Откашлявшись, попыталась изобразить самый радостный, безумный и злодейский смех, на который была способна! Вдали озадаченно заткнулись, видимо, никак не ожидая столкнуться с конкуренцией на этом поприще.
Подавив в себе желание показать лесу и маньяку незатейливую комбинацию с отставленным средним пальцем, я поманила Шо за собой и бодро двинулась по уже знакомой дороге.
До нужного места мы дошли быстро.
Знакомые готические врата высились над нами непоколебимой громадой, вокруг них расстилалась пасторальная картинка с зеленой травкой, цветочками и большим человекоподобным грибом. За время моего отсутствия никаких кардинальных перемен не случилось — мухомор по-прежнему упорно пытался достичь нирваны.
— Ом-м-м…
— День добрый! — радостно поздоровалась я.
Мухомор подавился очередным омом, уставился на меня во все глаза и взвизгнул:
— Нет!
— Да!
— Нет-нет-нет, — несчастный помотал головой так интенсивно, что аж пятнистая шапка затряслась.
— Да-да-да, — шаловливо проворковала я и двинулась к нему танцующей походкой. — А вот и мы! Скучал? Ну же, признавайся.
— Нет, конечно, — недовольно сморщилась противная грибная морда. Она отошла от первого потрясения и начала наглеть. — С чего бы это?
— Совсем не скучал? — притворно огорчилась я, а после демонстративно подбросила и поймала зонт. — А я вот про тебя думала! Как же там мой дорогой гриб-буддист, все ли у него… никак! Так как ваше никак, уважаемый?
Уважаемый с замиранием сердца проследил за полетом зонта-трости, с тяжелым вздохом отметил, как играет солнышко на остром кончике, и понял, что придется быть вежливым.
— Замечательно мое никак… Спасибо!
— Это просто чудесно, — подоткнув подол, я села рядом с грибом и, доверительно на него посмотрев, спросила: — Мы же друзья?
Судя по взгляду мухомора, он искренне считал меня беспросветной идиоткой и полной дурой, но ввиду наличия зонта и легкой неадекватности предпочитал не ссориться.
— Конечно.
— Чудесатенько, — просияла я. — А нам с Шо, твоим друзьям, нужно попасть туда, где находится дворец короля. Поможешь?
— Конечно! — радостно заявил гриб, воодушевленно засверкав глазками.
Моя интуиция на пару с мягким местом подсказали, что это «ж-ж-ж-ж» неспроста.
— Хосяйка, мне казется, што он планилует нас спловадить в какое-то клайне нехолосее мешто, а не во дволец, — озвучил мои опасения сноц.
Судя по тому, как дернулся глаз мухомора, маленький желтый друг был прав.
— И как тебе не ай-яй? — с укором спросила я. — Кто же так с друзьями поступает?
— А вы знаете, как со мной король поступит, если я вас отправлю к нему, а не туда, куда он распорядился?!
— Видишь ли, мой галлюциногенный друг… фишка в том, что мы с Шо тут, а король о-о-очень далеко. И к тому моменту, как он про тебя вспомнит, я тебя уже и пошинковать успею, и на солнышке посушить. Или мухоморы вымачивают?..
— Нас вообще не едят!
— Уверен?
Поганке мой энтузиазм, креатив и умение не отступать перед трудностями явно не нравились.
— Ладно, — недовольно буркнул мухомор, поправляя тонкими руками-веточками шляпку, и направился к Вратам. — Но говорю сразу: они сегодня нестабильны, в пути может трясти и мутить.
— А по частям нас не выкинет?
Гриб только неприятно усмехнулся.
— Ты бросила вызов — битва должна состояться. В этом случае более сильный соперник обязан позаботиться о том, чтобы второго не убил никто, кроме него. Так что до поединка вы точно доживете… юная леди.
Это несколько утешало. Я засунула зонт в петлю на поясе, подхватила на руки тихо ойкнувшего Шо и решительно посмотрела на безграничную тьму за воротами. На этот раз уже было не так страшно, и я твердо решила не закрывать глаза.
— Прошу! — издевательски поклонился мухомор.
Я не удостоила его ответом или прощанием. Стиснула покрепче Шо и шагнула вперед.
Врата приняли меня знакомой прохладой, по коже побежали мурашки, и я, сделав над собой усилие, открыла глаза. В конце концов, сейчас я несусь в столбе сплошной энергии между уровнями реальности мира сновидений, и трусливо закрывать глаза в такие моменты — верх глупости.
Тьма постепенно рассеивалась, превращаясь в странную серую хмарь. То с одной, то с другой стороны мелькали какие-то фигуры, вспышки света, и краем глаза я даже успевала выхватывать отдельные части сюрреалистических пейзажей.
— Необычно… Шо, а почему мы так долго… летим? В прошлый раз до ада домчали за считанные секунды.
— Если чесно, это все осень штланно, — откликнулся сноц. — Но, быть может, как и говолил пливлатник, кололь снов нам месает.
Стоило Шо закончить фразу, как впереди ярко полыхнуло, и нас стало затягивать в эту вспышку.
Сердце рухнуло в пятки, а пятая точка на пару с интуицией единодушно заявили, что им все это не нравится.
Выкинуло нас в итоге в какой-то странной пещере. Явно обитаемой.
Я поняла это почти сразу: над головой раздался синхронный томный вздох, и не менее томный голос протянул:
— Таки мечты сбываются!
Быть чьей-то мечтой очень приятно. Но не всегда!
Я приподнялась на локтях, откинула с лица зеленоватые волосы и… наткнулась взглядом на не менее зеленое пятно, в котором плавали один, но очень любопытный глаз и бо-о-о-ольшая зубастая пасть.
Вот же ж…
— Мамоськи… — озвучил мои мысли Шо.
— Где? — не на шутку заинтересовался второй голос, и, повернувшись к нему лицом, я поняла, что пожиратели бывают еще и синие.
У этой кляксы было два глаза и пасть чуть поменьше, чем у первой.
— Вы не одни? — по-прежнему очень интересовался составом нашей экспедиции зеленый.
— Одни, — нервно икнув, ответила я.
— Здравствуйте тогда! — счастливо заморгала глазами синяя клякса и, отрастив щупальце, протянула его мне. — Позвольте помочь вам встать?
Какой-то он подозрительно галантный.
— Вы очень любезны, но я сама.
— Как хотите, — не стал настаивать пожиратель и даже отодвинулся в сторонку. — Но, во всяком случае, можно ли предложить вам присесть? У нас с другом очень давно не было гостей, и, поверьте, мы вас не отпустим так вот сразу.
Я нервно покосилась на зеленого друга, который крайне плотоядно смотрел на мои голые ноги и периодически облизывался.
— Это подлостки, — озвучил мои подозрения сноц.
Угу… то есть главные интересы — поговорить и пожрать. Собственно, как и у всех мужиков, но в нашем мире девушку после свидания крайне редко пытаются съесть.
