Дальше Маргерита описывала, как она проводила время с итальянцем – обеды и ужины в ресторанах, посещение библиотеки, поездка к другу в большой дом за пределами Лондона. Она постоянно упоминала, как ее новый друг по-доброму к ней относится. Мужчина нашел ей для проживания место получше и подарил теплое пальто.
Читая письма одно за другим, Джейн чувствовала, как от них веяло юностью и невинностью. Иногда даты шли очень близко друг к другу, иногда между письмами был перерыв в несколько недель или даже месяцев. В конце октября Маргерита написала, что добрый друг возвращается в Италию и пригласил ее поехать вместе с ним. Она также сообщила, что он попросил ее руки и получил согласие. Свадьбу планировали сыграть как можно быстрее. Из писем было сложно понять, полюбила ли его Маргерита или просто искала защиты у единственного друга и покровителя. Шла война, Лондон наводнили британские и американские солдаты, а она была совершенно одна.
В первом письме Маргерита упоминала, что родители дали ей денег, так что у нее были средства, по крайней мере, на первое время. Но девушка оказалась в незнакомом мире, без друзей и семьи, без какого-либо покровительства, а ведь ей было всего восемнадцать лет. А итальянец, о котором она писала, окружил ее добротой и любовью, с ним Маргерита чувствовала себя в безопасности. Она сообщила, что свадьба состоится до их отъезда в Италию и что будущий супруг взял все хлопоты на себя, в чем ему немало помог дипломатический паспорт. А еще Маргерита написала, что в Италии они будут жить в Неаполе.
В следующем письме она уже предстала замужней дамой. Несколько расплывчато она рассказала о немцах в Италии и о том, как ее супруг благодаря своим связям сделал для нее итальянский паспорт. Теперь ей следовало пользоваться этим документом, а не американским, так как Америка и Италия находились в состоянии войны. Маргерита описала, как они ехали в Рим через Швейцарию на дипломатическом поезде.
«Итак, теперь я – итальянка и графиня», – сообщала она в другом письме». Маргерита писала, что счастлива с мужем, который прекрасно к ней относится. Юная женщина сообщала, что ей очень понравился ее новый дом, а еще – что из-за войны им приходится экономить даже на еде, а к ним время от времени приходит на ужин представитель фашистской Германии в Неаполе. Ее супруг решил, что умнее будет вести себя вежливо и развлекать его, хотя они не соглашались с его политическими взглядами.
Позже, когда союзники бомбили Рим, Маргерита сочувственно писала о том, как страшно было жителям столицы. Умберто запретил ей туда ездить. А через неделю в том же письме, которое она продолжила после перерыва, Маргерита рассказала о том, что итальянское правительство рухнуло и сдалось союзникам. В октябре сорок третьего войска победителей вошли в Неаполь, и итальянцы присоединились к ним. Маргерита с мужем у себя дома принимали американского командира. Она написала, что тот был очень удивлен, когда узнал, что итальянская графиня родом из Америки. Маргерита описывала и другие военные события.
Джейн продолжала читать письма. Она уже давно поняла, что их написала сама Маргерита. Каждое из них было полно любви к мужу и к ребенку, которого графиня называла дорогим ангелом. Супруг пообещал ей, что после войны они поедут в Нью-Йорк и заберут дочку. Маргерита была уверена, что все так и будет, и с нетерпением ждала этого дня.
Но в 1949 году она написала полное боли и тоски письмо, из которого стало ясно – они ездили в Нью-Йорк, встречались с юристом и пытались вернуть ребенка, но встретили отчаянный отпор со стороны родителей Маргериты. Им помогло свидетельство о рождении, которое они обманным путем оформили на девочку. Оказалось, что очень сложно доказать подделку. К тому же родители угрожали, что на суде объявят Маргериту и Умберто сторонниками фашизма. В другом душераздирающем письме Маргерита сокрушалась, что даже не увидела дочку, когда была в Нью-Йорке. Адвокат, к которому они обратились, сказал, что у них нет ни единого шанса забрать девочку или хотя бы повидаться с ней. Он предложил подождать до тех пор, пока ей исполнится восемнадцать и обратиться уже напрямую к ней. Больше он не мог ничем помочь. Да и никто не мог – родители Маргериты отрезали им все пути для маневров. Они сказали, что все считают Маргериту умершей и пусть так остается дальше. Отец и мать похоронили Маргериту заживо и отняли у нее ребенка.
Джейн нашла письмо, написанное через много лет после этих событий, летом 1960-го, из которого следовало, что Маргерита ездила в Нью-Йорк, чтобы встретиться с дочерью и рассказать ей правду о рождении и о том, кто ее настоящая мать. Несколько дней Маргерита незаметно следовала за ней по улицам. Ее поразило, что дочь выросла красавицей и выглядела счастливой. Переступив через свою любовь, от которой мучительно болело сердце, она решила, что если скажет дочери правду, то отнимет у нее прошлое и родителей, которых та считает единственно законными и возможными. А взамен даст только скандал, позор и смятение. Маргерита считала, что дочери их встреча не принесет ничего хорошего. Узнав, что родилась вне брака, она, наверное, почувствует себя униженной. Потому Маргерита вернулась в Италию, так и не поговорив с дочерью. Она решила, что не вправе рушить спокойный, безопасный мир, в котором та жила, отнимать у нее прошлое и навязывать себя в качестве новой матери, которую та никогда не знала.
Письма, которые Маргерита писала после этой поездки, очень долго были полны скорби и боли. Все эти годы она терпеливо ждала того времени, когда дочери исполнится восемнадцать, чтобы встретиться с ней и рассказать о себе. Но в конце концов решила, что этого делать не стоит. То, что станет для нее главной радостью в жизни, для дочери обернется шоком, трагедией.
Через пять лет Маргерита написала о смерти мужа. Он умер внезапно, от сердечного приступа, когда играл в бадминтон. Она вновь осталась одна, без поддержки и помощи, которые дарил ей Умберто на протяжении многих лет. Маргерита часто писала о том, что не желает больше рожать. Ей это казалось предательством по отношению к дочери, которую у нее отняли. Умберто хотел детей, но Маргерита не могла себя заставить. Она оплакивала потерю первенца и не представляла, как родит другого. В итоге в сорок один год графиня осталась без мужа и без детей.
В ее письмах появилась новая тема – она жаловалась на то, как сложно ей управлять имением, как жаль, что раньше они тратили так много денег. Маргерита вспоминала, каким щедрым был муж, и впервые упомянула о его подарках – дорогих украшениях, которые она хранила для дочери. Графиня все-таки надеялась, что однажды она встретится со своим «дорогим ангелом», и дочь узнает правду – когда станет взрослой и это не будет для нее так тяжело, как в юности.
В 1974-м, через девять лет после смерти Умберто, Маргерита продала поместье под Неаполем. Содержать его становилось все дороже, да она и не хотела жить в нем без мужа. Получив деньги, графиня уехала в Рим и купила там квартиру, в которой незаметно прожила следующие двадцать лет. Умберто завещал ей все, чем владел, но постепенно денег становилось все меньше. Маргерита старалась экономить, продавая машины, недвижимость и предметы искусства.
Графиня вспоминала, как они с мужем путешествовали, как Умберто возил ее в Париж и дарил необыкновенной красоты украшения. И везде, где бы она ни упоминала о драгоценностях, Маргерита писала, что хочет оставить их дочери. Но графиня в то время была еще довольно молода и не задумывалась о том, чтобы написать завещание.
