– Что у тебя? – набрала она Томпсона. – Кто он? Откуда? Зачем он сделал это?
За продолжительной паузой последовал вздох.
– Преступника зовут Сэмюэл Хуанес. Несколько лет назад он работал в ее магазине. Никаких приводов. Ни малейшего грешка. Все, кто знает его, говорят, что он самый дружелюбный работник в мире. Никаких проблем. Никогда. Ни от кого.
Эйвери ахнула и задумалась: «Это слишком. Как такое возможно?»
– Ни единого красного флага? – спросила она.
– Нет, – ответил Томпсон после паузы.
Блэк разозлилась. Это было несправедливо. Неправильно. Как человек может скрыть такого монстра внутри? Что тогда можно говорить об окружающих ее людях, которые внешне кажутся совершенно нормальными?
В любом случае какие-то признаки должны были присутствовать. Какие угодно.
Обыденность подобной ситуации навеяла ужас.
«Отпусти, – вздохнула она. – Ты хорошо поработала. Ты поймала его. Ты проигнорировала приказ, собрала команду и поймала этого сукина сына, убившего четырех женщин в нашем городе. Ты оказалась права. Получи удовольствие и продолжай жить дальше. Но как?»
Неизвестность и несправедливость не давали ей покоя. Они взяли серийного убийцу, но так и не получили объяснений.
Напарник уже собирался повесить трубку.
– Томпсон, – позвала она.
– Да?
– Спасибо за все. Ты очень помог. Я не забуду этого.
– Это ты помогла, – ответил он. – Я уж точно никогда не забуду.
Не в силах унять злость Эйвери представила себя в пустом, темном, полном неизвестности месте.
«Ты не одинока, – подумала она. – По крайней мере, не сейчас. Отпусти все. Но как?»
Она представляла себе жизнь с Рамиресом, как они плывут на лодке, смеются в сумерках, как она, наконец, позволила себе влюбиться.
«Ты не можешь контролировать то, что происходит на работе, – начала понимать она. –Явно кто-то другой отвечает за это. Но ты можешь контролировать собственную жизнь. Ты можешь улучшить отношения с Роуз и сказать Рамиресу что чувствуешь на самом деле. Хватит тратить свое драгоценное время на работу и дела, которые ты не можешь решить. Займись своей жизнью хоть немного, вещами, которыми ты можешь управлять».
Она позвонила Салливану.
– Ты еще на месте? – спросила Эйвери.
– Да, – ответил он. – Наблюдаю за квартирой снаружи.
– Можешь отпускать Роуз, – сказала она. – Если не сложно, довези ее до колледжа и убедись, что она вошла в общежитие. Передай, что я скоро заеду ее навестить. Ее отец, вероятно, сходит с ума. Пусть позвонит ему.
– Хорошо, – согласился он. – Сделаю. Слышал, ты поймала этого парня. Кто он?
– Хотела бы я знать, – прошептала Эйвери и положила трубку. – Хотела бы я знать.
ЭПИЛОГ
Спустя две недели, Эйвери вернулась в больницу с букетом цветов для Финли. Он был сам не свой. Сидел на кровати, но витал где-то в ином месте. Он встретил ее без лишних возгласов, чуть кивнув, а затем отвернувшись.
– Как дела? – спросила она.
– Не очень, – ответил Финли.
Эйвери уже все узнала у врачей. Он сильно ушиб позвоночник, ходьба могла быть затруднена, а также получил пулю в легкое. Возможно, он никогда не сможет бегать или нормально дышать. Все зависило лишь от его силы воли и применяемой терапии, но характер Финли говорил сам за себя. Если он бросит и не станет делать все, что предписали врачи, то вряд ли сможет сохранить место в одном из самых престижных департаментов полиции Бостона.
– Ты быстро очухаешься, – заверила она его.
– С чего ты взяла? – спросил он.
– Ты же входил в банду, так?
– Возможно, даже все еще, – пробормотал Финли.
– Тебе было не легко, когда ты решился стать копом, правда? Но ты смог. Ты пошел против всего и всех ради того, чтобы поступить правильно. Это требует мужества. Также надо бороться и с данной ситуацией и ты быстро встанешь на ноги. Я просто знаю это.
– Хотел бы я иметь подобный настрой, – тихо сказал он, отведя взгляд.
– Я принесла тебе цветы.
– И какого хрена я буду делать со всеми этими цветами? – пожаловался Финли, оглядев палату, забитую розами, одуванчиками и подсолнухами.
Эйвери наклонилась к нему с озорной улыбкой.
– А еще я захватила виски, – прошептала она.
– Правда? – загорелись глаза Финли.
Она вытащила бутылку из-под куртки и сунула в постель.
– Ты же пробудешь еще какое-то время здесь. А я знаю, что ты любитель выпить. Огненная водичка – это лучший способ мотивировать тебя и поднять на ноги.
Он слегка расслабился.
– Спасибо, Блэк. Я искренне благодарен.
– Ты отвел огонь от меня, – ответила она. – Это был смелый поступок.
– И очень глупый, – покачал он головой. – Я всегда так себя вел. Сначала делаю, потом думаю. Чертов идиот. Мама всегда предупреждала меня, что что-то подобное обязательно произойдет, если я не успокоюсь и не начну думать прежде, чем что-то сделать.
Эйвери присела рядом. Они почти не говорили. У Финли не было никакого желания развлекаться, а у Эйвери расстраивать его.
– Расскажи мне все, – пробормотал он. – Есть что-нибудь новое на этого козла?
– Мы с Томпсоном обошли все места, где он работал или учился. Люди помнили его. Все его знали. Говорили, что он очень вежливый, учтивый и добрый. Ни разу ни с кем не ссорился. Он заставил меня задуматься обо всех тех, кого мы знаем, кто внешне кажется счастливым, но внутри действительно жалок, о ком ты никогда не подумаешь, что он способен на самоубийство или неожиданный развод. Он скрывал в себе столько гнева, которого никто не заметил, и который выходил через убийства.
– Долбанные уроды, – покачал головой Финли.
*
Эйвери прошла по первому этажу участка А1 и направилась к кабинетам в самом конце здания. Она взглянула на руку: ровно час дня.
«Пунктуальна, как всегда», – подумала Блэк.
Слоан Миллер явно ждала ее.
– Привет, – сказала она. – Проходи.
Эйвери уселась на диван, сделала глоток кофе и начала разговор:
– Как дела?
– У меня хорошо, – ответила Слоан. – А у тебя?
– Не знаю, – сказала Блэк. – Также, как и в прошлый раз. Вроде все идет отлично. Сегодня собираюсь обедать с Роуз. Дело закрыто, получила новое задание, но чувствую себя слегка тревожно и как-то грустно.
– Это вполне нормально, – кивнула Слоан.
