ли знакомых с мытьем посуды, да и вообще с любым другим ручным трудом.
– Моя коллега, Маргарита Григорьевна, – представил подругу Женька, не вдаваясь в подробности ее истинного рода занятий.
Гостья внимательно посмотрела на Риту.
– Лариса Александровна Трухина, – произнесла она приятным голосом. – Простите, мы не встречались раньше?
Не исключено, ведь дама выглядит так, будто посещает все театральные премьеры – возможно, она могла видеть Риту в компании Байрамова.
– Вряд ли, – покачала головой Рита. – Я бы непременно вас запомнила!
– Так вы, Лариса Александровна, говорили о своем сыне Алексее, верно? – решил направить разговор в нужное русло Фисуненко. – Вы узнали его по телевизору?
– Да, – кивнула она. – И сильно удивилась, ведь там говорилось о родственниках, которые его разыскивают. Насколько мне известно, у Алексея нет родни.
– То есть у вас нет других детей или, скажем, братьев, сестер?
– У меня и у мужа – есть, но к Алексею они отношения не имеют.
– То есть как? – встряла Рита.
– Алексей – приемный сын. Когда я увидела, что кто-то его разыскивает, то сразу поняла, что он скорее всего снова что-то натворил!
– Может, расскажете, что у вас с сыном случилось? – попросил Фисуненко.
– Сначала вы расскажите, в чем провинился Алексей! – потребовала женщина.
– Ваш сын подозревается в преступном сговоре с целью похищения человека! – выпалила Рита, не дожидаясь Женьки.
– Так и знала, что он докатится до чего-то подобного!
Вид у Ларисы Александровны стал чуть ли не торжествующим, и Рита спросила себя, какие же отношения были у нее с приемным сыном, раз она так реагирует.
– И кого он похитил? – поинтересовалась Трухина так, словно речь шла о чем-то тривиальном.
– Предположительно. Пожилую женщину, – ответил Фисуненко.
– Господи, а это-то ему зачем?
– Может, обо всем по порядку? – попросила Рита. – Расскажите о вашем сыне – возможно, тогда нам легче будет понять, способен ли он на подобные действия.
– Хорошо, – кивнула Трухина. – С чего же начать… Я вышла за Геннадия, когда мне едва исполнилось двадцать лет. Ему было за тридцать, и он слыл подающим надежды микробиологом. В те времена эта наука находилась на задворках – не то что сейчас! Для Геннадия наш брак стал вторым. С первой женой он прожил около десяти лет, детей не получилось. Думаю, по этой причине у него появилось нездоровое желание во что бы то ни стало родить сына!
– Почему вы называете его желание нездоровым? – удивилась Рита.
– Милочка, он же с утра до вечера пропадал в своей лаборатории – кто бы заботился о ребенке?
– А вы, значит, детей не хотели?
– Вы хоть представляете себе, что значит вырасти в многодетной семье?
– У меня есть брат и сестра.
– А у меня их было восемь, и все младше меня. Я видела ад на земле!
Хм, если так ставить вопрос…
– Я родом из небольшого города. У нас было там принято иметь много детей, хотя почти все, кого я знала, жили на грани нищеты. С одной стороны, район земледельческий, и большое количество детей гарантировало, что чернозем будет обрабатываться усилиями всей семьи, но ведь помощников еще надо вырастить! И делать это приходилось мне.
– А как же родители? – спросила Рита.
– Мать по утрам мыла полы в местном Доме культуры, а вечерами работала там же в гардеробе. Отец в пять утра уходил на животноводческую ферму, возвращаясь только часам к восьми. Мама вставала в половине пятого, чтобы приготовить ему завтрак и проводить на работу. Школа начиналась в девять, но мне приходилось подниматься в шесть. Я кормила ораву братьев и сестер, одевала и тащила в детский сад. Остальные шли со мной в школу. Вы бы знали, как я не хотела идти домой после уроков! Делала все, чтобы учительница оставила меня что-нибудь переписывать – так удавалось оттянуть возвращение на пару часов. Мама ругалась, ведь она опаздывала на вечернюю работу, если я не являлась вовремя. Стыдно признаваться, но я винила родителей в своей тяжелой жизни и считала, что они взвалили на меня непосильный груз. У меня практически не было детства, мне приходилось исполнять роль матери для младших, а я хотела другого. Поэтому, едва мне стукнуло шестнадцать, я сбежала из дома и отправилась в областную столицу. Нашла место в центральном универмаге, много работала. Платили мало, но я летала как на крыльях, чувствуя себя вышедшей на волю заключенной. Однажды в универмаге проходил показ мод Ленинградского дома моделей, и меня заметили. Я ведь была очень даже в те времена. – Трухина кокетливо поправила прическу ухоженной рукой.
Показавшаяся сперва суховатой и эгоистичной, посетительница смягчила нелестное первое впечатление своим рассказом: Рита не знала, как повела бы себя, оказавшись в подобной ситуации. Она тоже была старшей дочерью, но родителям и в голову не приходило скидывать на нее свои обязанности. Да и проблем с деньгами в семье Рита не помнила – возможно, в этом и состояла основная разница ее положения и положения Трухиной.
– Вы стали моделью? – уточнила Рита.
– Приписала себе два года и сказала, что мне восемнадцать. Переехала в Питер, а через полгода встретила Геннадия. Он не был богат, но имел собственную квартиру в центре, да и вообще… Много ли надо молодой девчонке, чтобы влюбиться во взрослого, серьезного ученого, обещавшего стать светилом мировой науки?
– Лариса Александровна, так ваш муж, значит, тот самый Геннадий Трухин, лауреат Нобелевской премии в области микробиологического синтеза? – спросила Рита.
