Майк не раз бывал в комнатах, подобных этой. И частенько видел там на полу мелом нарисованный контур тела. Наблюдал, как снимали отпечатки пальцев. Удивлялся, как высоко стена забрызгана кровью. Слушал грубые шутки полицейских, у которых были тяжелые лица и мертвые глаза.
Но, размышлял он, если бы что-то подобное было совершено здесь, он не стал бы писать репортаж, чтобы потешить читателя. «УБИЙСТВО НА ПОЧВЕ СТРАСТИ В ЛЮБОВНОМ ГНЕЗДЫШКЕ НА МОРСКОМ КУРОРТЕ».
Он прошел к двери в спальню. Он надеялся, что ошибается. Но он не ошибся. В углу стоял чемодан Троя. Рубашка, в которой он был вчера, валялась в ногах кровати.
Что ж, это то, чего он хочет, подумал Майк. Именно такой жизни он хочет. Это может сделать его счастливым, потому что это наказание, соответствующее всем его преступлениям. Он ничего не стоит в собственных глазах, и это его ложе с гвоздями. Это мука, к которой он приговорил себя, его церемония очищения.
На крышке бюро лежали какие-то бумаги. Он подошел поближе и посмотрел, не дотрагиваясь до них. Это была копия юридического документа. Он был датирован сегодняшним днем. И сегодня же заверен у нотариуса. Декстер Трой Джеймисон передавал семьсот акций корпорации «Хорсшу-Пасс истейтс» Мэри Кэйл Доу Джеймисон. Здесь же лежал огрызок красного карандаша. Майк перевернул документ и быстро написал:
«Трой, Мэри начинает процедуру развода немедленно. Можешь не беспокоиться о проблемах с полицией из-за Дебби Энн. Ей потребуется операция, но опасности для жизни нет. Квитанцию из камеры хранения, где будут твои вещи, тебе пришлют по этому адресу. Мэри просит тебя не пытаться с ней связаться.
Майк».
Он поколебался, держа в руке карандаш. Добавить постскриптум моему старому-престарому дружку? Маленький жест дружеского тепла? Нет, ему этого не надо. Он не хочет иметь никаких обязательств.
Он уже уходил, положив записку на середину продавленной двуспальной кровати, прижав ее половинкой кренделя, и был сильно поражен, когда наткнулся на огромную старуху в развалившихся туфлях, которая встала между дверями, закрывая ему дорогу.
— Что ты здесь делаешь?
— Оставил записку своему другу.
— Я хозяйка этого места. Они платят за двоих, а ночуют втроем. Мне сказали, что вчера кто-то приехал сюда с чемоданом, так что они теперь должны платить больше начиная с этого момента. Увидишь их — так и передай.
— Я их не увижу.
— Мне на это наплевать, лишь бы денежки шли.
— У меня такое чувство, что они здесь надолго не задержатся.
— Это было бы очень неплохо, мистер, потому что мне уж очень сильно на них жалуются. — Она развернулась, как боевой корабль, ухватилась за дверную раму, с громким ворчанием опустила свой вес на две ступеньки ниже и направилась к коттеджу.
Майк медленно шел за ней следом. Обшарпанные жалкие хижины выглядели безутешными в свете жаркого послеполуденного солнца. «Хилтон для бедных», — подумал он. В домах не убирают. Никто не вытирает пыль с веток комнатных пальм. Кто-то оставил гнить на солнце рыбу. Просто курортный рай для граждан пожилого возраста.
Роденски всунул себя в «порше», дал задний ход, развернулся и уехал.
~~~
Это было в понедельник. Во вторник утром Ханстом оперировал Дебби Энн. Сэм Шерман присутствовал на операции. Он остался доволен и был оптимистично настроен в отношении ожидаемых результатов. Когда Дебби Энн отошла от анестезии в послеоперационной, сестра уже была наготове с кусачками, чтобы быстро освободить ее челюсти, иначе Дебби Энн могла бы задохнулась, если ее начало бы тошнить.
Они поужинали в тот вечер одни в клубе. Мэри искусно парировала вопросы чересчур любопытных, останавливавшихся у их столика. Она сказала, что теперь пойдут сплетни о том, что их видели вместе, — глупые, бессмысленные сплетни, но ей все равно. Они за это выпили и поехали домой на «порше» с откидным верхом, включив на полную громкость радио Гаваны.
В среду утром Майк отвез Мэри в больницу и ждал ее там, а потом они поехали в город и посовещались с юристом, пожилым Мортоном Сталпом, с которым Майк познакомился в ходе своего расследования. У Сталпа хранились документы корпорации. Он объяснил, что нужно было сделать, чтобы изменить структуру, чтобы все документы были правильно подписаны, и пообещал немедленно предпринять первые шаги. Оттуда они поехали в офис продаж и поговорили с Марвином Хесслером.
Хесслер выглядел подавленным. Но он слегка приободрился, когда узнал, что Трой вышел из игры и что теперь положение может улучшиться. Они проговорили довольно долго. Предложения Хесслера показались Майку вполне разумными. Он решил обсудить их с экспертами, незаинтересованными людьми, прежде чем двинуться вперед.
Когда они собирались уходить, Марвин сказал:
— Послушайте, вчера сюда приезжал старикан Пурди Эльмар и всюду совал свой нос. И не хотел, чтобы кто-нибудь ему помог. Сказал, что просто хочет посмотреть. Они все так говорят. Но он определенно торчал здесь довольно долго.
— Спасибо, Марвин, — кивнул Майк.
Когда они сидели в машине, Мэри спросила:
— Неприятности?
— Не знаю. Может быть, старикан попросту надул меня. У меня было впечатление, что он слишком легко сдался. Его… нелегко расколоть. Он каждую минуту играет в покер. Теперь у меня такое чувство, что я показал ему все свои карты, а он в это время прятал туза.
— Если он захочет прижать нас, Майк, я не позволю тебе вложить деньги. Я просто этого не позволю.
— Он напугал тебя?
— Я не боюсь ни Пурди, ни кого-либо другого, и ты это знаешь. Но пытаться остановить его — все равно что пытаться остановить поезд, упав на его пути.
— Мне нужно с ним снова увидеться.
— Нам надо с ним увидеться. Нам обоим. И сказать, что Трой вышел из корпорации.
— Готов поставить одиннадцать долларов, ему об этом было все известно к полудню прошлого понедельника.
В среду вечером Мэри приготовила для них ужин. После ужина они играли в криббедж. Она была отчаянным соперником, с подлинным желанием выиграть.
В середине третьей игры зазвонил телефон.
— Не складывай карты, — сказала она, вставая.
— Да? — услышал он ее голос. — Да, это я. Что? Что такое? О! О боже!
При звуке ее голоса он быстро вскочил. Он бросился к ней. В ее лице не осталось ни единой кровинки, и глубокий загар приобрел грязно-желтый оттенок. Она пошатнулась. Он подтолкнул ее к креслу.
— Дебби Энн? — спросил он.
— Нет. Трой, — ответила она.
Он подобрал болтавшуюся трубку.
Глава 11
Проселочные дороги Флориды узкие, прямые и выщербленные. Большие грузовики с грохотом носятся по ним ночью. Ночами здесь светятся только одинокие газозаправочные станции, редкие обшарпанные мотели, ночные пивнушки, окруженные сборищем пыльных местных машин. Редкие городишки — это маленькие островки, с затемненными домами и пугающим блеском неона. Путешествующий поперек штата может заметить, что все проселочные дороги похожи одна на другую, как близнецы.
