Почетный эскорт скользил по пустым
вашингтонским улицам до самого Джорджтауна. Зная, куда едет, Стефано чувствовал
себя увереннее. Он резко свернул с Кей-стрит направо, на Висконсин-авеню, и тут
же повторил маневр, уйдя на Эм-стрит. В нарушение всех правил припарковав
машину, полквартала прошагал до отеля “Холидэй инн”.
Пройдя вестибюль, Стефано поднялся в лифте на
третий этаж, где в номере-люкс его дожидался Гай. На протяжении нескольких
месяцев Гай впервые вернулся в Штаты и последние три дня почти не спал. Однако
Стефано это совершенно не интересовало.
На небольшом столике рядом с портативным
магнитофоном лежала стопка – шесть кассет, каждая с наклейкой.
– Соседние комнаты пусты, – развел руки Гай. –
Можешь слушать хоть на полную громкость.
– Они омерзительны. Уж лучше я заберу их с
собой.
– Гаже не бывает. Не думаю, что еще раз решусь
на такое.
– Можешь считать себя свободным.
– Тем лучше. Буду нужен – найдешь меня в
коридоре.
Гай вышел из номера. Стефано снял трубку
телефона, перебрал пальцами кнопки, и буквально через минуту в дверь постучал
Бенни Арициа. Мужчины заказали черный кофе и оставшуюся часть ночи провели
слушая крики, которыми оглашал парагвайские джунгли Патрик Лэниган.
Бенни улыбался от удовольствия.
Глава 8
Сказать, что наступивший день был для
газетчиков днем Патрика, значило не сказать почти ничего. Утренняя “Кост” на
первых страницах не давала никаких иных сообщений.
“ВОЗВРАЩЕНИЕ ЛЭНИГАНА С ТОГО СВЕТА!” – кричал
крупный заголовок, под которым шли по меньшей мере Шесть фотоснимков и четыре
материала. История Патрика занимала основное место и в новостях Нового Орлеана,
его родного города, газеты Джексона, Мобила, Мемфиса, Бирмингема, Батон-Ружа и
Атланты тоже поместили на первых полосах фотографии Лэнигана.
Все утро два фургона телевизионщиков простояли
у дома его матери в Гретне, пригороде Нового Орлеана. Пожилая дама мало что
могла рассказать, кроме того, она находилась под охраной двух живших по соседству
бдительных старушек, расхаживавших перед входной дверью и свирепо
посматривавших на слетевшихся, как хищники, журналистов.
Прессу, устроившую засаду неподалеку от дома
Труди в Пойнт-Клире, взял на себя Лэнс, усевшийся под тентом с охотничьим
ружьем в руках. На нем были обтягивающая черная майка, черные башмаки и брюки,
в которых он походил на наемника. В ответ на выкрикиваемые с почтительного
расстояния банальные вопросы он только молча усмехался.
Труди вместе с шестилетней Эшли Николь,
которую не пустили в школу, пряталась в доме.
Репортеры бросились в центр города к
юридической фирме, однако двое спешно нанятых плечистых охранников не
подпустили их ко входу.
Журналисты кружили возле офиса шерифа, у
здания, где находился рабочий кабинет Каттера, повсюду, где можно было
рассчитывать пронюхать хоть что-то. Вовремя успев к дому, в котором размещалась
администрация судебного округа, писаки успели заметить, как одетый в строгий
серый костюм Витрано вручил клерку документ, позже описанный им самим как иск
фирмы Патрику С. Лэнигану. Фирма хотела вернуть свои деньги, и Витрано выразил
полную готовность обсуждать этот вопрос с журналистами до тех пор, пока это
будет их интересовать.
Утро обещало быть весьма напряженным. Адвокат
Труди проговорился, что около десяти часов он направится в Мобил для подачи
заявления о разводе. Справился с поставленной перед ним задачей он великолепно.
Несмотря на то что за свою жизнь ему пришлось оформить более тысячи разводов,
сейчас он впервые делал это под объективами телекамер и неохотно дал согласие
ответить на кое-какие вопросы репортеров. Требование развода основывалось на
простом факте: муж бросил жену с ребенком; в заявлении приводились и другие его
грехи. На ступенях здания суда адвокат охотно позировал перед объективами.
Довольно быстро распространился слух и о
вчерашнем иске, том самом, в котором “Нозерн кейс мьючуэл” требовала от Труди
Лэниган возврата двух с половиной миллионов долларов. Журналисты в поисках
каких-либо деталей пролистали судебную папку, не забыв при этом
проконсультироваться с ведущими дело адвокатами. Небольшая утечка здесь, лишнее
слово там – и очень скоро газетчики узнали о том, что Труди без одобрения судейского
чиновника не имела права выписывать чеки.
Страховая компания “Монарх-Сьерра” горела
желанием получить свои четыре миллиона, не считая процентов и выплаченных
адвокатам гонораров. Ее юристы в Билокси торопливо выдвинули против фирмы
Патрика иск за получение не полагавшихся ей денег. Сам же Лэниган обвинялся в
беспрецедентном обмане. Как повелось, представители прессы сунули кому нужно в
карман, и копии судебного иска оказались у них спустя несколько минут после его
регистрации.
Стало известно и о том, что Бенни Арициа тоже
хочет получить назад свои девяносто миллионов. Его новый адвокат, задиристый
болтун, имел свой подход к газетчикам. В десять утра он созвал
пресс-конференцию, пригласив в просторный конференц-зал каждого, кто хотел
обсудить детали иска его клиента еще до того, как должным образом
зарегистрировал этот иск в суде. А потом он позвал новых друзей репортеров
прогуляться с ним до здания суда. При этом говорил адвокат не переставая.
Поимка Патрика Лэнигана привела к такой
вспышке юридической активности на побережье, какой не наблюдалось здесь долгие
годы.
* * *
В гудящем от возбужденных голосов здании суда
округа Гаррисон семнадцать членов большого жюри присяжных поднялись на второй
этаж и уединились в тихой комнате за дверью без номера. Все они прибыли сюда по
срочному звонку окружного прокурора Т.Д. Пэрриша, поднявшего их среди ночи.
Тема предстоящего совещания была известна всем. Разобрав чашечки с кофе,
присяжные заняли места вокруг длинного стола. Оказавшись в эпицентре разыгравшейся
бури, каждый испытывал волнение, если не возбуждение.
Пэрриш поприветствовал их, извинился за
неурочный вызов и предложил выслушать шерифа Суини, следователя Теда Гримшоу и
специального агента ФБР Джошуа Каттера.
– Похоже, у нас появилось новое дело об
убийстве, – сказал он, держа в руке номер утренней газеты. – Думаю, вы уже
видели этот выпуск.
Сидевшие у стола согласно кивнули. Расхаживая
вдоль стены с блокнотом в руках, Пэрриш зачитывал записи о прошлом Патрика
Лэнигана, а также информацию, предоставленную его фирмой о Бенни Арициа. Он
отдельно остановился на сообщении о смерти Лэнигана, оказавшемся досужей
выдумкой, и на заметке о его похоронах. Все это было всем известно из лежавшей
на столе газеты.
