«…Во второй половине июля с.г. польская разведка получила сообщение из весьма авторитетного германского источника о том, что тов. Блюхер находится в тесном военно-политическом контакте с руководящими лицами германской армии.
…В глазах Пилсудского информация о Блюхере заслужила особого внимания, когда в первых днях августа польской разведкой в Англии был раздобыт скопированный доклад английской разведки (кажется, английскому генералу Больтону Мону) о том, что германское командование в лице генерала Гаммерштейна нашло в лице т. Блюхера человека, который, опираясь на Германию, совершит переворот в СССР».
Сведения о «готовящихся заговорах» в Красной Армии, об участии в них командиров из «верхушки» Красной Армии, о политическом курсе Польши, Франции и других стран направлялись Илиничем в ИНО НКВД СССР вплоть до 1936 г., то есть до момента ареста Илинича органами НКВД и разоблачения его как польского агента.
При расследовании дела Илинича выяснилось, что он, находясь на закордонной работе как секретный сотрудник иностранного отдела НКВД СССР, в 1932 г. совершил ряд служебных подлогов, связанных с присвоением больших денежных сумм, что стало достоянием польских разведорганов. На этой почве Илинич был завербован польской разведкой, привлечен к секретному сотрудничеству с разведывательными органами бывшей буржуазной Польши и по ее заданию в течение 1932–1936 годов под видом агентурных материалов поставлял в ИНО НКВД дезинформацию, разрабатываемую 2-м отделом Главного штаба польской армии.
О провале в «польской работе» говорил в марте 1937 года на партийном активе работников НКВД Артузов, работавший в 1931–1935 гг. начальником Иностранного отдела НКВД СССР:
«Я виноват, что, работая в разведке (ИНО), я не почувствовал, что… Илинич был перевербован поляками и начал играть против нас ту же роль, какую агенты “Треста” играли против поляков. Таким образом поляки взяли свой реванш за 1927 год в разведывательной работе с нами… Для меня лично тем более тяжело это поражение, понесенное нашей разведкой от поляков, что во время моей работы в КРО мы наносили полякам очень чувствительные удары».
В собственноручно написанном тексте своего повторного выступления на том же партактиве (выступить ему второй раз не удалось) Артузов по этому же вопросу отметил:
«Как видите, разобраться в предательстве Илинича было не очень просто. Школа разведчиков Пилсудского — неплохая школа…
Не исключено, что, желая крепче зацепиться за нас, провокатор Илинич, как Азеф, будучи двойником особого тонкого вида, давал нам некоторые сведения, получавшие в дальнейшем подтверждение, и без ведома своих хозяев, так как ведь не круглые мы идиоты, чтобы платить деньги за один хлам. Это все надо тщательно изучить. Однако тем опаснее такой тонкий предатель для нас… Объективно оказалось, что нас все-таки разыграли».
В июне 1957 г. дело Илинича В.А. по просьбе его родственников проверялось следственным управлением КГБ при Совете Министров СССР; признано, что он был осужден в 1936 году правильно, и в реабилитации Илинича отказано.
Изучение архивных материалов показывает, что некоторые сведения, сообщаемые Илиничем в ОГПУ-НКВД, докладывались Сталину. В архиве КГБ имеется, например, докладная об агентурных донесениях Илинича, адресованная в марте 1932 года Сталину, из которой видно, что Сталин знал об Илиниче. В докладной говорится:
«В результате последней встречи с известным Вам источником получены нижеследующие дополнительные сведения о подготовке французским генштабом (ген. Лебней) интервенции против СССР…»
Из различных пометок и резолюций, сделанных работниками НКВД СССР на донесениях Илинича, также видно, что его сообщения включались в сводные докладные записки НКВД, на основании которых затем шла информация в ЦК ВКП(б).
О том, что Сталин получал информацию, составленную на основе донесений Илинича, видно также из письма Артузова, направленного Ежову 22 марта 1937 г. Говоря о трудностях в разоблачении Илинича, Артузов, например, писал:
«Когда т. Сталин посылал меня в разведуправление, он констатировал в разговоре со мной об источнике Илиниче, что о некоторых важных фактах он нас предупреждал заранее (польско-германский договор, подготовка 36 германских дивизий и др.).».
Таким образом, распространение польскими разведывательными органами провокационных сведений о советских военачальниках, об участии их в «заговорах» против Советской власти играло свою роль в создании атмосферы подозрительности вокруг Тухачевского и других военачальников и влияло на формирование против них тяжких обвинений.
Однако, фабрикуя и распространяя провокационные слухи, польская разведка, как это видно из ставших ныне известными секретных польских документов, совершенно иначе расценивала происшедшие в 1937 году события в Красной Армии.
В документе «Внутреннее положение СССР, сообщение № 14», составленном в июле 1937 года 2-м отделом Главного штаба Польши, дается следующий вывод по «делу» Тухачевского:
«Официальное толкование процесса Тухачевского, приписывающее казненным советским генералам шпионаж, диверсии против Советской власти и сотрудничество с иностранными разведками (вероятно, Германии), является таким абсурдным, что европейское общественное мнение… заранее его отбрасывает…»
В этом докладе дается высокая оценка личным заслугам и качествам Тухачевского и других, подчеркивается их преданность делу революции и коммунизма. По данным польской разведки, в момент ликвидации группы Тухачевского у нее не было никакой разветвленной организации, не было никаких намерений против Советской власти, все эти командиры были заинтересованы только в дальнейшей победе революции, а расправа с ними есть результат развития внутриполитических событий в СССР, стремления Сталина устранить всех, кто с ним в чем-либо не соглашался.
е) Дезинформация из других Прибалтийских государств (Эстония).
Правящие круги Прибалтийских государств (Латвия, Литва и Эстония), исходя из своих антисоветских интересов и интересов своих империалистических покровителей, также внесли свою лепту в кампанию дезинформации в отношении советских военачальников. В общей массе клеветы и дезинформации о Советском Союзе, распространяемой в те годы печатью Прибалтийских стран и с помощью других средств, сейчас можно выделить один канал, через который шла дезинформация о советских военачальниках от эстонских разведывательных органов, поскольку эта дезинформация дошла до Сталина и Ежова.
25 мая 1937 г. начальник Разведывательного управления РККА С. Урицкий представил Ворошилову сообщение советского военного атташе в Эстонии полковника Тупикова о его разговоре с начальником эстонской военной разведки Маазингом, который, как писал в сопроводительном письме Урицкий, тесно связан с «Интеллидженс сервис» (английской разведкой), а также с немцами.
В сообщении военного атташе полковника Тупикова, датированном 18 мая 1937 г., говорится следующее:
«Месяца два назад в разговоре со мной Маазинг сказал, что он думает, что, по его данным, история с Ягодой и троцкистские процессы должны в скором времени коснуться и армии. Персонально он ни на кого не напирал, но назвал маршала Тухачевского. Вследствие того, что эта фамилия склонялась многократно в зарубежной прессе, я тогда этому не придал значения.
