Портал принес их на просторную площадку под кронами старинных дубов. Эйтен лично встречал гостий, как и требовали правила этикета.
– Добро пожаловать в Гвирдд, – равнодушно произнес он. – Я Эйтен, распорядитель этого кластера.
Он не назвал свое человеческое имя. Эйтен не пользовался им уже много лет.
– Марселлина Арбор, – представилась молодая колдунья. – Наследница пятой ветви Великого Клана.
Она не протянула ему руку, хотя могла бы. Она даже не пыталась притвориться, что они равны. Что ж, она, по крайней мере, честна.
– А я Джесс, – улыбнулась ему блондинка. – Рада знакомству!
Эйтен проигнорировал ее, правила обязывали его терпеть только колдуний, но никак не их обслугу.
– Все уже готово? – спросила Марселлина.
– Да, отгрузку можно начать сегодня же.
Если она и правда приступит к работе сегодня, ее визит удастся сократить дней до четырех-пяти, а потом снова забыть о ней на целый год.
Эйтен проводил гостий в резиденцию Арбор – просторный дом, построенный прямо в стволе древнего дерева. Внутри это был уютный особняк с деревянной мебелью, картинами и стенами, украшенными резьбой. Его окна были закрыты зеленым стеклом, и от этого создавалось впечатление, что на мертвом дереве еще остались листья.
Самый большой дом в Гвирдде пустовал целый год и использовался только кланом Арбор, в их отсутствие даже слугам не дозволялось там бывать. И это тоже раздражало Эйтена, хотя сам он не нуждался в таком большом доме, его вполне устраивала маленькая хижина, свитая из древесных корней.
– Я бы хотела сегодня вечером осмотреть кластер, – заявила Марселлина. – Я давно здесь не была.
– Как вам будет угодно. Я лично покажу вам все, что вы хотите увидеть.
– Благодарю, распорядитель.
Если бы Лантеус был здесь, Эйтен поручил бы экскурсию ему. Но Лантеуса по-прежнему нигде не было.
Он передал гостий слугам и вернулся к работе. К порталу уже переносили ящики с сушеной корой всех деревьев, которые росли в Гвирдде. Как только Марселлина соизволит пересчитать их, партию можно будет пересылать в другой кластер.
Эйтен был рад отметить, что хотя бы здесь работа шла своим чередом. Ящики переносили крепкие огры, а руководил ими тщедушного вида молодой человек, которого гиганты, впрочем, безукоризненно слушались.
Чейс Прокс прибыл в Гвирдд совсем недавно и выполнял свое первое задание. Эйтен долго сомневался: можно ли сразу доверить новичку руководство? Но Чейс был сообразительным, предельно вежливым и умел всем нравиться. Оно и не удивительно – он принадлежал к редкому виду курупира, существ, которые были к лесу добрее, чем к людям.
Этим он был симпатичен Эйтену, а еще – тем, что ему тоже досталось от людей. Когда Чейс прибыл в кластер, на него жалко было смотреть: тощий, бледный, вечно ссутуленный, он шарахался от каждой тени. Чейс никогда не рассказывал, что с ним случилось. Эйтен и не спрашивал, ему достаточно было знать, что курупира – не самые сильные существа, они при всем желании не способны на серьезное разрушение.
– Как у нас тут, нормально? – поинтересовался Эйтен.
Ответ Чейса был предсказуемым:
– Все точно по плану, шеф.
– Хоть где-то!
– А что, есть проблемы? – смутился Чейс.
– Да не то чтобы проблемы… Просто не могу нигде найти Лантеуса.
– Да, я его тоже весь день не видел. Неудачный же он выбрал день, чтобы сбежать!
– Думаешь, он сбежал? – удивился Эйтен.
– Я не знаю. Но многие думают о том, чтобы покинуть Гвирдд, может, Лантеус стал первым.
Его слова не шокировали Эйтена, он прекрасно знал об этих разговорах. Перед выплатой налога многим приходилось работать усердней, часто – без выходных и даже полноценного отдыха. Естественно, жители кластера были не рады. И что с того? Разговоры уже стали местной традицией, никто еще не покидал Гвирдд.
– Лантеусу здесь нравится, – заметил Эйтен.
– Так я ведь и не говорю, что он уехал, просто предполагаю, – примирительно улыбнулся Чейс. – В конце концов, причины у него есть: с каждым годом запросы наших хозяев лишь возрастают.
– Они не наши хозяева, они всего лишь хозяева этого кластера.
– А разница так уж велика?
– Работайте дальше, – велел Эйтен.
Он не стал продолжать этот спор, потому что ему нечего было возразить. Каждый год клан Арбор присылал список того, что им нужно от жителей кластера в качестве налога, и список этот лишь возрастал. Колдуны ссылались на то, что Гвирдд развивается, у нелюдей, живущих там, все больше возможностей. Их запросы и правда не замедляли развитие маленького кластерного сообщества, но Эйтена они все равно раздражали.
Должно быть, Лантеуса тоже, хотя фавн всегда казался ему спокойным и невозмутимым. Эйтен никогда бы не предположил, что он способен бросить все и уйти в самый ответственный момент. Ну а что еще могло случиться? У Гвирдда нет проблем, кроме Великого Клана Арбор.
* * *
Джесс здесь определенно нравилось. Это был чудесный мир, утопающий в растениях – она никогда не видела такое обилие зеленого цвета, не знала, что у него бывает столько оттенков. В воздухе пахло пряными травами и сладким медом, над далекими кронами сияло солнце, невидимое в магическом мире. Это место идеально подходило для отдыха.
Жаль только, что Лина не могла им насладиться. Это Джесс была в отпуске, ее подруга продолжала работать, как и полагалось добропорядочной наследнице пятой ветви. Ее усердие немного забавляло Джесс, но свои шуточки она держала при себе.
Лине и так сейчас приходилось непросто: список, который дала ей семья, отличался от списка, присланного Эйтену. Ей полагалось забрать с собой больше, чем он рассчитывал, и это злило лешего. А ведь он изначально был не рад их прибытию!
Жаль, конечно. Он оказался симпатичным, и Джесс была бы совсем не против пообщаться с ним в совсем ином ключе. Она никогда раньше не встречалась с лешими, ей казалось, что каждый представитель этого вида непременно должен выглядеть как могучий бородатый старик, заросший травами и мхом – в буквальном смысле. Эйтен, конечно, отличался от человека, но он точно не был тем дедушкой-пеньком, которого рисовало ее воображение.
Распорядителю кластера было лет тридцать пять, не больше. Он оказался высоким, под два метра, мужчиной с оливковой кожей и темно-зелеными волосами. Глаза тоже были зелеными, но другого оттенка, гораздо темнее волос, сравнить их Джесс могла разве что с сосновой хвоей. Он был широкоплечим богатырем, длинноногим, сильным, и она могла бы назвать его лицо красивым, если бы не вечно застывшее на нем презрительное выражение.
И все равно Джесс нравилось наблюдать за ним. Она сидела на одной из веток, прикрытая листвой, смотрела, как ссорятся Эйтен и Лина, и радовалась, что ей не нужно разгребать этот бардак.
