Пляж в Билокси всегда вызывал у Бенни чувство
смеха: узенькая полоска песка между автострадой, пересечь которую решились бы
немногие, и скучно-коричневой водой, слишком жирной на вид, чтобы вызвать
желание окунуться. Летом здесь можно было видеть лишь совсем бедных людей, а по
выходным сюда приходили студенты – побросать друг другу пластмассовые тарелки
фрисби или прокатиться на водных лыжах. Не помогло и открытие казино: туристов
стало больше, однако на пляже они показывались редко, предпочитая проводить
время за столами, обтянутыми зеленым сукном.
Остановив машину у пирса, Бенни закурил
длинную сигару, разулся и зашагал по пустынному пляжу, ставшему, правда, после
появления казино, значительно чище. Вдали от берега качалось несколько рыбачьих
лодок.
Утро было испорчено позвонившим около часа
назад Стефано. Звонок этот оказался решающим для Арициа. Если феды держат
девчонку у себя, о возвращении денег можно забыть. Теперь она не сможет
привести его к ним, да и чтобы нажать на Лэнигана, ее тоже не используешь.
Обвинительное заключение на Патрика у федов
готово, но он располагает деньгами и весьма ценной информацией.
Одно вполне можно обменять на другое, тогда
Арициа окажется под перекрестным огнем. Боген и его приятели, эти толстозадые
юристы, под давлением улик запоют в унисон.
Бенни превосходно сознавал, что является для
них абсолютно посторонним человеком, он понял это давно. Его мечтой было найти
деньги и испариться с ними так, как до него сделал Лэниган.
Но мечта рассеялась как дым. В распоряжении
Арициа оставался последний миллион. За рубежом, правда, еще имелись друзья и
связи.
* * *
На десятичасовую встречу с Т.Л. Пэрришем в его
кабинете Сэнди все же решил пойти, несмотря на то что испытывал сильнейшее
желание перенести ее и посвятить утро работе с документами. Покидая в половине
девятого офис, Сэнди оставил в нем обоих партнеров и всех сотрудников, которые
были заняты копированием и увеличением самых важных страниц.
Настоял на встрече сам окружной прокурор, и
Сэнди был уверен, что знает причину. В проведенном силами штата следствии зияли
дыры, и теперь, когда вызванное поимкой Лэнигана волнение улеглось, наступило
время поговорить всерьез. Прокуроры предпочитают процессы надежные и
беспроигрышные. Взяться же за громкое дело и обнаружить, что многое в нем шито
белыми нитками, – значит нарваться на серьезные неприятности.
Пэрришу не терпелось уехать на рыбалку, однако
он не пожалел времени для того, чтобы попытаться произвести впечатление на
Макдермотта. Нигде, заметил прокурор, жюри присяжных не будет симпатизировать
юристу, решившемуся на убийство из-за любви к деньгам. Поначалу Сэнди лишь
слушал. Пэрриш перешел к излюбленной теме – статистике приведенных в исполнение
приговоров. С особым удовлетворением он напомнил, что еще ни разу не проиграл
дела об умышленном убийстве и отправил на электрический стул восемь негодяев.
Сэнди ждали дела куда более важные. Разговор с
Пэрришем так или иначе должен был состояться, но только не сегодня. Сначала он
осведомился, каким образом прокурор рассчитывает доказать, что убийство
состоялось на территории округа Гаррисон, затем поинтересовался причиной смерти
сгоревшего человека: какими уликами обвинение располагает в этом вопросе? Не
надеется ли уважаемый прокурор на помощь Патрика Лэнигана? И самое главное –
кто пал жертвой убийства? Согласно поднятым Сэнди архивам, в штате никогда и
никому не предъявлялось обвинения в совершении умышленного убийства неизвестной
личности.
Пэрриш приложил максимум усилий, чтобы дать
самые общие ответы на эти щекотливые вопросы.
– Ваш клиент не рассматривал возможности
сделать чистосердечное признание? – спросил он, изобразив на лице глубокое
сочувствие.
– Нет.
– И не собирается?
– Нет.
– Почему?
– Это вы опрометью бросились к большому жюри с
обвинением в умышленном убийстве. Вы размахивали его постановлением о
возбуждении дела перед журналистами. Так доказывайте свою правоту. Ждать или
искать каких-либо доказательств вам не захотелось. Ни о каком чистосердечном
признании не может быть речи.
– Тогда я буду говорить просто об убийстве! –
разъяренно бросил Пэрриш. – Это потянет лет на двадцать.
– Может, и так, – небрежно пожал плечами
Сэнди. – Однако обвинение моему клиенту предъявлено другое.
– Новое я оформлю завтра же.
– Валяйте. Переделайте умышленное убийство в
простое, тогда и поговорим.
Глава 32
У номера “люкс” было свое название –
“Камилла”, и занимал он целую треть верхнего этажа “Самородка Билокси” –
недавно выстроенного в стиле Лас-Вегаса самого роскошного и наиболее
прибыльного на побережье казино. Владельцы заведения посчитали остроумным назвать
банкетные залы и лучшие номера именами ураганов, обрушивавшихся на побережье.
Для обыкновенного парня, явившегося с улицы и не желавшего снимать тесную
комнатенку, “люкс” стоил семьсот пятьдесят долларов в день. Именно столько
согласился выложить и Сэнди. Прилетевшему издалека прожигателю жизни номер
пришелся бы по вкусу. Однако не жажда азарта привела Сэнди в город. Его клиент,
находившийся менее чем в трех километрах от казино, одобрил подобную трату. В
“Камилле” было две спальни, кухня, просторный холл и две гостиные – вполне
достаточно места, чтобы принять толпу посетителей. В номере имелись четыре
телефонных линии, факс и видеомагнитофон. Вместе с бумагами на Арициа помощник
Сэнди привез из Нового Орлеана персональный компьютер и другую оргтехнику.
Первым визитером временной штаб-квартиры
мистера Сэнди Макдермотта стал Дж. Мюррей Ридлтон, окончательно побежденный
адвокат Труди. С покорным видом он вручил Сэнди проект соглашения об
имущественных правах. Документ обсудили во время обеда. Условия были
продиктованы Патриком. Чувствуя себя хозяином положения, Сэнди не стеснялся
делать замечания.
– Очень неплохой черновик, – приговаривал он,
расставляя на полях щедрые красные пометки.
Собрав волю в кулак, Ридлтон из последних сил
пытался сохранять достоинство и оспаривал каждую поправку, хотя оба прекрасно
понимали: решающее слово принадлежит Лэнигану – анализ ДНК и сцены на
фотографиях говорили сами за себя.
