На лестничной площадке было темно, лишь из ванной на ковер падала полоска света. Сова – пара глаз, поблескивающих из глубины капюшона, – подкралась к двери ванной.
Крепкий, гибкий, Джек сложен был великолепно. Сова наблюдала, как он намыливается под душем, как пенится шампунь на его мокрых волосах. Струя мыльной воды текла по его мускулистой спине и меж ягодицами. Купаясь, Джек что-то тихо и монотонно напевал себе под нос.
– Меня тошнит от тебя, – прошептала Сова. Пение прекратилось. Джек с прилизанными, как мех котика, мокрыми волосами убрал голову из-под душа.
Стоять и незаметно наблюдать… как же это пьянит! Подумать только! Вся страна говорит об этом человеке… об этом спесивом, эгоистичном ублюдке! Металлический скрежет. Шум воды прекратился. И Сова снова быстро растворилась в темноте.
* * *
Джек вышел из душа, миновал спальни сына и дочери. Двери пустых детских он держал постоянно закрытыми. Только мимо закрытых дверей каждый вечер он мог проходить, не испытывая тоски и сожаления. С бутылкой пива в одной руке, другой полотенцем вытирая волосы, Джек прошлепал в свою элегантную спальню. Голый опустился на край кровати, уронив на ковер полотенце. Пиво быстро теплело и выдыхалось, поэтому он залпом допил бутылку и поставил ее на тумбочку с другой стороны кровати.
Ему вспомнилось теплое уютное тело жены. Как она часто сидела с книгой в руках, делая вид, что читает, когда он поздно возвращался домой. Книга всегда была всего лишь реквизитом, служила оправданием тому, что она еще не спит и может выразить свое недовольство.
Джек хотел встать и спуститься вниз еще за каким-нибудь напитком, но голова внезапно отяжелела. И руки-ноги тоже. Все тело сковала усталость. Он лег, переместился на кровати так, чтобы голова лежала на подушке, взял с тумбочки пульт и включил телевизор. Канал «Скай» показывал, как он час назад выходил из клуба на Шарлотт-стрит. В нижней части экрана под красным заголовком «НОВОСТИ» он прочитал: «Орган по надзору за СМИ проведет расследование в связи со скандальной передачей Джека Харта».
Взгляд его блуждал по спальне, снова остановился на телевизоре: краски на экране, казалось, выщелачивались полосами. Джек приподнял голову от подушки, и комната стала кружиться перед глазами. Он опять бухнулся на подушку. Несмотря на жару, его знобило. Он сумел вытащить из-под себя одеяло и укрыться, наслаждаясь теплом.
– Постой, постой, – пробормотал Джек, едва вникая в смысл слов, что ползли по экрану. Шум телевизора обволакивал, комната вращалась. Он дернул головой, и ему показалось, что возле кровати движется некое черное пятно. Оно мелькнуло у двери и исчезло. Где-то в глубине сознания Джек понимал, что с ним происходит нечто нехорошее. Возможно, у него некий суточный грипп. Постой, если будут проводить расследование, нужно ведь кому-нибудь позвонить, подумал он.
* * *
Сова не тратила впустую ни секунды: быстро спустилась вниз и заблокировала изнутри входную дверь, затем, взяв маленький аккуратный секатор, перерезала провода интернет-модема и телефонной связи. Огоньки на модеме мигнули и погасли. Из тонкого пиджака Джека, который он повесил в прихожей, Сова вытащила «Блэкберри», извлекла из аппарата SIM-карту, бросила его на пол и раздавила пяткой, покорежив растрескавшийся дисплей.
Осталось отключить энергоснабжение. Прибор охранной сигнализации запищал. Сова ввела PIN-код, и наступила тишина. Сверху донесся тихий стон. Сова взялась за перила и стала медленно подниматься по лестнице.
* * *
Комната теперь вращалась, как сумасшедшая. Джек, лежа на кровати, не сразу сообразил, что телевизор умолк, а экран его потемнел. Впрочем, как и спальня. Ощущение панического ужаса присутствовало, но оно было далеким и размытым, Джек не мог в полной мере его прочувствовать. Ему снова вспомнилась жена, Мари. В темноте он положил руку на вторую половину кровати и пришел в недоумение. Где же она?
Джек почувствовал, как матрас возле него колыхнулся, просел: кто-то забрался в постель. Его ладонь коснулась теплого тела.
– Мари? – прохрипел он в тишине, нащупав плоть под тонкой тканью одежды. – Мари? Когда ты вернулась? – Несмотря на наркотики в крови, он помнил, что расстался с женой. Она его бросила. Ушла и забрала с собой детей. Джек замер, потом попытался отодвинуться.
– Тсссс… Расслабься, – произнес чей-то голос. Принадлежавший не Мари. Этот голос был резкий и до странного высокий.
Джек попытался встать с кровати, но та под ним кренилась и заваливалась. В руках и ногах сил не осталось, координация движений была нарушена. Он схватился за телефон на тумбочке, но только сшиб его на пол. Потом он почувствовал, что незваный гость залез на него и перевернул на живот. Беспомощно взмахивая конечностями, он силился сопротивляться, но сильные руки проворно сцепили его запястья и рывком перевернули его на спину.
– Хшоо ффыы? – Джек пытался кричать, но язык заплетался.
– Тот, кто жаждет своих пятнадцати минут славы, – рассмеялся голос. Джек услышал, как расстегнулась молния, потом хруст. Кто-то медленно стал надевать ему на голову полиэтиленовый пакет. Руки двигались быстро, дергая за нечто похожее на шнурок, который затягивался у него на шее. У Джека участилось дыхание. Полиэтилен трещал, лип к голове, все плотнее и плотнее приставая к лицу. Один глаз оказался закрытым, а другой, прижатый полиэтиленом, оставался открытым. А потом в пакете кончился воздух.
Сова крепко держала затянутый шнурок, наслаждаясь звуками удушья: клокочущими хрипами и мычанием. Джек продолжал метаться, воля к жизни прибавляла сил. Он дернул вверх голову, лбом врезавшись Сове в лицо. У той от боли из глаз посыпались искры. Сова усилила давление, туже затянув на шее Джека шнурок, и с размаху кулаком ударила по его сплющенному искаженному лицу.
Напоследок в сознании Джека промелькнуло, что возле его дома, наверно, все еще дежурят фоторепортеры и что это будет сенсация.
Наконец он содрогнулся, издал слабый писк и застыл. Сова еще несколько минут полежала рядом с телом Джека, наблюдая, дрожа и хватая ртом воздух от возбуждения и эйфории.
Потом бесшумно поднялась с кровати и, словно тень, выскользнула из дома.
Глава 28
Утро следующего дня, несмотря на ранний час, выдалось еще более знойным. Казалось, жар просачивается сквозь стены отделения полиции Луишем-Роу. В оперативном отделе вентиляторы работали на всю мощь, но комната раскалилась, как духовка. Мосс стояла перед демонстрационными досками, докладывала Эрике и остальным коллегам информацию о ходе расследования.
– На картинной раме, что висела на Лорел-роуд, 14, отпечатков не обнаружено, но соседи из дома напротив Грегори Манро опознали одного из молодых людей, которые к нему приходили, – докладывала она. – Вчера вечером Мари и Клод Моррис сумели составить вот этот фоторобот.
Эрика и остальные рассматривали портрет рядом с фотографиями Грегори Манро и Гэри Уилмслоу. Это был молодой парень с худощавым красивым лицом и зачесанными назад темными волосами, открывавшими высокий лоб.
