Глава 5
Загородный клуб «Потомак» в Маклине, штат
Виргиния, был основан сто лет назад группой богачей, отвергнутых другими
клубами. Богатая публика может стерпеть многое, но только не отказ быть
принятой где бы то ни было. Отверженные вбухали в «Потомак» немалые деньги и
выстроили самый шикарный клуб во всем округе Колумбия. Они переманили к себе
нескольких сенаторов, заполучили в качестве трофеев еще кое-кого из
высокопоставленных деятелей, и уже через короткое время «Потомак» приобрел –
точнее, купил себе – респектабельность. Как только в клубе собралось достаточное
количество членов, чтобы он мог сам себя обеспечивать, вступила в силу
традиционная процедура исключения. Хотя клуб все еще считался относительно
новым, выглядел и действовал он так же, как давно основанные клубы с
традициями.
Одним он тем не менее существенно отличался от
других: «Потомак» никогда не скрывал, что членство здесь можно откровенно
купить, если у человека достаточно денег. Никакого «листа ожидания», никаких
«фильтрационных» комитетов, никакого тайного голосования членов правления. Даже
если вы новичок в округе, даже если стали богатым лишь вчера, престижный статус
члена «Потомака» вы могли получить всего за день, выписав достаточно солидный
чек. В результате «Потомак» располагал роскошными полями для гольфа, теннисными
кортами, бассейнами, конюшнями, рестораном – то есть всем, о чем может мечтать
загородный клуб.
Насколько мог понять Клей, Беннет Ван Хорн
выписал чек на весьма приличную сумму. Как бы ни презирал его Клей, следовало
признать: его собственные родители не имели денег, необходимых, чтобы быть
принятыми в «Потомак». Восемнадцать лет назад его отец вел дело против Беннета
в связи с недобросовестными манипуляциями недвижимостью в Александрии. В те
времена Беннет был риэлтором, весьма высокомерным в общении, но при этом погрязшим
в долгах, лишь ничтожная часть его имущества была свободна от заклада. И тогда
он отнюдь не являлся членом загородного клуба «Потомак», хотя теперь делал вид,
будто родился в нем.
Золотой дождь пролился на Беннета-Бульдозера в
конце восьмидесятых, когда он начал завоевание холмистой части Виргинии. Сделки
посыпались как из рога изобилия. Появились партнеры. Не он придумал
подсечно-огневой метод освоения территорий, но он, несомненно, его
усовершенствовал. На девственных холмах он построил широкие молы. Возле
мемориального поля сражений – жилой комплекс. Сровнял с землей целую деревню,
чтобы осуществить на этом месте гигантскую плановую застройку – кондоминиумы,
многоквартирные дома, большие здания, маленькие здания, в центре – парк с
мелководным прудом и двумя теннисными кортами и небольшой торговый центр,
который очень мило выглядел на архитектурном плане, однако так и не был
сооружен. Забавно, но начисто лишенный чувства юмора Беннет невольно Давал
остроумные названия своим накромсанным как бог на Душу положит строительным
объектам, используя описания тех пейзажей, которые сам безжалостно истреблял, –
Холмистые луга, Шелестящие дубы, Горный лес и тому подобное. Объединившись с
другими мастерами захвата территорий, он лоббировал их общие проекты в Ричмонде,
в законодательных органах, выколачивая деньги на все новые дороги, чтобы можно
было понастроить еще больше жилых комплексов и пустить сюда еще больше машин. В
процессе своей деятельности он стал фигурой в политической игре, а его
"я" раздулось до масштабов несоразмерных.
В девяностые годы корпорация БВХ стремительно
разрасталась, и доходы, пусть ненамного, превосходили выплаты по кредитам. Они
с женой Барб купили дом в престижном районе Маклина, вступили в «Потомак»,
стали завсегдатаями и изо всех сил старались создать впечатление, будто всегда
были богачами.
В 1994 году, согласно архивным документам
министерства внутренних дел, которые Клей усердно проштудировал и с которых
снял копии, Беннет решил преобразовать свою корпорацию в открытое акционерное
общество, чтобы собрать двести миллионов долларов. Он собирался использовать
эти деньги на покрытие некоторых долгов, но что гораздо важнее –
«…инвестировать их в грядущие безграничные возможности северной Виргинии».
Иными словами, пустить по штату еще больше бульдозеров и тем же
подсечно-огневым методом «освоить» оставшиеся нетронутыми территории. План Ван
Хорна при наличии подобной суммы, без сомнения, воодушевил местных торговцев
строительной техникой. Местные же власти он должен был насторожить, если бы те
не спали.
Благодаря почину солидного инвестиционного
банка цена на акции корпорации БВХ взлетела до 10 долларов, а потом достигла
пика в 16 долларов 50 центов – неплохой результат, хотя далеко не тот, что
предсказывал ее основатель и президент. За неделю до того как пустить акции в
общедоступную продажу, Ван Хорн хвалился в местной деловой газетенке «Дейли
профит», будто «…ребята с Уолл-стрит не сомневаются, что цена на них скоро
достигнет сорока долларов за штуку». Однако на общенациональном рынке акции
стали быстро падать и с громким стуком шлепнулись на отметке шесть долларов.
Беннет по глупости и жадности не скинул часть акций по демпинговым ценам, как
делают разумные предприниматели. Он продолжал сидеть на своих четырех миллионах
акций и наблюдать, как их рыночная стоимость из шестидесяти шести миллионов
долларов превращалась почти в ничто.
Каждое буднее утро Клей просто развлечения
ради проверял котировки. В последний раз за акцию БВХ давали восемьдесят семь
центов.
«Как идут ваши акции?» – Клей давно мечтал задать
Беннету этот вопрос, несомненно, прозвучавший бы как пощечина, но не хватало
духу.
«Может, сегодня решусь», – думал он, подъезжая
к «Потомаку». В свете вероятного брака обсуждать за обеденным столом неудачи
Клея считалось в порядке вещей. Но не неудачи мистера Ван Хорна! «Привет,
Беннет, поздравляю: ваши акции поднялись на двенадцать центов за последние два
месяца, – произнесет он вслух. – Большой успех, старина! Пора подумать о новом
„мерседесе“!» Как бы хотелось Клею сказать это ему в лицо.
Чтобы не платить чаевых парковщику, Клей
оставил свой «аккорд» на дальней стоянке, за теннисными кортами. Подходя к
воротам и не переставая что-то бубнить себе под нос, он подтянул галстук. Клей
ненавидел это место, ненавидел из-за всех этих старых задниц – членов клуба,
ненавидел за то, что не мог сам стать его членом, ненавидел, потому что это
была территория Ван Хорнов и они всегда давали понять, что он здесь находится
не по праву. Каждый день Картер по сто раз спрашивал себя, как его угораздило
влюбиться в девушку, у которой такие гнусные родители. Если у него и был план
будущего, то состоял он в том, чтобы тайно бежать с Ребеккой в Новую Зеландию,
подальше от Бюро государственных защитников и, главное, от ее семейки.
Ледяной взгляд метрессы явно говорил: «Не
думайте, будто я не знаю, что вы не член клуба, но так уж и быть, провожу вас
за столик». Вслух, вымучив подобие улыбки, она произнесла:
– Следуйте за мной.
