Эдит рассказывает о том, какая у нее сложная жизнь. Она живет на страховку по инвалидности и постоянно волнуется по поводу своего финансового положения. Она практически постоянно испытывает боль, борется с депрессией и теряет зубы от плохого питания. Ей сложно передвигаться, и она редко выходит из дома. Она одинока, но не хочет делиться своими проблемами с несколькими друзьями, потому что боится, как бы они от нее не отвернулись. Не так давно Эдит согласилась выехать на прогулку с волонтером из организации помощи престарелым. В результате во время этой прогулки она выпала из инвалидной коляски и угодила в больницу с открытым переломом руки. Сейчас Эдит навещают медицинские сестры и работники социальных служб. Они уговаривают ее переехать в дом престарелых. «Я на всех зла. Моя жизнь в тупике», — говорит Эдит.
Она боится. В ее жизни было много пустоты и неприятностей, но она всегда гордилась своей способностью жить «независимо» или, по крайней мере, в своей собственной квартире. «Мне очень повезло: я всегда была независима, — говорит она, — но сейчас я думаю о том, смогу ли сама о себе позаботиться».
Со стороны может показаться, что это ей вряд ли удастся. После перелома руки Эдит весит около 40 кг, хотя до этого весила 66 кг. У нее выпадают зубы и нет протезов, поэтому врач прописал ей жидкую диету. «Я ем, как ребенок», — говорит она. Диетолог рекомендовал ей размельчать еду в блендере, но пользоваться блендером ей мешает сломанная рука, а помощь на дому, которую она получает, явно недостаточна. Проблема усугубляется еще и тем, что Эдит с недоверием относится к программе Medicaid — боится, что социальные службы могут заставить ее отказаться от квартиры. Из-за своего стремления к независимости Эдит отказывается от социальной помощи, на которую имеет полное право. «Я хочу сохранить свою квартиру, — говорит она, — и я просто в ужасе от того, что меня хотят упечь в дом престарелых. Это мне совсем не нравится».
За свою жизнь Эдит достаточно настрадалась по разным медицинским учреждениям, поэтому прекрасно представляет, как сложится ее жизнь в доме престарелых. Плохой уход и равнодушный медперсонал. Скверные условия проживания и невозможность выйти на улицу. Бесконечная тоска от жизни там, где не происходит ничего кроме смерти. «С головой у меня все в порядке, — настаивает Эдит, — и я боюсь, что там мне будет очень плохо». С Эдит не поспоришь, шанс оказаться в таком незавидном положении есть.
С ситуацией в домах престарелых прекрасно знаком Джон, которому за 80 и который делает все возможное для того, чтобы жить дома. Раньше Джон сам работал в домах престарелых, а потом ему пришлось поместить в одно из таких заведений собственную мать. У Джона совершенно непоколебимое мнение о подобного рода заведениях: «Любой человек, имеющий хотя бы малейшее представление о том, что это такое, сделает все возможное, чтобы остаться дома. Поверьте, я все это знаю не понаслышке». По словам Джона, проблема не только в том, что в домах престарелых чаще всего не хватает персонала для нормального обслуживания их обитателей. Вопрос еще и в том, что обстановка в этих заведениях унылая, тягостная, отталкивающая и, в первую очередь, депрессивная. Как бывший сотрудник социальных служб, Джон знает по собственному опыту, что, попав в дом престарелых, человек практически теряет шансы пойти на поправку, а вместе с этим и надежду на независимость. «Это конечная станция. Дальше пути нет, приехали», — невесело усмехается он.
Джон очень сожалеет о том, что ему с сестрой пришлось поместить мать в дом престарелых. Правда, она сломала бедро, так что никакого другого выбора у них не оставалось. «Я выбрал для нее один из лучших домов престарелых, — вспоминает Джон, — но через три года ситуация в нем резко ухудшилась. Еда стала однообразной, и все начали жаловаться. Однажды я приехал навестить ее в праздники. На двадцать пациентов была одна сестра, и когда она уходила в туалет, ситуация выходила из-под контроля. Ведь это нечестно, понимаете? Руководство урезало штат, чтобы сократить расходы, и все развалилось, как карточный домик». После того посещения Джон с сестрой очень расстроились и решили перевести мать в другое заведение. Результаты перевода оказались катастрофическими. «Она протянула на новом месте всего неделю. — В его голосе слышится сомнение и, как мне кажется, стыд за произошедшее. — Она не вынесла перемен».
Для Эдит самым страшным в переезде в дом престарелых является даже не уровень ухода и сервиса, а то, что она перестанет общаться с семьей и друзьями. «Друзья приходят ко мне один или два раза в неделю, — говорит мне она. — У меня близкие отношения с двумя кузинами. Они мне часто звонят». Она часто чувствует себя одинокой и хочет, чтобы у нее было больше знакомых, с которыми она могла бы поговорить и облегчить душу. Однако Эдит понимает, что у нее и без этого больше родственников и друзей, чем у многих других товарищей по несчастью. «К некоторым старикам вообще никто не приходит и не проверяет, как у них обстоят дела. Мне повезло», — замечает она.
Странно слышать такие слова от престарелой затворницы, которая борется с одиночеством и депрессией. Однако Эдит говорит сущую правду: некоторые престарелые, пережившие родственников и друзей, оказываются в ужасном вакууме. Чаще всего наиболее изолированными оказываются мужчины. В наши дни связь социальной изоляции и половой принадлежности хорошо изучена и документирована. Мы знаем, что на всех жизненных этапах взрослые мужчины в меньшей степени преуспевают в создании новых дружеских отношений и поддержании дружеских связей, чем женщины. Мужчинам также сложнее поддерживать связь с родственниками и детьми. Эти отвлеченные факты стали куда боле осязаемы, когда я провел исследование связанное с жарой в Чикаго, удивительным открытием было то, что процент умерших в это время одиноких престарелых мужчин, которых в городе меньше, чем женщин (потому что женщины обычно живут дольше), оказался пропорционально гораздо выше. Любопытно и то, что именно представители сильного пола оказались в большей изоляции от своих родственников: из 56 умерших, тела и наследство которых никем не были востребованы, 44 человека, то есть приблизительно 80 %, были мужчины.
Впрочем, со стороны степень изоляции измерить нелегко, и не важно, о ком идет речь — о мужчинах или женщинах. Во время жары в Чикаго самые слабые умерли в перегретых домах, и иногда их тела обнаруживали только через несколько дней после смерти. По определению, самые изолированные престарелые не принимают участия в работе религиозных организаций, не посещают центры для пожилых людей, не попадают в поле зрения волонтерской сети ухода и у них не берут интервью журналисты, исследующие жизнь этих слоев населения. Несколько лет мы посвятили поиску самых «закрытых» и социально изолированных престарелых Нью-Йорка, которые бы честно рассказали нам о своей жизни. У каждого из наших собеседников есть своя история, и в этих историях много общего: супруга или супруг, который умер или с которым расстались, слабые связи с семьей и детьми или, возможно, никаких детей вообще, крайне малое количество друзей, психические или физические болезни и расстройства, тяжелый характер. И даже стремясь к человеческому общению, многие из них все-таки предпочли остаться одинокими.
«У меня скучная жизнь», — заявляет Ги практически сразу после согласия на интервью в своей грязной квартире в Чайна-тауне. Вторая жена Г и ушла от него пять лет назад. «Я ни с кем не разговариваю. Я не участвую ни в каких мероприятиях и не поддерживаю никаких организаций. Я люблю сидеть во дворе и гулять по ночам. Я читаю стихи. И я пью — лучше канадской водки на свете ничего нет». Ги недоволен всем миром и своей жизнью: «Моя жизнь ужасна, я уже вам 50 раз говорил!» Во время нашего разговора он выступает против президента Буша, мэра Нью-Йорка Майкла Блумберга, говорит, что у русских нет хороших поэтов («они только лихо рифмуют»), утверждает, что чернокожие «слишком глупы» для того, чтобы получить высшее образование (потом, правда, оговаривается, что пошутил), и заявляет, что любая больница «с крестом или звездой Давида над входом — это кошмар». Иногда с ним занятно, и он шутит, но это не мешает ему быть презрительным и жестоким, а эти черты характера отталкивают от него людей.
