Книга Гуннхильд, северная невеста, страница 73. Автор книги Елизавета Дворецкая

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Гуннхильд, северная невеста»

Cтраница 73

Придерживая локтем рукоять ростового топора, Гуннхильд закрыла лицо руками, будто пыталась защититься от вспышки этого ужасного знания. Но чувство ужаса держалось лишь краткий миг – а потом исчезло, и вместе с ним исчезла Гуннхильд, дочь Олава. В груди вспыхнуло пламя, огонь потек по жилам, будто лава проснувшегося вулкана, в душе вскипела ярость и жажда смести с земли эту черную пакость – ворожбу, посягающую на благо потомков богов.

Ни о чем не думая, Гуннхильд с яростным криком выскочила из-за кустов. Метнулась к костру и концом древка опрокинула котелок – варево выплеснулось, наполовину затушив костер. Зашипели угли, взметнулось облако пахучего пара, вскрикнула Хлода.

Когда пар развеялся, Гуннхильд увидела их обеих. Хлода пятилась, глядя на нее с ужасом: наверное, думала, что пением своим призвала случайно какого-то особенно сильного и опасного духа. Вторая женщина – колдунья Улла – не пошевелилась, но глаза открыла. Она была закутана в широкую накидку, кажется, из мелких шкурок, но голова ее оставалась непокрытой, жидкие волосы рассыпались по плечам. Лица ее не удавалось разглядеть в неровном свете луны и отблесков костра. Надо думать, она не сразу вернулась в свое тело из мира духов и поняла, что колдовству помешали.

– Что вы тут затеяли, твари? – гневно вопила Гуннхильд. – Хотите погубить нас всех? Я вам покажу! А ну проваливайте прочь отсюда, а не то я разобью ваши дрянные головы, как старые горшки!

Хлода, наконец узнав ее и сообразив, чем ей все это грозит, вскрикнула и в безрассудном страхе бросилась прочь. Улла зашипела, забормотала что-то, высвободила из-под накидки руку с колдовским жезлом, вскочила и двинулась к Гуннхильд в обход костра.

– Бей ее! – кричал поблизости Кетиль. – Не давай ей говорить!

У Гуннхильд шумело в ушах, перед глазами плыли темные пятна. Но Ключ от Счастья, как живое существо, сам рвался в бой; ей нужно было только поднять его, а там уж лезвие под действием собственной тяжести, скопившее в себе силу многочисленных обрядовых боев, само делало остальное. Не Гуннхильд его, а он ее нес в битву; она прыгнула навстречу Улле и с размаху обрушила на нее секиру. Никогда раньше Гуннхильд не держала в руках боевого оружия, но тысячи раз на протяжении всей жизни наблюдала, как обращаются с бродексом. Улла увернулась, и лезвие вонзилось в землю; колдунья на карачках отползла, потом вскочила, уронив жезл, и теперь у нее в руке оказался нож. Она подалась было в сторону, надеясь убежать и исчезнуть в темноте, но с той стороны вдруг выскочил Кетиль и преградил ей дорогу. Улла замахнулась на него ножом, он отбил ее выпад какой-то палкой. И в этот миг Гуннхильд ударила снова.

Во второй раз она, приноровившись, не промахнулась. Тяжелое лезвие обрядового топора вонзилось в затылок колдуньи и разрубило череп до основания. Улла рухнула наземь, утягивая за собой топор, и Гуннхильд невольно выпустила древко.

Оставшись с пустыми руками, она утратила опору и обессилела – пошатнулась, сделала несколько шагов прочь от костра, пытаясь обрести равновесие. Пламя тем временем выровнялось, и она ясно видела, что рядом с костром лежит тело с засевшим в голове лезвием. И тут же сама Гуннхильд без сил опустилась на землю. Ее ярость прошла, словно вся утекла в этот последний замах, погас огонь внутри. Божество покинуло ее, от усталости и потрясения задрожали ноги.

– Вот это хороший удар! – Кетиль подковылял и выдернул секиру, упираясь ногой в тело мертвой колдуньи. – Сразу видно, что молодая госпожа из рода доблестных вождей!

– О боги, что я наделала…

У Гуннхильд стучали зубы. Но она не помнила, как все это вышло – будто вместе с силами ее покинула и память о недавних мгновениях. Она видела лишь тело женщины с разрубленной головой и черными от крови волосами и Кетиля, вытирающего лезвие секиры о подол убитой.

– Кто ее… кто это сделал? – Гуннхильд еще надеялась, что убийцей стал сам Кетиль.

– Сдается мне, это была Фрейя! – глубокомысленно отозвался он и вручил Гуннхильд Ключ от Счастья. – Я видел ее. Она пришла, помогла тебе спастись от ворожбы и ушла опять. Поблагодари ее. Она спасла тебя.

– Благодарю… – Гуннхильд подняла глаза к сияющей луне, но среди серо-сизых облаков, озаренных бледно-желтыми лучами, не увидела никого.

– Что же ты наделала! – донесся шепот из темноты.

Гуннхильд обернулась, стиснув древко секиры и ожидая увидеть духа. Из тьмы выступила Хлода, при свете луны и впрямь похожая на дух. С распущенными волосами, с выражением досады и бессильной ненависти на красивом лице – как сказала когда-то Асфрид, лицо Харальдовой наложницы выдает пылкость желаний и холодность сердца, – она была похожа на ту женщину-тролля, что ездит по лесам на волке со змеями вместо поводий.

Гуннхильд поднялась, опираясь на Ключ от Счастья и готовая вновь пустить его в ход. Но руки Хлоды были пусты, она не творила заклинаний, а только смотрела на Гуннхильд.

– Какая же ты дура! – с горестным отчаянием проговорила Хлода. – Зачем ты помешала нам?

– Зачем? – в изумлении повторила Гуннхильд. – А по-твоему, я должна была молча смотреть, как вы пытаетесь меня погубить чарами? Может, еще надо было вам подпевать?

– Да, надо было нам подпевать! – раздраженно подтвердила Хлода. – Тебя! Вовсе не на тебя мы плели эти чары!

– Не на меня? Так я тебе и поверила! После того как ты принесла для меня ту гадкую кость, а потом еще пыталась меня обвинить, что это я испортила Ингер!

– Догадалась! – Хлода горько дернула ртом, но усмешки не получилось. – Да, тогда я еще думала, что надо избавиться от тебя, чтобы мой муж опять стал любить меня. Но с тех пор все изменилось.

– Что изменилось?

– Я узнала, что у меня наконец будет ребенок! И мне больше не нужен муж! У меня будет сын, и благодаря ему я получу почет и уважение на всю жизнь, а потом он будет конунгом, а я – матерью конунга, как мне и положено по рождению. Мне больше не нужен Харальд!

– Так ты хочешь сказать… – Гуннхильд едва не задохнулась. – Что это на Харальда вы тут пели заклинания… Но как ты могла? Он ведь твой муж!

– Он убийца! Они с Гормом убили моего отца и брата! И твоего отца, и твоего брата он убьет, если не сейчас, так через год. А может, и уже завтра! Если бы ты не помешала нам, Харальд упал бы мертвым прямо сейчас, если он не спит, или не проснулся бы наутро. И твои родные могли бы уцелеть. Я пять лет назад ничего не могла сделать, чтобы помочь моим, а ты могла бы! Понимаешь теперь, какая ты дура! Ты могла их спасти! А я могла отомстить за моих родных, раз уж воскресить их невозможно. Вот поэтому ты должна была подпевать нам, а не мешать.

Гуннхильд не отвечала. Вот оно что… Как героиня сказаний, Хлода все эти пять лет, притворяясь покорной, таила в душе ненависть и ждала своего часа. Пока она была лишь наложницей младшего конунгова сына, ей приходилось скрывать свои истинные чувства, но теперь, когда она уже почти стала матерью конунгова внука, муж и правда стал ей не нужен и она смогла дать волю своей ненависти. И сама она, Гуннхильд, могла бы стать такой… и еще должна будет стать, если…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация