Глава 28
Заголовок в «Дейли профит» гласил: «ВШИВЫХ СТА
МИЛЛИОНОВ СЛИШКОМ МАЛО». Дальше было еще хуже. Статья начиналась с короткого
абзаца, в котором сообщалось, что «легкомысленный» иск предъявлен вчера в
округе Колумбия компании «Гофман» – одному из лучших производителей товаров массового
потребления в Америке. Ее чудодейственный препарат максатил помог бесчисленному
количеству женщин легко пережить кошмар менопаузы, но теперь препарат подвергся
нападению со стороны тех же акул, которые уже обанкротили корпорации А.Х.
Робинса, Джона Мэнвилла, «Оуэнс-Иллинойс» и практически всю асбестовую
индустрию страны.
Кульминационным пассажем был тот, в котором
автор обрушивался на главную акулу – неразборчивого молодого выскочку из округа
Колумбия Клея Картера, ни разу в жизни, согласно источникам автора, не
отстаивавшего гражданских дел в суде присяжных. Тем не менее, сообщалось
дальше, он выиграл в прошлом году свыше ста миллионов долларов в лотерею, коей
являются коллективные сделки. Судя по всему, автор имел надежные источники.
Первым из них был ответственный сотрудник коммерческой палаты США, который
ненавидел и всегда поносил массовые тяжбы в целом и
адвокатов-"массовиков" в частности. «Такие вот Клеи Картеры по всему
миру только тем и занимаются, что заставляют людей возбуждать безосновательные
дела. В нашей стране миллион адвокатов. Если никому не известный человек вроде
мистера Картера способен так стремительно разбогатеть, значит, ни одна честная
компания не может чувствовать себя в безопасности». Профессор-юрист из
университета, о существовании которого Клей никогда не слышал, заявлял: «Эти
парни не ведают сострадания. Их алчность не знает границ, и именно поэтому они
в конце концов сворачивают голову курице, несущей золотые яйца». Болтливый
конгрессмен из Коннектикута пользовался случаем, чтобы еще раз воззвать к
необходимости немедленного проведения реформы коллективного судопроизводства.
Он уже внес законопроект на рассмотрение. Предполагались слушания в комитете, и
мистеру Картеру, вполне вероятно, придется давать показания в конгрессе,
утверждал он.
Неназванный источник из недр корпорации
«Гофман» утверждал, что компания намерена защищаться, что она никогда не
поддастся на шантаж, не пойдет ни на какие сделки и что в положенное время сама
потребует возмещения судебных издержек, денег, потраченных ею на своих
адвокатов, а также прибыли, упущенной из-за чудовищных и необоснованных
обвинений, ей предъявленных.
Акции компании упали на одиннадцать процентов,
утрата потенциальных инвестиций оценивалась в два миллиарда – и все из-за этих
«надуманных обвинений». «Почему бы акционерам компании „Гофман“ самим не
возбудить дело против мистера Картера?» – вопрошал тот самый профессор из
неизвестного Клею университета.
Читать все это было нелегко, но Клей,
разумеется, не мог игнорировать прессу. Редакционная статья «Инвестмент таймс»
призывала конгресс со всей серьезностью отнестись к необходимости судебной
реформы. Она тоже делала акцент на том, что молодой мистер Картер менее чем за
год сумел сколотить состояние, и называла его «бандитом, чье неправедно добытое
богатство лишь побуждает других уличных грабителей подавать в суд на всех и
каждого».
Прозвище Бандит на несколько дней стало
популярным в конторе, временно вытеснив прозвище Король. Клей улыбался и делал
вид, что почитает это за честь.
– Год назад, – хвастался он, – обо мне никто
знать не знал, а теперь мое имя у всех на устах.
Но, оставаясь в кабинете один, он чувствовал
себя неуютно и терзался сомнениями: правильно ли он поступил, столь поспешно
затеяв дело против гигантской корпорации? Его очень смущал тот факт, что
коллеги-"массовики" не попытались к нему присоединиться. Кампания,
развязанная против него в прессе, удручала. Настораживало то, что пока никто за
него не вступился. Пейс исчез. Это казалось необычным, однако Пейс не был тем
человеком, в котором Клей сейчас нуждался.
Спустя шесть дней после регистрации дела Пейс
позвонил из Калифорнии.
– Завтра – великий день, – заявил он.
– Хорошие новости мне не помешали бы, –
ответил Клей. – Вы имеете в виду правительственный доклад?
– Я не могу вам этого сказать, – уклонился
Пейс. – и больше никаких телефонных разговоров. Возможно, нас прослушивают.
Объясню, когда вернусь. Позже.
Прослушка? Но кого прослушивают – его или
Пейса? И кто, хотелось бы знать? Клей снова остался ночевать в офисе.
Предпринятое Всеамериканским советом по
проблемам пожилых граждан исследование изначально имело целью обычное
наблюдение за состоянием здоровья двадцати тысяч женщин в возрасте от сорока
пяти до семидесяти пяти лет и старше. Контрольная группа была поделена пополам:
на тех, кто ежедневно принимал максатил, и тех, кто ограничивался безвредными
успокоительными средствами. Но четыре года спустя ученые отказались от
первоначального плана, поскольку результаты получились ошеломительными. Они
обнаружили, что риск сердечных заболеваний, рака груди и инсульта у
значительной части потребителей максатила существенно возрос. Рака груди – до
тридцати трех процентов, сердечных заболеваний – до двадцати одного, инсультов
– до двадцати.
В докладе утверждалось, что из каждых ста
тысяч женщин, принимавших максатил в течение четырех лет, четыреста человек
рискуют заболеть раком груди, триста – теми или иными сердечными недугами, а
еще триста являются кандидатами на получение инсультов разной степени тяжести.
Доклад был обнародован на следующее утро.
Акции компании «Гофман» обрушились еще раз – теперь до отметки пятьдесят один
доллар. Клей и Малруни всю первую половину дня следили за соответствующими
сайтами в Интернете и передачами деловых кабельных каналов, отслеживая реакцию
корпорации, но ее не было. Репортеры деловых изданий, поливавшие Клея грязью
после того, как он завел дело на «Гофман», смолкли, никто не поинтересовался
его мнением об опубликованном докладе. Они вообще упоминали о нем лишь
вскользь. В «Пост» появилось краткое резюме доклада, о Клее и коллективном иске
не было ни слова. Картер чувствовал себя отмщенным, однако обойденным
вниманием. Ему было что сказать в ответ на критику, но никто не желал его
выслушать.
Обиду компенсировал лишь нескончаемый поток
звонков от потребительниц максатила.
* * *
Настал час «Гольфстрима». Уже восемь дней
самолет стоял в ангаре, и Клею не терпелось им воспользоваться. Прихватив
Ридли, Клей отправился на Запад, сначала в Лас-Вегас, хотя никто в конторе не
знал, что он собирается сделать там остановку. Это была деловая поездка, притом
очень важная. Клей договорился о встрече с Дейлом Мунихэмом в Туксоне, чтобы
поговорить о максатиле.
