Сын пока ничего не знал об их отношениях с Саверио. Валери жила во Флоренции уже три недели, когда Филипп позвонил и спросил, была ли она в галерее синьора Сальваторе. Лгать ей совсем не хотелось.
– Да, была. Мы поужинали вместе, я познакомилась с его дочерью и зятем. Прекрасные люди, они бы тебе точно понравились.
– Да, Саверио – очень хороший человек, – без задней мысли сказал сын. Он и подумать не мог, что мама почти влюбилась во владельца поместья и все это время проводила с ним. Филипп никогда не представлял ее в такой романтической роли, для него Валери была мамой, оплакивающей смерть его отца.
– Согласна с тобой, – сказала Валери, думая, что, наверное, надо объяснить сыну, что происходит между ней и синьором Сальваторе, но не решилась. Она хотела защитить то новое чувство, что росло в ее сердце.
Их отношения стремительно развивались и становились все более страстными. Когда они вернулись во Флоренцию, Саверио пригласил миссис Лоутон провести выходные вместе. Она согласилась. Они встречались уже почти месяц, и Валери поверила в серьезность его намерений. Она никогда не думала, что такое может с ней произойти. Нахлынули новые чувства, и Валери была не в состоянии им противиться. Скорей всего, Саверио прав – сама судьба свела их вместе. Ей очень хотелось так думать.
На выходные Саверио отвез миссис Лоутон в Портофино, чудесный город на берегу Лигурийского моря. Они вели себя как молодожены во время медового месяца – по утрам долго нежились в постели и занимались любовью, потом гуляли по набережной, поздно ужинали, а когда возвращались в номер, то опять любили друг друга. Это походило на прекрасное безумие, и Валери давно не была так счастлива, как теперь.
Однажды ночью оба лежали без сна, и Валери спросила:
– Саверио, что же будет дальше? Мне нужно возвращаться. Я не могу прятаться тут до конца жизни. Меня ждет сын.
– Он тебе не отец. Ты можешь поступать так, как хочешь.
– Но ты не бросил бы своих детей. Я тоже не могу так поступить с Филиппом.
– Понимаю. Ты прилетела сюда на лето. Не торопись. Когда оно закончится, мы решим.
Валери кивнула, и Саверио опять стал целовать и ласкать ее. И она забыла не только о Нью-Йорке, но и обо всем на свете.
Они много путешествовали, а когда Саверио пришлось по делам слетать в Лондон и Венецию, он взял Валери с собой. Постепенно они становились парой. Миссис Лоутон было легко рядом с ним, ей нравилось все, чем они занимались вместе. Наверное, Маргерита чувствовала то же самое к своему итальянскому мужу.
В августе они провели неделю в поместье в Неаполе. Валери влюбилась в это место еще больше и поняла, что может прожить здесь до конца своих дней.
В один из дней позвонил Филипп и спросил, когда ее ждать в Нью-Йорке.
– Не знаю, – честно ответила Валери, не желая расстраивать сына. – Мне тут очень нравится.
– Я тебя понимаю. Тоже люблю Италию. Что ж, тогда не спеши. Мы с Джейн на две недели уплываем на остров Мэн. Просто хотел скоординировать наши планы.
Валери облегченно выдохнула. Значит, серьезный разговор можно было отложить.
Однажды вечером она спросила Саверио:
– Ты не хочешь поехать со мной в Нью-Йорк?
Он подумал и согласился. Саверио тоже много размышлял, что делать дальше, как изменить жизнь так, чтобы им обоим было хорошо. Валери правильно подметила – ему не хотелось уезжать далеко от детей. К тому же он не собирался отходить от дел и должен был управлять галереями. У Валери было меньше обязательств. В основном она переживала из-за Филиппа и Винни. Как-то Валери рассказала Саверио о своей родственнице, и он заявил, что ей надо найти мужчину. Услышав такое, Валери рассмеялась. В этом плане Винни была безнадежна. Мужчины ее не интересовали – только бридж.
– Да, я могу полететь с тобой в Нью-Йорк, – повторил Саверио. – Но навсегда – нет. Не могу жить в Америке. Но нам повезло. Мы можем поступать так, как хотим, и жить то там, то тут.
К такому образу жизни нужно было приспособиться, но Валери мысль синьора Сальваторе понравилась. Рисовать она могла где угодно, и Саверио не следовало сидеть в галерее каждый день. Дети выросли и стали самостоятельными. Он предлагал ей быть вместе, но не каждую минуту, как сиамские близнецы. Пусть у каждого останется та жизнь, которая была до их встречи, а к ней добавится новая. Они много об этом говорили и пришли к выводу, что их план сработает. Саверио убедил ее, что такие отношения отлично им подойдут. Валери нравилось, что они оставались свободными, но в то же время были вместе.
В конце концов она съехала из отеля и поселилась вместе с Саверио. Было глупо платить за номер, в котором Валери появлялась набегами. Ей больше нравился уютный, залитый солнцем дом Саверио во Флоренции.
Лето подходило к концу, и Валери стала собираться в Нью-Йорк, где ее уже ждал Филипп, вернувшийся из отпуска. Саверио должен был присоединиться к ней через две недели. Валери понимала, что ей нужно рассказать сыну о своих отношениях с синьором Сальваторе, и это ее пугало. Она улетала в Европу одинокой женщиной, а возвращалась с близким мужчиной. Это было неожиданностью для всех, и в первую очередь для нее самой. Валери оставалось только надеяться, что сын поймет ее чувства и не станет осуждать.
Глава 25
Филипп скучал по маме, но радовался, что ей нравится в Италии.
У них с Джейн лето выдалось богатым на события. Джейн получила приглашение на работу в одну из известных юридических фирм и с нетерпением ждала, когда сможет приступить к делам. Начальство пообещало через два года повысить ее до младшего партнера, если она будет хорошо работать и привлекать много клиентов. Филипп не сомневался, что так оно и случится.
Он был без ума от мисс Уиллоуби. Ни одна женщина ему так не нравилась, ни с одной из них он не ладил так хорошо, как с Джейн. Их отношениям было уже пять месяцев, и они планировали осенью начать жить вместе. Все шло прекрасно, а за день до отпуска в довершение к остальным приятным событиям Филиппу наконец предложили перевестись обратно в отдел искусства, с повышением. Место освобождалось в октябре. Значит, его ждало много командировок в Европу и другие привилегии. Филипп ждал этого почти три года, и вот теперь его мечта исполнилась. Конечно, он тут же принял предложение.
В один из дней, когда они с Джейн бросили якорь в маленькой бухте, решив там переночевать, Филипп заговорил об их неожиданном счастье.
– Да, мне тоже удивительно, что в итоге все получилось так, как надо, – задумчиво проговорила Джейн. Они сидели на палубе, отдыхали после трудного перехода и грелись на солнце. – Я так расстроилась, когда получила практику в суде по наследству. Но если бы я туда не попала, то никогда бы не получила задания разобраться с содержимым банковской ячейки твоей бабушки и не встретила тебя. – Она улыбнулась ему.
– Да, и если бы меня не перевели в ювелирный отдел, то оценить украшения приехал бы кто-то другой. Моя мама никогда бы не узнала правду о своем рождении, а я бы не встретился с тобой. – Филипп поцеловал Джейн.
