Основание новой автомобильной компании казалось лишь чуть более безумным ходом, чем создание компании аэрокосмической. В 2006 г. Маск хотел строить электромобили, чтобы бороться с изменениями климата. Опять же, первые годы оказались непростыми, развитие шло дольше и стоило больше, чем планировалось, был даже опасный момент на грани краха. Помогли собственная инновационная гибкость и уязвимость конкурентов.
Крупные автопроизводители не понимали новой технологии литиевых батарей и отказывались от электрического транспорта из-за малого проходимого расстояния с одной зарядки и недостаточной потребительской привлекательности. Когда экономический кризис 2008 г. поставил их на грань исчезновения, Tesla Motors представила публике электромобиль с высокими характеристиками, способный пройти приличное расстояние. В его пластиковом корпусе были уложены тысячи аккумуляторов от ноутбуков, способные разогнать машину до 100 км/ч менее чем за 4 секунды. Первые модели были приобретены рядом кинозвезд, последовали восторженные отзывы.
К 2015 г. Tesla Motors выпускала около 50 000 высококачественных автомобилей в год. Ее доля рынка превзошла долю Chrysler и составляла более половины доли General Motors. Это был значительный успех, но Маск желал другого. Он признавал, что оценка основывалась на предвкушении масштабного будущего роста, а не на текущих продажах. Захват рынка электромобилями происходил недостаточно быстро. В июне 2014 г. он объявил, что Tesla предоставит все свои патенты для использования другим производителям автомобилей.
Маск опубликовал эту новость в своем блоге под заголовком «Наши патенты принадлежат вам». Он объяснил: «Tesla Motors создана, чтобы ускорить приход жизнеспособного транспорта. Если бы мы расчистили путь к созданию убедительного электрического средства передвижения, а затем объявили его интеллектуальной собственностью, чтобы помешать другим, то это было бы против данной цели. Tesla не будет начинать патентные тяжбы ни с кем, кто хочет честно использовать наши технологии».
За считаные месяцы другие фирмы приняли предложение Tesla, но стоимость компании продолжила рост. Маск владеет 23% акций Tesla, которая стоит от $25 до $35 млрд в зависимости от изменчивой цены акций. Он не объявляет долю SpaceX, которой владеет; SpaceX не торгует акциями на рынке, поскольку Маск опасается, что у инвесторов не хватит терпения дождаться цели — полета на Марс. В начале 2015 г. 10% акций компании были проданы Google и Fidelity Investments за $1 млрд; общая стоимость компании поднялась таким образом до $10 млрд.
СМИ нередко называют Маска Тони Старком — технологическим миллиардером из фильмов о Железном человеке, которого сыграл Роберт Дауни-младший. Но это сходство поверхностное. Старк импульсивен и эгоистичен и в кризисных ситуациях пользуется своим умом, как иной супергерой пользовался бы своей силой. Маск больше походит на повзрослевшего мальчика из Претории, зачитывавшегося Азимовым и, подобно персонажам трилогии «Основание», выясняющего законы истории, которые позволят ему предсказать будущее. Это полная противоположность импульсивности.
Необходимость спасать настоящую живую Землю связана в основном с накоплением углекислого газа в атмосфере. Это вдохновило Маска основать Tesla и с парой кузенов — компанию, специализирующуюся на солнечной энергии, SolarCity. Эта компания разобралась, как эффективно устанавливать солнечные панели и планировать их финансирование так, чтобы домовладельцы сразу чувствовали экономию на счетах за электричество. Это отличная идея, способная мобилизовать силы рынка против изменения климата. Но если проблема климата не будет решена, запасным вариантом будет SpaceX. Бегство людей с Земли.
В интервью интернет-журналу Aeon Маск говорил: «Есть сильный гуманитарный довод в пользу распределения жизни по нескольким планетам: защитить существование человечества на случай катастрофических событий».
Будущее
Борясь с поднимающимся уровнем моря и постоянными ураганами, портовые города — Нью-Йорк, Мумбаи, Амстердам, Токио, Гуанчжоу — потратили триллионы на строительство волноломов, защиту от наводнений, подъем улиц, железных дорог, хозяйственных объектов и строений. Другие прибрежные города так пострадали от сильных ураганов, что страховым компаниям и правительствам оказались не по карману их восстановление и защита от погоды, и они постепенно вымерли. Космический центр имени Джонсона в Хьюстоне и Космический центр имени Кеннеди во Флориде, расположенные слишком низко и уязвимые перед ураганами, были заброшены и погрузились в пучину.
В то время как развитый мир шатался под ударами штормов, поднимающегося уровня моря, жары, засух, наводнений, эпидемий и непредсказуемой погоды, бедняки во всем мире умирали от голода. В Африке основные культуры — маис, сорго и арахис — год за годом погибали из-за жары и засухи. Временами жара убивала урожай на огромных территориях. Массовые миграции голодающих захлестывали соседние страны. Правительства рушились, за власть боролись бандиты и полевые командиры. Постоянные лагеря беженцев, в которых содержались миллионы бедняков без гражданства, стали рассадником террористических движений, грозящих религиозным возмездием странам, сохранившим относительную пригодность для жизни благодаря своему богатству.
В Кабуле взорвалась «грязная» бомба, изготовленная из обычной взрывчатки и радиоактивных материалов, которые легко извлечь из медицинского оборудования. В новостях показывали карту распространения повышенной радиации. Повышение было незначительным, но все равно вызвало ужас. Потом была еще одна грязная бомба — в Каире.
Богачи, покидая измученные штормами побережья и удушающе засушливые города, переезжали в огороженные жилища на склонах гор и на бывшие фермы — в места, где они были в относительной безопасности и где могли накапливать ресурсы для защиты от эпидемий и радиации. Но крепости, защищавшие богачей, оказались и их тюрьмами, особенно из-за страха возможного радиоактивного загрязнения воздуха. Хотя эксперты настаивали на том, что воздух и пища не опасны, им никто не верил, как не верили и тогда, когда они расхваливали безопасность детской вакцинации, генетически модифицированных продуктов и ядерной энергии.
С самого начала вопрос о климате стал вопросом о власти. Те, кто обладал властью и контролировал ресурсы, могли приспособиться. Они могли сожалеть о потере экосистем и особых мест — национальных парков, горнолыжных склонов, морских пляжей, — но при своем богатстве они всегда имели возможность переехать, прокормиться и защитить свои семьи. Богатые страны могли позволить себе большую армию для защиты от бедняков.
С ростом беспокойства по поводу терроризма, эпидемий и радиоактивных осадков все больше окон и дверей закрывалось навсегда. Культура в развитых странах уже сместилась в сторону реальности, определяемой киберпространством. Шли десятилетия, и люди все меньше времени проводили вне помещений, каждому поколению все уютнее было перед экраном, чем на воздухе. Ежедневные поездки заключались в перемещении между защищенными гаражами дома и в офисе, торговым центром и школой. Местом для физических упражнений был спортзал с видеоэкранами. Дети играли на закрытых площадках с ручными контроллерами, симулирующими игрушки и мячи, не рискуя пораниться или вдохнуть нефильтрованный воздух. В хороших семьях детей никогда не выпускали на улицу.
