Один из нападавших, их лидер, Эрик, пришел один. Он даже не смотрел на пойманного мужчину, хотя тот не сводил с него слезящихся глаз. Эрик казался взбешенным – и свободным от страха. Кирилл не был уверен, нормально ли это. Да он сам боялся всего, что здесь творится!
– Как вы это сделали? – сухо поинтересовался Эрик.
– Сделали что? – Кирилл выдержал его взгляд. – Мы просто пытаемся спастись!
– Ценой этих трюков?
– Да я сам понятия не имею, что происходит!
– Лжешь, – покачал головой Эрик. – Здесь только вы и мы. Две группы. Мы этого не делали, и мы пострадали, а вы – нет. Так что прекрати ломать комедию.
– Если тут что и ломается, то только мои кости! Когда бы я успел организовать такое? Как?
Этот Эрик или идиот, или притворяется. Его дружок увяз в дереве – как вообще можно организовать такое в обычном придорожном отеле, да еще и за полчаса?
Эрик, похоже, и сам начал понимать, что приписывает сопернику чуть ли ни мистические возможности.
– Подойди сюда! – приказал он. – Посмотрим, сломана ли на самом деле твоя нога!
– Сиди здесь, – шепнул Кирилл Алине. – Я сам разберусь.
Впрочем, предосторожность с его стороны была излишней. Алина устала, она наверняка получила сотрясение мозга, ее взгляд уже стал мутным. Сложнее было бы заставить ее подняться, чем оставить сидеть на месте!
Поэтому Кирилл двинулся к Эрику один. Он шел медленно, подволакивая ногу, – медленней, чем ему реально требовалось. Ему нужно было использовать любое преимущество, даже такой ничтожный обман.
Похоже, что-то у него получалось, потому что Эрик заметно расслабился, почувствовав свое превосходство. Он позволил Кириллу подойти вплотную, так, что дуло ружья теперь упиралось ему в грудь.
– Да уж, ты совсем убогий, – заключил Эрик. – Но башка-то у тебя варит! Ты мог это придумать или знать, что это здесь есть.
– Я бы и сам не отказался от такой гениальности. Вот только я работаю иначе, и, если бы я хотел избавиться от тебя, я пошел бы другим путем.
– Это каким же?
Он знал, что попытка будет всего одна. Кирилл понятия не имел, получится ли у него хоть что-то в таком состоянии. Но он не видел другого способа не дать этому психу добраться до своих детей.
Кирилл перехватил ружье и резко вырвал его из рук противника. Хотел направить на Эрика, чтобы все закончилось быстро, но тот не позволил ему, попытался удержать оружие. Кирилл знал, что долго он на ногах не удержится, поэтому отчаянным усилием отшвырнул ружье в сторону. Теперь оно ни для кого не стало бы преимуществом. Будь Алина чуть посмелее, она бы воспользовалась этим, помогла ему. Но Кирилл прекрасно знал, что она не справится. Она все еще в ступоре, и все, что произойдет сейчас, сводится к нему и Эрику.
Они сплелись, покатились вниз по лестнице. Нога болела нереально, и Кирилл не знал, сколько сможет это выносить. Он даже допускал, что кости окончательно разойдутся, он столкнется с угрозой ампутации. Но до этого еще нужно дожить – что тоже непросто.
Мир кружился вокруг них, а они смотрели только друг на друга. Каждый из них пытался задушить соперника, ударить побольнее, лишить зрения. Эрик не привык проигрывать, он был силен и безжалостен. Кирилл думал только о том, что там, на чердаке, остались беззащитная женщина и две маленькие девочки. Они оба отчаянно хотели победить, каждый – по своим причинам.
Когда они оказались на первом этаже, Кирилл делал все, чтобы удержать Эрика на полу. Он знал, что уже не сможет самостоятельно подняться: шины, наложенные Еленой, сместились, боль сводила с ума. Чтобы хоть что-то получилось, они должны остаться в равных условиях.
Но не вышло, не повезло. Эрик вывернулся, как змея, и мгновенно взвился на ноги. Чувствовалось, что он зол – не просто зол, в ярости! Не говоря ни слова, он подхватил Кирилла за горло, приподнял и швырнул в окно.
Удар получился такой силы, что стекло разлетелось на крупные осколки, и Кирилл оказался в пасти морозной снежной ночи. Сугробы смягчили падение, но он все равно успел порезаться о стекло, и теперь рука кровоточила.
Он не знал, что делать дальше. Даже без оружия, все преимущества сейчас были у Эрика. Кирилл был ранен, он устал, а Эрик все это время отсиживался в покое и тепле. Да ему осталось только добить полуживую жертву и все!
Похоже, этим он и собирался заняться. Эрик неспешно приближался к поверженному противнику, глядя на него с нескрываемым презрением.
– Шоу получилось менее интересным, чем я ожидал, – отметил он. – Чем же теперь развлечь нашего доброго зрителя, который привык с каждым разом получать все больше и больше?
Кирилл раздраженно сплюнул кровь в снег, но ничего не сказал. Зачем развлекать этого придурка? Он все еще надеялся найти путь к спасению.
– Есть только один способ спасти ситуацию, – продолжил Эрик. – Будем использовать детский труд. А что делать? Если папочка лишил меня удачных кадров, платить придется доченькам. Хотя это добавит нам новую аудиторию – педофилов. Преданные ребята, как считаешь?
Он издевался и не скрывал этого. Но если он надеялся так вогнать Кирилла в отчаяние, то просчитался: получилось скорее наоборот. Кирилл особенно остро понял: этот урод не остановится. Кто-то другой мог и пожалеть детей, Эрик – нет. Если Кирилл сейчас проиграет, Ася и Филька не доживут до утра.
Поэтому он не мог проиграть.
Как только Эрик подошел к нему, он уперся в землю руками и ударил противника здоровой ногой. Эрик, не ожидавший такого, не успел отскочить и тоже повалился в снег. Кирилл перехватил его за шею и держал, держал из последних сил.
Это было непросто. Эрик быстро сообразил, что происходит, и пытался вырваться. Он снова извивался, как и прежде, без жалости бил Кирилла по сломанной ноге. Бесполезно: Кирилл сжимал зубы и терпел, а пронизывающий холод помогал ему в этом, притупляя все чувства, останавливая кровь.
Он не хотел убивать Эрика, это было и не нужно. Он чувствовал, что движения противника замедляются, теряют силу. Лишенный кислорода, Эрик постепенно терял сознание и вскоре окончательно затих.
Он не успел даже проверить, притворяется Эрик или нет: его ударили со стороны, пнули по ребрам, как бродячего пса. Повернувшись в ту сторону, Кирилл увидел одного из здоровенных братцев. Этому тоже досталось: он был потрепан и залит кровью, но держался все равно лучше, чем Кирилл.
– Еде Денис? – прорычал он. – Еде мой брат? Это ты? Ты, да? Ты привел демонов?
– Иди к черту…
Но бугай не собирался ни идти к черту, ни прекращать избиение. Кирилл мог лишь сжаться на снегу, скорее интуитивно, чем надеясь этим спастись.
Вот только удары прекратились так же неожиданно, как и начались. Сквозь завесу снега Кирилл увидел, как кто-то перехватил здоровяка за обе руки и оттащил в сторону. Кто? Спасатели, должно быть, больше некому.
