Черт, парень твердо намерен заставить меня говорить. Простонав, я сажусь и встречаюсь с его тревожным взглядом.
– Я мультимиллионерша, – вырывается у меня. – Не просто какая-то обычная миллионерша, а мультимиллионерша. Я все еще в полном шоке.
Его губы дергаются.
– Я серьезно. Что мне, черт возьми, делать со всеми этими деньгами? – жалобным голосом спрашиваю я.
– Вложи их. Отдай на благотворительность. Потрать на что-нибудь. – Рид снова притягивает меня к себе. – Ты можешь делать с ними все, что захочешь.
– Я… я не заслуживаю этого. – Эта робкая фраза соскакивает с языка прежде, чем я успеваю прикусить язык.
И вдруг все мои эмоции вырываются наружу. Я рассказываю Риду об оглашении завещания, реакции Дины, о том, как осознала, что Стив действительно считал меня своей дочерью, хотя даже не сразу узнал о моем существовании.
Рид молча слушает потоки моих слов, ни разу не перебив, и я понимаю, что именно этого я и хотела от него. Мне не нужны были ни советы, ни слова утешения, мне просто нужен был кто-то, кто смог бы меня выслушать.
Когда я наконец замолкаю, он совершает еще один чудесный поступок – целует меня долгим и глубоким поцелуем, и ощущение его сильного тела рядом с моим снимает лежащий на сердце камень.
Его губы проводят дорожку по моей шее, вдоль линии подбородка, по моим щекам. С каждым поцелуем я влюбляюсь в него все сильнее. Это чувство приводит меня в ужас, комком встает в горле и порождает желание убежать прочь. Я еще никогда никого не любила. Мама не считается, это совсем другое. А то, что я чувствую сейчас… это нечто всепоглощающее. Нечто горячее, томительное, мощное, и оно везде – переполняет мое сердце, пульсирует в крови.
Рид Ройал внутри меня. Образно пока, но боже, как мне хочется, чтобы это случилось и в буквальном смысле тоже. Он нужен мне, и я собираюсь сделать это. Мои руки начинают лихорадочно дергать молнию на его ширинке.
– Элла, – хрипит парень, перехватывая мои руки. – Нет.
– Да, – шепчу я ему в губы. – Я хочу этого.
– Каллум дома.
Меня словно окатили холодной водой. Его отец мог постучаться в мою комнату в любую секунду, и наверное, еще постучится, потому что он видел, какой расстроенной я была, когда мы приехали домой.
От досады я ругаюсь.
– Ты прав. Мы не можем.
Рид снова целует меня – всего лишь легкое прикосновение его губ – и слезает с кровати.
– С тобой все будет в порядке? Мы с Истоном собирались пойти выпить пива с парнями из команды, но я могу все отменить, если нужен тебе.
– Нет, не надо. Иди. Я все еще перевариваю новость о своих миллионах и вряд ли буду хорошей компанией.
– Я вернусь через пару часов, – обещает он. – Если не будешь спать, то посмотрим кино или придумаем что-нибудь еще.
Он уходит, а я сворачиваюсь калачиком и в итоге засыпаю на два часа. Теперь будет трудно уснуть снова. Меня будит звонок телефона, и я удивлением вижу на экране имя Гидеона. У меня есть номера всех братьев, но Гидеон звонит мне впервые.
– Привет. Что случилось? – отвечаю я сонным голосом.
– Ты дома? – Без предисловий спрашивает он.
Его вопрос тут же меня настораживает. Всего два слова, но в них есть что-то такое, что пугает меня. А еще он злится.
– Да, а что?
– Я в пяти минутах езды…
Гидеон здесь? В понедельник? Гидеон никогда не приезжает из колледжа посреди недели.
– Мы можем прокатиться? Мне нужно поговорить с тобой.
Я хмурюсь.
– А почему мы не можем поговорить дома?
– Потому что я не хочу, чтобы нас кто-нибудь услышал.
Я сажусь на кровати, его просьба сбила меня с толку. Не то чтобы я боюсь, что он убьет меня и бросит на обочине, но просьба прокатиться звучит очень странно, особенно от Гидеона.
– Это по поводу Саванны, ясно? – бурчит он. – И я хочу, чтобы весь разговор остался только между нами.
Я немного расслабляюсь. Но по-прежнему в легком замешательстве. Гидеон впервые упомянул при мне имя Саванны. Я знаю о них только благодаря Истону. Но не стану отрицать, мне до жути любопытно узнать подробности.
– Встретимся на улице, – соглашаюсь я.
Когда я спускаюсь с крыльца, его огромный внедорожник уже стоит на подъездной дорожке. Я взбираюсь на пассажирское сиденье, и Гидеон, не говоря ни слова, отъезжает. Его профиль словно высечен из камня, в плечах угадывается напряжение. Он молчит до тех пор, пока спустя пять минут не въезжает на маленькую площадку у дороги и глушит мотор.
– Ты спишь с Ридом?
У меня отвисает челюсть, сердце пускается в галоп, а все потому что я никак не ожидала увидеть ярость в его глазах.
– Э-э-э, я… нет, – я заикаюсь. Но говорю правду.
– Но вы вместе, – не унимается Гидеон. – Вы встречаетесь?
– Почему ты задаешь мне все эти вопросы?
– Пытаюсь понять, насколько запущена та ситуация, которую собираюсь исправить.
Запущена ситуация? О чем он говорит, черт побери?
– Разве мы не должны были говорить о Саванне? – нервно спрашиваю я.
– Это касается Саванны. И тебя. И Рида. – Гидеон как будто задыхается. – Какими бы ни были ваши отношения, ты должна их прекратить. Прямо сейчас, Элла. Покончи с ними.
Мой пульс ускоряется еще больше.
– Почему?
– Потому что ничего хорошего из этого не выйдет.
Парень проводит рукой по волосам, отчего его голова слегка запрокидывается, и мое внимание тут же привлекает красная отметина на его шее. Очень похожая на засос.
– Рид безнадежен, – хрипло произносит Гидеон. – Он точно так же безнадежен, как и я, и… Слушай, ты хорошая девушка. В «Асторе» много других парней. К тому же Рид скоро уедет в колледж.
Слова Гидеона вылетают одно за другим, я не могу найти логику в его порой бессвязных предложениях.
– Я знаю, что у Рида есть проблемы, – начинаю я.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Совсем не понимаешь, – обрывает он меня. – Рид, я, наш отец – у нас есть кое-что общее. Мы губим жизни женщин. Подводим их к краю скалы и скидываем вниз. Элла, ты очень славная девушка. Но если ты останешься здесь и ваши с Ридом отношения будут продолжаться, то я… – Он, тяжело дыша, умолкает.
– То ты что?
Гидеон сжимает руль так сильно, что белеют костяшки, но ничего не объясняет.
– Ты что, Гидеон?
– Тебе пора перестать задавать вопросы, начни уже слушать, – резко отвечает он. – Заканчивай с моим братом. Ты можешь дружить с ним, как ты дружишь с Истоном и близнецами. Но не начинай с ним никаких отношений.
