Уголовник в батнике бил коротко, быстро, мощно, и Юра, уклоняясь, даже пропустил удар в челюсть. В голове зазвенело, но это не помешало ему провести удар в кадык. Тут же пришлось врезать и Клешне, который пришел в чувство.
Обычные арестанты безучастно наблюдали за происходящим. Никто не спешил влезать в драку. И в конце концов Юра отоварил всех блатных, отбив у них желание «выносить мусор».
А Клешню он взял за грудки.
— Рассказывай, падла, как ты Хряща завалил! — потребовал он.
— Да пошел ты!
— А Хрящ, в натуре, на Клешню гнал… — скривился уголовник в батнике, потирая отбитый кадык.
— Захлопнись, Вялый! — шикнул на него Клешня.
Юра боднул его головой в нос и отправил в нокаут.
— Может, пургу Хрящ гнал, а может, и нет, — глядя на Вялого, сказал он. — Клешня вроде бы отбрехался, да?
— Ну-у… — Вялый не хотел разговаривать с ментом, но Юра мог ударить в любой момент, а шутить с ним опасно.
Второй удар в кадык мог оказаться смертельным.
— Я слушаю!
— Ну, фуфло Хрящ прогнал, — кивнул Вялый.
— Фуфло, — подтвердил остробородый.
— Так, значит, Клешня просто Хряща наказал? За пургу!
— За то и наказал… — подал голос Клешня.
— Значит, все-таки фуфло Хрящ прогнал, — подбадривал его Юра.
— За такие дела только на нож, — кивнул Вялый.
— Так а я что сделал!
Клешня обвел взглядом своих дружков и угрожающе, исподлобья глянул на Юру. Он советовал ему не радоваться и уж тем более праздновать победу. Он выиграл всего лишь одну схватку из двух. Камера тесная, дорожка здесь узкая, так что все еще впереди. Юра прекрасно это понимал, поэтому вся надежда была на Мелового. А он не подвел.
Сначала контролеры СИЗО позволили Юре разобраться с уголовниками, а затем сами явились устанавливать порядок. Дубинки гуляли по спинкам без разбору. Досталось всем, даже самому Юре. Но его и Клешню оставили в камере, а других блатных развели по разным хатам. Дверь закрылась, и в камере повисла тишина.
— Ну вот, пошел гулять слух, какой ты, Клешня, крутой, — усмехаясь уголовнику в лицо, сказал Юра.
— И что с того? — осклабился Клешня.
— Завтра на допрос пойдешь, расскажешь, как ты Хряща убил.
— А ты такую рыбу не ловил?.. — Клешня рубанул ладонью по локтевому сгибу правой руки. — Поймаешь?
Юра ударил его по той же руке, под локоть, по болевой точке. Тут же прощупал и точку на ноге. И провел подсечку. Клешня упал на затылок, после чего долго приходил в себя.
А когда пришел, Юра посоветовал ему не кобениться и честно признать свою вину. Или покоя ему в СИЗО не будет.
— И кто тебя боится, мент? — тихо, с опаской спросил Клешня.
— Сейчас ты вымоешь у меня парашу, — закатывая рукава, сказал Юра. — А потом вылижешь ее языком. И кем ты после этого будешь?
— Ну, ладно, ладно…
Юра смотрел уголовнику в глаза и видел скользкие в них хитринки. Клешня надеялся, что завтра после допроса его переведут в другую камеру. Или надеялся, что и сюда к нему подселят кого-нибудь из коренных… И чтобы эта мразь не тешила себя иллюзиями, Юра снова избил его. И едва не ткнул мордой в унитаз.
— Ну, все, все, сделаю!
— Ты сделаешь все сейчас!
Дверь открылась, в камеру вломились спецназовцы с дубинками.
— Ну и что здесь опять не так? — спросил детина с веснушчатым лицом, поигрывая дубинкой.
— Гражданин Деев хочет сделать важное заявление начальнику оперативной части, — сказал Юра.
— Очень важное, — затравленно глянув на него, подтвердил Клешня.
Их оставили в покое, а через час за Деевым пришли. А на следующий день Юра узнал, что Клешня все-таки дал признательные показания.
Глава 12
Отец опустился в директорское кресло, поерзал на нем, проверяя на прочность.
— Нормально. И кабинет на уровне.
— И работа идет, — улыбнулся Родион.
Будущий тесть помог с подрядом на ремонт и отделку здания БТИ. Отец уже отправил туда бригаду, организовал снабжение. А Родион всего лишь наблюдал за процессом, но уже как лицо заинтересованное. И уверенное в том, что первый ком не выйдет боком.
— Это ты про свою секретаршу? — усмехнулся отец.
Он, конечно же, знал, кто у него работает. И знал, в какую сумму будет обходиться Родиону Вика. Но не знал, что Вика крутит динамо. Она уже вторую неделю заведует приемной, но так ни разу не подала кофе с продолжением… Родион мог бы взять ее силой, но зачем, если ее упорство слабеет с каждым днем. Еще немного, и характер закончится.
— Хочешь поговорить про свою?
— Я на своей никогда не женюсь.
— Я тоже.
— Ну, тогда я спокоен за тебя, сынок.
— Как там Купалов?
— Сидеть ему и сидеть, — как-то не очень весело сказал отец.
— Живой?
— Ну, мы же не звери… Ладно, пойду я… В шестнадцать ноль-ноль встречаемся на объекте.
Он ушел, а Родион вызвал Вику. Явилась она незамедлительно, но без энтузиазма.
— Не вижу служебного рвения, — сказал Родион, с улыбкой глядя на нее. — Не вижу желания обслужить начальника.
— Ну ты скажи, что надо, я сделаю… — Она знала, чего хочет Родион, но уже не стеснялась. И смотрела прямо в глаза.
Да и какое могло быть стеснение после того, что между ними уже было?
— Купалов жив-здоров, ты в курсе?
— Да, знаю… — Вика с грустью глянула куда-то в окно.
— На свидания к нему не ходишь?
— Пошла бы… — Она махнула рукой, не желая продолжать.
— Не хочет он тебя видеть. Потому что ты моя невеста.
Родион подошел к Вике, обнял ее, прижал к столу. Она уперлась руками ему в грудь, но не оттолкнулась, как обычно.
— Юра не может назначить меня твоей невестой.
— Я назначаю.
— Да, я знаю, как это делается, — усмехнулась она, под его натиском усаживаясь на стол.
— Так и делается, — распаляясь, кивнул он.
— Делается. Но не здесь.
— А где?
— Ну, хотя бы в гостинице…
— Отлично, я сниму для тебя квартиру!
Родион влез к Вике, приноровился, но перед самым стартом она его оттолкнула и вырвалась.
— Не надо ничего снимать… Я тебе… — Она запнулась и вдруг опустилась на стул, закрыв лицо руками.
