– Сожалею, но мы вынуждены конфисковать вашу машину. Я буду крайне признательным, если вы отдадите мне ключи и избавите нас от лишней волокиты.
Мужик обернулся и рявкнул кому-то так, что бульдожьи щеки колыхнулись:
– Спрячься!
Кто там прятался за сараем, было не разглядеть. Мужик закивал, положил пистолет на землю, похлопал по карманам, достал ключ от машины.
– Спасибо. Положи его на землю и уходи.
Толстяк ретировался спиной вперед, исчез за зданием. Хлопнула дверь, заверещал ребенок, его визг утонул в бормотании мотора.
– Загружаемся, – скомандовал Курт, сел на пассажирское сидение рядом с водительским, которое занял Дейл.
В машине было восемь мест. Мне и Гному как самым мелким достался кожаный диванчик сзади, с двух сторон мы зажимали связанного Ареса, упирающегося коленками в сиденье перед ним. Едва я села, как веки сомкнулись сами собой.
Вроде меня будили. Куда-то несли. Рядом что-то грохало, но происходящее казалось мне далеким и неважным. Сон – вот самое важное и полезное.
Когда я проснулась, вокруг было темно. Кто-то, похрюкивая, храпел, повернувшись ко мне спиной. С другого бока сопел длинноволосый брюнет Локи, он вытер кровь с посеченного осколками лица. Внутренний измеритель прекрасного оценил его как очень привлекательного мужчину. Арес спал в стороне от остальных, на его руки и ноги надели наручники.
Трещал костер, тянуло дымом, и тень сидящего у костра человека на стене то вытягивалась, то укорачивалась. Хоть дозорный и повернулся ко мне спиной, я без труда узнала Курта Дайгера.
Голодный живот возмутился так громко, что Курт повернул голову и встретился со мной взглядом. Ощущая себя бодрой, выспавшейся, но безумно голодной, я потянулась, встала и села рядом с ним.
– Уже вечер?
Под потолком было три маленьких окошка, откуда лился темно-серый свет. Больше окон не было. Дверь подполковник запер.
– Утро. Начало пятого. Ну ты и спишь! Разбудить тебя не получилось, что мы только ни делали.
– Извини, что подвела, – проговорила я, чувствуя, что краснею.
– Ничего. Все вымотались, видишь, как спят? Противник тоже устал и нуждается в отдыхе, так что вряд ли беглецы ушли далеко. Девчонка у них – тот еще балласт. Да и компьютерщик этот тоже на спортсмена не похож.
Я окинула взглядом спящих. Все лежали на полу, застеленному соломой, только Арес отдельно, на бетонном полу.
– Где мы? – прохрипела я, и живот опять заурчал.
– Метрах в двухстах от брошенной дрезины. На ней сюда могли приехать наши беглецы, хотя не факт. Когда сюда попали, уже вечерело, – он зашуршал белым пакетом с каким-то логотипом, пакет помялся, и прочесть его не получалось. – Проголодалась?
Простой вопрос смутил меня, и я кивнула. Он разговаривал со мной по-человечески, как с равной, и страшно было лишний раз шевельнуться, нарушить хрупкое равновесие. Еще час-полтора, и Курт снова станет сосредоточенным и отстраненным.
– Держи, – он протянул мне пакет. – По пути мы обокрали продовольственный магазин.
Когда я увидела сыр, колбасу и диетические хлебцы в упаковке, живот не просто заурчал – взревел. Стоило громадных усилий не наброситься на еду и не начать рвать ее зубами, но рядом сидел Курт, и пришлось, захлебываясь слюной, резать колбасу, класть на хлебец и хрустеть с довольным видом.
Уничтожив половину колбасы, я взялась за сыр. Хотелось нормального дрожжевого хлеба, а не этих тонких сухарей. Если бы Курт не наблюдал, все подмела бы, а так пришлось сдержаться, оставить половину сыра. Хлебцам, правда, не повезло.
Наверное, я так нехотя возвращала пакет, что Курт протянул мне детское молоко в стеклянной бутылочке и булочку:
– Специально для тебя взял. Пишут, что полезно растущим организмам.
Про растущий организм было обидно. Ну, какой я растущий? Я вполне зрелый, опытный организм. И опыта этого побольше, чем у многих. Я расправилась с булочкой, запила сладким молоком, собралась идти досыпать, но перед тем спросила Курта:
– Может, тебя сменить? Я-то выспалась…
– Не надо. Мне хватает пяти-шести часов, чтобы восстановиться.
Уснуть не получалось: слишком громко храпели соседи по лежбищу. Хотелось сидеть рядом с Куртом и болтать о том и о сем – брала верх бабская сущность, которую я в себе старательно душила. Эта же сущность нашептывала всякие глупости про подполковника, надежды какие-то вселяла. И ведь если буду так лежать, глупости приумножатся.
Пришлось опять вставать и усаживаться к костру. Отрезав колбасу, я нанизала кусок на проволоку и сунула в огонь. Подполковник вышел разведать обстановку и вскоре вернулся. Его вопрос застал меня врасплох:
– Тиана, что бы ты хотела делать дальше? Как видишь свою жизнь?
Я невольно фыркнула, развела руками, и исходящий жиром кусок колбасы шлепнулся в пыль.
– Никак. Я достигла главного и почти невозможного: добралась до Легиона. Теперь буду мстить за себя, за брата и за ребят в концлагере.
– Но делать это можно разными способами. Тебе доступно многое, подумай об этом и выбери правильный путь.
Я молчала. А Курт продолжал:
– Ты многое можешь лучше других. Не то что я. Я умею только воевать, но и в этом есть те, кто лучше меня.
И тут я фыркнула:
– Да ладно. Ты – лучший.
Он посмотрел на меня странно, и внизу живота сделалось горячо, краска прилила к лицу. Хорошо, этого не видно в неровном свете костра. Правильнее было притвориться спящей.
В пять утра он растолкал остальных – все, кроме вертолетчиков, проснулись с трудом, нехотя перекусили, проверили оружие и уставились на Курта в ожидании распоряжений.
– Дальше действуем по обстоятельствам, – сказал он. – Ронни, ты ищешь следы, у тебя это получается лучше остальных.
– Так точно, – выпалила я. – Приступать?
– Приступай.
На улице, изучая каждый метр земли возле дрезины, я думала обо всем понемногу. Об Аресе – глупо тащить его с собой, я оставила бы его где-нибудь под присмотром. Хотя нет, а вдруг освободится? Приставлять к нему надзирателя – непозволительная роскошь.
Вскоре обнаружились следы, и вели они на юго-запад. Чтобы найти беглецов, надо понять, чего они хотят. Скорее всего – убраться подальше от Стратфорда.
Или на юго-западе у них какая-то другая цель? Поскольку трудно было сказать, далеко ли ушли беглецы, я вернулась к оставленной группе, приложила палец к губам и поманила за собой:
– Я нашла следы. Ведут на юго-запад.
Курт сразу же сориентировался:
– Ты идешь впереди группы, потом возвращаешься, и мы вместе движемся дальше.
Только я собралась сказать, что поняла его и готова приступать, как неподалеку, в той стороне, куда вели следы, грохнул выстрел.
