Джесс подвинулась ближе. Они не касались друг друга – но могли коснуться в любой момент. Ее лицо было так близко… Ему казалось, что он тонет в светло-голубых глазах.
Она сидела ближе, чем позволял этикет. Он не знал, играет она с ним – или все по-настоящему.
– Очень даже да, – улыбнулась Джесс. – Ты создал замечательный мир, и никакой сорняк не сможет это изменить. Не забывай прошлое, его ведь уже не изменить, но отпусти его, и твое будущее будет прекрасным.
– Ты хочешь остаться здесь? – еле слышно произнес он.
– Я хочу сюда приезжать. Часто. В Гвирдде продают дома?
Он чувствовал ее дыхание на своих губах. Он не мог поверить, что это возможно. Леший и прислуга Великого Клана – уже плохая пара. Но леший и правительница четвертой ветви… немыслимо!
Никто не позволит.
Но разве они будут у кого-то спрашивать позволения?
Все будет так, как она захочет. Эйтен вдруг понял это с предельной ясностью и не испугался, хотя раньше мысль о том, что он будет добровольно подчиняться кому-то, страшила его.
– B Гвирдде не продают дома, – прошептал он. Сердце билось так быстро, что становилось тяжело дышать. Глупо, наверно, – в его-то возрасте! Но Эйтен ничего не мог с собой поделать. – Здесь каждый строит дом сам для себя.
– А ты разрешишь мне построить здесь дом, распорядитель?
– Я сам построю тебе дом.
Она придвинулась еще ближе. Осталось еще немного, совсем чуть-чуть, пара миллиметров…
– Джесс… Ты Великая колдунья…
– Это не важно. Это всегда будет не важно, когда я буду приезжать сюда, к тебе.
– Твой способ развлечься?
– Нет. Нечто большее.
– Разве большее возможно между такими, как мы?
– А ты не хочешь сам проверить?
Он не мог больше этого выносить. Эйтен подался к ней, поцеловал, прижал к себе. Пустота в его душе разлетелась на осколки.
Он не знал, что она чувствует, не знал, способна ли колдунья полюбить его так же сильно, как он уже любил ее – он и сам только сейчас понял, что любит. Ему было все равно, однако это безразличие отличалось от того, предыдущего, когда он думал, что потерял ее.
В прошлый раз ему было все равно, потому что он поверил, что Джесс не вернется.
В этот раз ему было все равно, потому что за то счастье, что пылало в его груди сейчас, он готов был простить ей что угодно.
Эйтен не знал, что готовит им будущее. Но сегодня у них был весь этот мир – а они были друг у друга.
