– Чувствуется деловая хватка, – одобрительно кивнул Корнилов. – Суть улавливаете мгновенно. Да, Эдуард и Сергей именно те, о ком вы говорите. Мы построили для ребят прекрасно оснащенную исследовательскую лабораторию в ближнем Подмосковье, там же купили квартиры для их семей, устроили жен на работу, для детей нашли хорошую школу, про зарплату я вообще молчу, мужики о таком и мечтать не смели. В общем, создали для наших гениев максимально комфортные условия.
– Тепличные. Дождик на них хоть иногда капает? – выковыривать сарказм из дальнего угла шкафа, куда паршивец забился с перепугу, было довольно сложно, но Лана справилась.
– Зачем отвлекать гениев? Одним из ценнейших качеств Эдуарда и Сергея является полное отсутствие тщеславия. Для них главное – их исследования, сам процесс, так сказать, а остальное их не касается. В том числе и организация бизнеса. Мы показываем фотографии наших клиенток «до» и «после», гении счастливы и с еще большим энтузиазмом совершенствуют свои изобретения, понятия не имея о том, чем занимаются остальные сотрудники лаборатории, работающие на другом этаже. К сожалению, те самые остальные, без сомнения, способные ребята, – Корнилов отставил пустую чашку в сторону и, вытащив сигарету из лежащей на столе пачки, покатал ее по столу, словно разминал табак внутри, – но и только. Не гении, увы. Поэтому в хорошо отлаженном поначалу процессе начались сбои, причем серьезнейшие. Для устранения последствий пришлось нанять одного режиссера-неудачника.
– Который скромно назвался именем одного из самых кассовых голливудских режиссеров.
– Нет, это его Скипин так обозвал. Очень уж кровавый вариант уничтожения последствий придумал наш режиссер, в точности как душка Квентин, льющий на экране фонтаны красной краски. Зато, надо отдать ему должное, никто и никогда не сможет связать жертвы Сатаниста с нами. Нет кожи – нет следов нашей ошибки. Да и опознать трупы практически невозможно. Вряд ли на опознание будут приглашать родственников сбежавших с любовниками дамочек.
– А вы не боитесь, что столь массовое помешательство на почве безумной любви может привлечь внимание компетентных органов? Внимание журналистов вы уже привлекли.
– Вы ту статейку в журнальчике для блондинок имеете в виду? – насмешливо усмехнулся Игорь Алексеевич. – Или истерические опусы желтого Макса?
– И то и другое. Я, во всяком случае, сумела их связать.
– Потому что вы владели еще какой-то информацией, не отрицайте. Виктор Борисович, когда велел Михаилу разработать ваше, так сказать, изъятие, что-то такое упомянул. Для всех остальных эти события не свяжутся никогда. А круг наших добровольных сотрудниц становится все шире и шире. Вот теперь мадам Озеровская к нам присоединилась. Ее главное задание – сделать нашими клиентами одну звездную парочку, певца Алексея Майорова и его жену Анну Лощинину. А заодно – максимальное количество своих знакомых с толстыми кошельками.
– Зачем вам Майоров с женой? – поинтересовалась Лана, стараясь не думать об опасности, грозящей маме Лене. Волноваться не стоит, вряд ли она будет интересоваться кремами, когда пропала дочь.
– Это непременное условие нашего будущего сотрудника, альтернативного Эдику и Сереже гения Михаила Карманова. Миша из-за этой парочки мотает сейчас немаленький срок. А мы стараемся вытащить его с зоны. Между прочим, довольно проблематично, потому что дело Карманова держит под постоянным контролем один генерал из ФСБ, очень уж Миша ему подгадил в свое время. Но мы нашли кое-какие лазейки, Карманов нам во как нужен! – провел ладонью по горлу директор преисподней. – Он гениальный фармацевт, но, что самое главное, без обременительных комплексов, в отличие от Эдика и Сережи. И сможет устранить все возникшие осложнения.
– Вы уверены?
– Абсолютно. Я лично встречался с Михаилом, показывал ему кое-какие материалы. Вы бы видели, как загорелись глаза у мужика! С его-то мозгами – и гнить на зоне! Расточительство. В общем, как только появится Карманов, канет в Лету Сатанист. Мы сможем излечивать все возможные осложнения. За невозмо-о-ожно большие деньги!
Боже мой, сколько восторга! Одни лишь мысли о радужных перспективах вводят этого типа в предоргазменное состояние.
Лана вцепилась в крышку стола так, что побелели костяшки пальцев, но все-таки сумела сохранить невозмутимое выражение лица, не уронив его на пол.
– Так вот, – отпузырился, наконец, Корнилов, – специально мы никого не уродуем, это не в наших интересах. Наша основная задача – реально молодить или оздоровить клиента. Консультанты постоянно предупреждают своих подопечных о необходимости пользоваться ТОЛЬКО продукцией нашей фирмы, в договоре есть отдельный пункт, оговаривающий данное условие. Но всегда находятся дамочки, по той или иной причине нарушающие его. И когда с их кожей начинает твориться что-то жуткое, они бросаются к нам за помощью. Если степень поражения не очень высока, мы сразу, без предварительной подготовки типа создания легенды с любовником, помещаем их сюда. Они живут либо в коттеджах, либо в очень комфортных одноместных палатах на втором этаже, в зависимости от состояния здоровья. Методика лечения таких случаев разработана нашим уважаемым Вениамином Израилевичем Капланом до мелочей, и дамочки снова становятся ухоженными красотками. Но в некоторых случаях процесс становится неуправляемым, а результат вы видели. Зато выздоровевшие дамочки ни за что не будут нарушать правила и становятся пожизненными потребителями «Свежей орхидеи».
– Ну и замечательно, – пожала плечами Лана. – Они за это и так платят сумасшедшие деньги, зачем им становиться вашими добровольными помощницами? В чем фишка?
– Любая женщина, пережившая кошмар уродства, ни за что не захочет повторения этого. А фишка в том, что после излечения кожа клиенток уже не может обходиться без наших средств. И если раньше они, в случае нехватки средств, могли просто перестать пользоваться «Свежей орхидеей» и, выждав около полугода, вернуться к любым другим брендам, то теперь для того, чтобы сохранять человеческий облик, дамочкам необходимо постоянное употребление нашей прелести.
На физиономии Корнилова куриной слепотой расцвела самодовольная улыбка.
– С ними понятно, – Лана с трудом загнала обратно толпу ознобных мурашек. – Но я-то тут при чем?
– Дело в том, дорогуша, – ухмылка стала еще гаже, – что привыкание кожи к нашим средствам происходит мгновенно, с первого раза. Это как наркотик: раз попробовал – и готов. Воспользовавшись вчера шампунем, мылом, гелем или что там еще подсунул вам любезный хозяин, вы стали нашей клиенткой. А что с вами может случиться при неправильном поведении, вы имели возможность наблюдать в карантинном блоке.
– Не думаю, что одноразовое употребление вашей мерзости приведет к такому же результату, – девушка старалась говорить спокойно, но, если честно, получалось плоховато. – Спасибо, что предупредили, я лучше буду вонять, как скунс, но мыться здесь больше не буду. А кремами я и так не злоупотребляю. Что же касается синяков и ссадин, то они пройдут сами.
– Не разочаровывайте меня, Ланочка! – продолжал кривляться Корнилов. – Вы же прекрасно понимаете, что в случае необходимости вас будут водить к косметологу насильно. Неделя, максимум две и – вуаля! Вы вполне сможете сравниться с бедняжкой Ильиной. И еще с пятью или шестью – так сразу и не вспомню – ее предшественницами, жертвами гнусного маньяка по прозвищу Сатанист. Только вначале попадете на стол к патологоанатому по имени Амир, он аккуратно снимет с вас то, что останется от кожи, и уничтожит это в утилизаторе. Так что не ерепеньтесь, деточка, и послушно раздвигайте ножки перед господином Скипиным, буде он пожелает.
