Вторая составляющая — 3-е Главное управление Комитета государственной безопасности СССР и подчиненные ему управления особых отделов, особые отделы по группам войск за границей, военным и пограничным округам, флотам, армиям, дивизиям, пограничным отрядам, бригадам, учебным заведениям. Сотрудники военной контрразведки проводили в войсках и их окружении оперативную работу, применяя специфические и характерные для спецслужб всех времен тайные, конспиративные методы выявления, предупреждения и пресечения разведывательно-подрывной деятельности иностранных разведок, защиты государственных и военных секретов.
Таким образом, политические органы правящей и единственной в стране партии, являющейся по Конституции СССР руководящей и направляющей силой общества и государства, в вооруженных силах делились на ПОЛИТИЧЕСКИЕ и ОСОБЫЕ отделы, разница между которыми была лишь только в методах работы в войсках (ГЛАСНЫЕ методы — политотделы, НЕГЛАСНЫЕ методы — особые отделы).
Примечательно, что при этом органам военной контрразведки категорически воспрещалось вести оперативную работу среди политического состава вооруженных сил; вполне естественно, что и политработники не имели ни официального права, ни возможностей вмешиваться в деятельность особых отделов, хотя отдельные попытки излишне ретивых, но недалеких начальников армейских политотделов поставить военную контрразведку под «контроль партии» иногда (но всегда с одинаково печальным для политработников результатом) имели место.
В этой отработанной десятилетиями паутине гласного и негласного контроля за армией замечательно работала ленинско-сталинская система сдержек и противовесов непосредственно внутри высшей партийно-государственной элиты: и министр обороны, и председатель КГБ СССР, в чьем прямом ведении находилась военная контрразведка, являлись членами высшего органа власти государства — Политбюро ЦК КПСС. Таким образом, вес политотделов и особых отделов в глобальном внутриполитическом раскладе соответствовал влиянию ключевых силовых фигур империи.
Понятно, что в силу описанных выше мозаичных, полифакторных обстоятельств многовекторного, явного и тайного, макиавеллиевского политического расклада в самом Политбюро ЦК, подспудной и никогда не прекращающейся борьбы за объедки власти во всем их кусочечном ядовитом послевкусии красной номенклатурой ступенями ниже, болезненного восприятия выдавленности из КРУГА военно-политической ЭЛИТЫ отставного маршалитета и генералитета, борьбы различных группировок военно-промышленного комплекса за жирные военные заказы руководитель военной контрразведки страны не мог не являться одной из наиболее значимых, а с учетом абсолютно полной закрытости советских спецслужб — сакральных фигур конспирологического влияния в военно-политическом и военно-промышленном блоках советской системы.
Руководитель военной контрразведки поневоле оказывался в системе информационного влияния на кремлевских небожителей, на продуваемом ветрами интриг, беспокойном перекрестке открытых и скрытых противоречий интересов: партийно-властных, экономических, научно-конкурентных, лоббистских, кумовских и земляческих, традиционно военно-клановых, наконец (и это главное), реально существующих интересов крупнейших мировых держав, противников СССР, их спецслужб по подрыву устоев советского государства. Противостояли военной контрразведке СССР не урки с финкой в кармане и даже не воры в законе, а такие монстры, как ЦРУ США, западногерманская БНД, британская СИС, китайское МГБ и Разведуправление Народно-Освободительной армии Китая и десятки более мелких, но «кусачих» европейских, азиатских, африканских разведок с солиднейшим совокупным разнокалиберным арсеналом подрыва боеспособности армий и флотов государств-противников — опытные, маневренные, имеющие свой почерк работы и впечатляющие показатели эффективности и результативности разведки мирового и среднего масштаба.
Начальник военной контрразведки был еще и одним из самых информированных людей в стране и в мире, затмевавшим по знанию обстановки и влиянию некоторых заместителей председателя Комитета госбезопасности; генералом госбезопасности, контролирующим всю, как сейчас модно говорить, СИЛОВУЮ СОСТАВЛЯЮЩУЮ ГОСУДАРСТВА — Министерство обороны, Министерство внутренних дел с подчиненными ему внутренними войсками, половину Комитета государственной безопасности — пограничные войска, войска правительственной связи, войска радиотехнической разведки, войска охраны специальных объектов и войска спецназначения.
Одних только разведывательных структур под контролем руководителя военной контрразведки было четыре:
• разведывательные органы самой военной контрразведки;
• Главное разведывательное управление Генерального штаба;
• разведывательное управление пограничных войск;
• части радиотехнической разведки КГБ СССР.
В течение четырнадцати лет (с 1974 по 1987 год) военную контрразведку страны возглавлял генерал-полковник Николай Алексеевич Душин.
Согласно официальной биографии, опубликованной в сборнике «Военная контрразведка. История, события, люди», он родился в 1921 году в Саратовской области в крестьянской семье. После окончания педагогического училища работал завучем средней школы и инспектором отдела народного образования. Окончив Сталинградское военно-политическое училище, служил политруком роты, комиссаром полковой школы, командиром роты в стрелковых частях Дальневосточного фронта. С июня 1943 года — в органах военной контрразведки СМЕРШ на оперативных и следственных должностях в Приморском военном округе и Северной Корее. В 1955 году, успешно завершив обучение в Высшей школе КГБ при Совете Министров СССР, продолжил службу в центральном аппарате Комитета госбезопасности. С 1960 по 1964 год возглавлял отдел управления особых отделов по Группе советских войск в Германии. С 1964 года — вновь в центральном аппарате военной контрразведки в должности заместителя начальника и начальника 1-го отдела 3-го Главного управления — ключевого подразделения, в чьем ведении находилась контрразведывательная защита объектов первоочередных устремлений иностранных разведок — главных управлений Министерства обороны и Генерального штаба. С 1970 года — заведующий сектором органов государственной безопасности Отдела административных органов ЦК КПСС. В 1974 году Н.А. Душин достиг пика карьеры военного контрразведчика — назначен на должность начальника 3-го управления КГБ при СМ СССР.
В послужном списке Н.А. Душина есть два интересных фрагмента, не всегда встречающихся у высших руководителей спецорганов.
Первый — это следственная работа, а на ней Николай Алексеевич пробыл более полутора лет, причем назначен следователем контрразведки СМЕРШ в очень молодом даже для военного времени возрасте — в 23 года. Опыт следственной работы неоценим для оперативного сотрудника контрразведки и тем более для руководителя. Ведь один из наиболее сложных этапов оперативной разработки подозреваемого в преступлении лица — этап завершающий: реализация оперативных материалов, принятие решения о пресечении противоправной деятельности путем возбуждения уголовного дела либо отказ в возбуждении уголовного дела, тщательный и скрупулезный анализ обвинительной и оправдательной версий деятельности объекта изучения контрразведки, разбор по крупинкам доказательств преступной деятельности. Любая натяжка в оперативных материалах либо фальсификация доказательств по уголовному делу в подавляющем большинстве случаев жестоко каралась партийными органами и прокуратурой даже в те непростые времена, что бы сейчас ни говорили и ни писали о «массовых нарушениях социалистической законности» излишне и выборочно пристрастные к сенсациям отдельные историки отечественных спецслужб. Проанализировать, оценить оперативное дело с позиций следователя дано немногим, и руководитель, способный беспристрастно оценить агентурный материал с учетом опыта следственной работы и действующих норм уголовного права, по умолчанию становился своего рода уникумом.
