Единственное, что его смущало, дурные слухи.
Да нет, не могла такая, как Ридли, интересоваться женщинами. Она слишком
идеально сложена, слишком изысканна, слишком привлекательна. Ей просто суждено
стать женой-трофеем! И все же было в ней нечто, что его насторожило. Когда шок,
испытанный при первом взгляде на такую красоту, прошел, а это потребовало часа
два времени и полной бутылки вина, Клей стал понимать, что не может проникнуть
под оболочку. Либо там просто ничего не было, либо эта девушка чрезвычайно
скрытная.
За десертом – шоколадным муссом, который Ридли
ковыряла ложкой, но не ела, – он пригласил ее на свадьбу, признавшись, что
невеста – его бывшая подружка, но соврав, будто они остались друзьями. Ридли
равнодушно пожала плечами, словно давая понять, что с большим удовольствием
пошла бы в кино, но сказала:
– Почему бы нет?
* * *
Свернув на подъездную аллею, ведущую к клубу
«Потомак», Клей почувствовал укол в сердце. Последний раз он был в этом
ненавистном месте более семи месяцев назад, на том мучительном ужине с
родителями Ребекки. Тогда он спрятал свою потрепанную «хонду» за теннисными
кортами. Теперь – намеренно выставлял напоказ новенький «порше». Тогда он
постарался избежать встречи с парковщиком, чтобы сэкономить деньги. Теперь дал
парню более чем щедрые чаевые. Тогда он был один и страшился предстоящей
встречи с Ван Хорнами. Теперь он вел под руку шикарную Ридли, которая умела
закидывать ногу на ногу так, что фигуру было видно вплоть до талии. К тому же,
о чем бы ни хлопотали сейчас родители Ребекки, к его жизни это не имело теперь
никакого отношения. Потом Клей внезапно почувствовал себя паломником. Клуб
«Потомак» хоть завтра примет его в свои ряды, выпиши он необходимый чек.
– На свадебный прием к Ван Хорнам, – бросил он
охраннику, и тот почтительным жестом показал: проходите.
Они намеренно пришли с часовым опозданием – самое
лучшее время, чтобы быть замеченными. Бальный зал был набит до отказа, в
дальнем конце играл оркестр в стиле «ритм-энд-блюз».
– Не оставляй меня одну, – шепнула Ридли,
когда они входили. – Я ведь здесь никого не знаю.
– Не беспокойся, – ответил Клей, не
собиравшийся отходить от нее: как он ни старался принять непринужденный вид, в
сущности, он тоже никого здесь не знал.
Головы начали поворачиваться в их сторону в
тот же миг. У многих отвисли челюсти. Уже принявшие на грудь мужчины не
стесняясь глазели на Ридли, пока та под руку с Клеем шла через зал.
– Эй, Клей! – крикнул кто-то. Картер обернулся
и увидел Рэнди Спино, университетского однокашника, который работал в
супермощной юридической фирме и при иных обстоятельствах даже не взглянул бы в
его сторону. Если бы они случайно встретились на улице, Спино в лучшем случае,
не останавливаясь, бросил бы на ходу: «Как поживаешь?» Но в обществе членов
загородного клуба, тем более такого, где преобладают особо важные персоны, он
бы сделал вид, что не заметил его.
И вот он шагал навстречу, протягивая руку Клею
и демонстрируя Ридли все тридцать два своих голливудских зуба. За ним следовала
небольшая толпа. Спино начал представлять своих добрых приятелей старому другу
Клею Картеру и Ридли без фамилии. Та еще крепче вцепилась в локоть Клея. Все
желали с ними поздороваться.
Чтобы оказаться поближе к Ридли, приходилось
разговаривать с Клеем, поэтому уже секунды через две кто-то сказал:
– Клей, мои поздравления. Здорово вы прижали
«Акермана».
Клей никогда прежде не видел этого человека,
но не сомневался, что он адвокат, вероятно, из крупной фирмы, может быть, Даже
из такой, которая представляла интересы больших корпораций типа «Лабораторий
Акермана», и еще до того, как незнакомец закончил фразу, понял, что неискреннее
поздравление вызвано завистью. И желанием всласть поглазеть на Ридли.
– Спасибо, – ответил он небрежно, словно
эпизод был вполне заурядным.
– Сто миллионов! Не слабо! – Это тоже заявил
незнакомец, который, судя по всему, уже прилично надрался.
– Половина уйдет на налоги. – Клей слегка
пожал плечами, подразумевая: а пятьюдесятью миллионами сегодня никого не
удивишь.
Все расхохотались, будто Клей сказал самую
смешную шутку, какую им доводилось слышать в жизни. Подходили все новые и новые
гости, сплошь мужчины, всем хотелось поближе пробиться к потрясающей блондинке,
смутно кого-то напоминавшей. Но в одежде они ее не узнавали.
Какой– то скучный, напыщенный тип произнес:
– Ну, теперь «Фило» – наш! Приятель, как
хорошо, что этот кошмар с дилофтом завершился. – Речь шла о профессиональном
заболевании, коим страдало большинство вашингтонских адвокатов. Практически все
корпорации имели представительства в округе Колумбия, пусть даже номинальные, и
поэтому любой спор и любая сделка имели для городских адвокатов серьезные
последствия. Проваливался какой-нибудь дорогостоящий блокбастер – «нашим»
становился «Дисней». Попадал в аварию с пятью жертвами спортивно-прогулочный
автомобиль – наставала очередь «Форда». За этой игрой Клей наблюдал давно, и
его от нее уже тошнило.
«А Ридли – моя, – хотелось ему заявить, – так
что держите руки подальше».
Кто– то, поднявшись на сцену, сделал
объявление, и зал притих. Предстоял танец молодоженов, потом -невесты с отцом,
потом жениха с матерью и так далее. Гости освободили середину зала, чтобы
посмотреть на представление. Оркестр заиграл «Это просто дым попал тебе в
глаза».
– Она очень хорошенькая, – прошептала Ридли
прямо ему в ухо. Ребекка и впрямь была хороша. Она танцевала с Джейсоном Майерсом.
Он, хоть и был на два дюйма ниже ее ростом, казался единственным мужчиной,
который сейчас существовал для нее. Пара медленно кружилась по залу, и она
улыбалась ему сияющей улыбкой. Ей приходилось все брать на себя, потому что
жених был словно замороженный.
Клею хотелось растолкать всех, наброситься на
Майерса и врезать ему изо всех сил, Потом увести свою девушку, спрятать, а ее
мамашу, если та их найдет, застрелить.
– Ты все еще любишь ее, правда? – снова
шепнула Ридли.
– Нет, это в прошлом, – так же шепотом ответил
он.
– Любишь. Я вижу.
– Нет.
Молодожены после приема должны были уехать, –
как бы для того, чтобы фактически скрепить свой брак. Хотя хорошо знавший
Ребекку Клей мог предположить, что это у них уже позади. Возможно, она уже
приступила к обучению своего червяка в постели. Счастливчик. То, чему научил ее
Клей, она теперь передает другому. Так нечестно.
