– С цементного, самого большого в городе. На
прошлой неделе уволили почти полторы тысячи рабочих. Мы здесь, знаете, привыкли
держаться вместе. Расставили такие копилки по всему городу – в магазинах, кафе,
церквях, даже в школах. Пока собрали чуть больше шести тысяч. Деньги пойдут на
оплату счетов за электричество и покупку продуктов, если станет совсем туго.
Если нет, их передадут в больницу.
– Что, бизнес плохо пошел? – спросил Клей, не
переставая жевать. Жевать – еще куда ни шло, а вот глотать становилось все
труднее.
* * *
– Нет, наш завод всегда прекрасно работал.
Хэнна знают свое дело. Но недавно их привлекли к суду, где-то в Балтиморе,
кажется. Адвокаты обезумели от жадности, потребовали себе слишком много, и
компания обанкротилась.
– Позор! – воскликнул один из стариков. Здесь,
судя по всему, в разговоре было принято участвовать всем. – Этого не должно
было случиться! Хэнна делали все, чтобы решить вопрос, они действовали по
совести, а эти чертовы слизняки из округа Колумбия наставили на них пистолет.
Хэнна сказали: «Да пошли вы!» – и оставили их с носом.
Неплохое резюме событий, мелькнуло в голове у
Клея.
– Я проработал на заводе сорок лет, и ни разу
не было такого, чтобы нам вовремя не выдали зарплату. Разрази их гром, этих
поганых адвокатов!
Поскольку все явно ждали, что Клей тоже
поддержит разговор, он спросил:
– Здесь редко случаются увольнения?
– Хэнна ненавидят увольнять людей.
– Их возьмут обратно?
– Компания пытается делать все, что можно. Но
суд по делу о банкротстве еще не кончился.
Клей кивнул и поспешно вернулся к своему
сандвичу. Двое молодых мужчин встали и направились к кассе. Этель решительно
отвергла их попытку расплатиться.
– Нет-нет, ребята, за счет заведения.
Они благодарно кивнули и вышли, предварительно
опустив в бутыль несколько монеток. Через несколько минут Клей попрощался со
стариками, расплатился, поблагодарил Этель и, проходя мимо копилки, сунул в нее
стодолларовую купюру.
После наступления темноты он сидел на трибуне
для приезжих и смотрел матч между ридсбургскими «Пантерами» и командой «Лоси»
из Энида. Трибуны для местных были заполнены до отказа. Оркестр играл громко,
публика ревела, поддерживая своих и требуя победы. Но игра не интересовала
Клея. Он смотрел в программку и гадал, сколько игроков являются членами семей,
подпавших под увольнение. Потом, ряд за рядом оглядывая противоположную
трибуну, старался угадать, у кого из этих людей есть работа, а у кого нет.
Сразу после исполнения гимна и перед тем, как
мяч был введен в игру, местный священник прочел молитву о безопасности игроков
и об улучшении экономической ситуации в общине. Он закончил словами: «Помоги
нам, Господи, пережить эти тяжкие времена. Аминь».
Если был в жизни Клея Картера момент, когда он
чувствовал себя хуже, чем сейчас, то припомнить его он не смог.
Глава 38
Ридли, очень расстроенная, позвонила в субботу
утром. Вот уже четыре дня она не могла найти Клея! Никто в офисе не пожелал
сказать ей ни где он, ни когда вернется. Сам же он даже не попытался связаться
с ней, хотя телефонов у каждого было больше чем достаточно. Разве так
поступают, если хотят продолжать отношения? Выдержав ее жалобы в течение
нескольких минут, Клей услышал какое-то жужжание на линии и спросил, где она находится.
– На нашей вилле.
– Как ты туда добралась? – «Гольфстрим» был
при Клее.
– Наняла маленький самолет. Слишком маленький,
без посадки он до Сент-Барта долететь не мог, так что пришлось делать остановку
для дозаправки в Сан-Хуане.
Бедняжка. Интересно, как ей удалось раздобыть
номер телефона чартерной службы?
– Зачем ты туда полетела? – спросил он,
осознавая всю глупость вопроса.
– Я очень расстроилась из-за того, что не
могла тебя разыскать. Никогда больше так не делай, Клей.
Он попытался было отыскать связь между своим
исчезновением и ее путешествием на Сент-Барт, но быстро сдался.
– Прости, – сказал он. – Я улетал в спешке.
Пэттон Френч вызвал меня в Билокси. Дел было по горло, поэтому я и не позвонил.
Повисла пауза – видимо, Ридли решала, следует
ли ей простить его сразу или помучить денька два.
– Обещай, что больше так делать не будешь, –
капризно попросила она.
Клей был не в настроении ни прощать, ни давать
обещания. К тому же его радовало, что Ридли сейчас далеко.
– Этого больше не случится, – нехотя произнес
он. – Отдохни хорошенько.
– А ты не прилетишь? – спросила она без
особого энтузиазма. Просто из вежливости.
– Ты же знаешь, во Флагстафе суд на носу, –
напомнил он, не уверенный, что это о чем-либо ей говорит.
– Позвонишь мне завтра?
– Конечно.
Иона вернулся в город с кучей историй о своих
морских приключениях. Они договорились встретиться в девять в бистро на
Висконсин-авеню, чтобы поужинать и как следует поболтать. Около половины
девятого раздался звонок, но звонивший сразу повесил трубку. И тут же телефон
зазвонил снова. Клей, застегивавший пуговицы на рубашке, раздраженно схватил
трубку.
– Это Клей Картер? – прозвучал мужской голос.
– Да, с кем имею честь? – Из-за лавины звонков
от недовольных клиентов – по дилофту, «Тощему Бену», а теперь и от разгневанных
домовладельцев из округа Хауард – он дважды за последние два месяца сменил
номер. Терпеть эти оскорбительные звонки в конторе еще куда ни шло, но дома он
хотел покоя.
– Я из Ридсбурга, Пенсильвания. У меня для вас
важная информация о компании «Хэнна».
Клей похолодел, присел на край кровати. Нужно
постараться затянуть разговор, подсознательно понял он, пытаясь сообразить, как
некто из Ридсбурга раздобыл его новый домашний номер, не значившийся в
справочнике.
– Слушаю вас.
– Это не телефонный разговор, – заявил
мужчина. Лет тридцать, белый, образование не ниже среднего, догадался Клей.
– Почему?
– Долгая история. У меня есть кое-какие
бумаги.
– Где вы находитесь?
