– Проголодалась?
Кейт покачала головой.
– Куда он ушел?
– Кто? – спросил малхаи, сощурив красные глаза. Конечно, ему было чем заняться! Ему незачем нянчить ее. Это явственно читалось на его физиономии.
– И на что Харкер тратит твое время? – поддела его Кейт.
– Давай поиграем, – любезно предложил Слоан. – Ты можешь велеть мне убраться с дороги. Можешь обозвать меня монстром, а я могу назвать тебя избалованным мелким отродьем, и мы устроим ссору. Вероятно, в итоге ты сбежишь в свою комнатку и хлопнешь дверью, как обычный подросток.
Кейт холодно усмехнулась.
– Я – не обычный подросток.
Слоан вздохнул.
– Лучше бы ты им была.
– Скажи мне, куда он…
Слоан метнулся вперед, прижав Кейт к столу. Внезапная сила его рывка была подобна удару по ребрам, вышибающему дух.
– Лежать, пес! – прорычала Кейт, стараясь не допустить, чтобы в ее голосе прозвучал страх.
Малхаи не пошевелился. Взгляд кроваво-красных глаз скользнул по ней.
– Разве ты не видишь? – прошептал Слоан. – Харкер не хочет, чтобы ты находилась рядом с ним.
– Врешь!
– Нет, девочка, – проговорил он и провел по щеке Кейт бритвенно-острым ногтем. Но Кейт не поддалась на провокацию.
– Я уже не ребенок.
– Ты всегда будешь нашей малышкой Катериной, – прошелестел малхаи. – Маленькая Кейт хлюпает носом перед сном и упрашивает мамочку забрать ее отсюда.
– Это мама хотела уйти, а не я.
– Ты можешь обманывать себя, но не меня.
Капля крови набухла под ногтем Слоана, но Кейт не отдернулась.
– Я – Харкер, – отчеканила она. – Мое место здесь. А сейчас скажи, где он.
Малхаи отвел взгляд и уставился в сгущающуюся тьму за окном.
– В подвале.
Кейт высвободилась и направилась к лифту.
– Но тебе не стоит туда идти.
Двери лифта разъехались в стороны. Кейт вбежала в кабину и обернулась к малхаи.
– Интересно, почему?
Слоан свирепо улыбнулся:
– Там держат настоящих монстров, Кейт.
Харрис и Филлипс присоединились к Августу по пути вниз.
Лифт остановился на пятнадцатом этаже, и в него вошли два дюжих парня в черном. Харрису недавно стукнуло восемнадцать. Из-под кепки струились темные волосы. Филлипсу уже исполнилось двадцать. Он был подстрижен под ежик. Как и большинство парней в Южном городе, Харрис и Филлипс моментально ухватились за возможность присоединиться к ФТФ. Они были жизнерадостными ребятами, из тех, что начинают подпрыгивать при первых признаках неприятностей и бегут от них прочь наутек. Из тех, кто весело пронзает череп корсаи лучом ВУФ или загоняет металлический шип в сердце малхаи.
– Мы проверяли третий этаж – ну, знаешь, тот коридор, куда камеры не достают, и… – тараторил Харрис, обращаясь к Филлипсу. – Август, привет!
– Спасен лифтом, – произнес Филлипс и тепло улыбнулся Августу. – Ты с нами на дело?
Август напряженно кивнул. Теперь гнев почти покинул его. Скверный признак! Скоро будет еще хуже.
– Тебе бы не помешал стимул, приятель, – заявил Харрис, стаскивая свою форменную кепку и надевая ее на черные кудри Августа. Лишь считаные члены ФТФ знали, кем – и, что еще важнее, чем – является Август. – Я как раз говорил Филу про одну потрясающую…
– Она не из твоей лиги, дружище.
– Неужто?
– У меня-то есть опыт, – продолжал Фил, когда они добрались до вестибюля. – Я имею в виду, что она не из твоей лиги. Она – капитан команды второй категории, а ты? Не ты ли проиграл безмозглому дрону?
Харрис закатил глаза.
– А ты, Август? Такой красавчик… – Филлипс выразительно посмотрел на него. – …парень, как ты? Есть у тебя кто на примете?
– Хотите верьте, хотите нет, – усмехнулся Август, когда они шагнули в ночную темень, – но у меня выбор невелик.
– Брось! Просто расширь параметры – и ситуация сразу изменится!
Филлипс кашлянул.
– Кого мы сегодня навещаем? – спросил он, осматривая улицу.
Август поправил ремень на плече (дома он переложил скрипку в другой кейс, смахивающий на оружейный футляр) – и развернул записку Лео.
Это была краткая справка жертвы. Август пытался не использовать такое словечко – ведь жертвы невинны, чего не скажешь об этом человеке, – но термин засел у него в голове.
– Альберт Осингер, – прочитал он вслух. – Ферринг-Пасс, двести пятьдесят девять, три Б.
– Недалеко, – резюмировал Филлипс. – Заодно и прогуляемся.
Август, шагая за парнями, продолжал изучать справку. Под текстом оказалось напечатано размытое фото, вырезанное из видео.
Иногда люди, ищущие правосудия, приносили Генри Флинну реальные доказательства, но в основном народ прибегал к видеороликам. У Южного города имелась своя система наблюдения, и Ильза частенько просматривала записи, выискивая тени, незримые для простых смертных – тени, которым не полагалось находиться в том или ином месте. Признаки человека, чье насилие обрело форму. Грешника.
Корсаи питались плотью и костями, малхаи – кровью, и для них это ничего не значило. Но сунаи лакомились исключительно грешниками. Вот в чем состояло их различие – их главный, тщательно хранимый секрет. В том был источник праведности Лео и причина того, что бойцам ФТФ полагалось не иметь такой тени. Именно поэтому в самом начале Феномена и разгорающегося хаоса Лео принял сторону Генри Флинна, а не Келлума Харкера – человека с баснословным количеством теней.
– Мы – те, чьи темнейшие деяния творят свет, – говаривал Лео.
Август считал, что они – своего рода вселенская бригада уборщиков, созданная для того, чтобы быстро разбираться с монстрами.
Значит, сейчас пробил час Альберта Осингера. Отступника уже заклеймили.
Филлипс и Харрис перестали болтать, Август сложил листок и притормозил. Филлипс и Харрис стояли на углу какой-то улочки. Фонари либо совсем не горели, либо тускло помигивали. Юноши достали ВУФ. Лучи скользили по тротуару. Парни выжидающе посмотрели на Августа.
– Чего?…
Филлипс промолчал. Харрис ткнул пальцем в ближайшее здание:
– Мы пришли.
Многоквартирный дом выглядел обветшалым: пять этажей потрескавшегося кирпича с остатками унылой краски. Осколки разбитых стекол усеивали тротуар, а проемы окон оказались заколочены – непременно с использованием железных гвоздей.
В такие трущобы люди забивались, чтобы переждать бурю.
Правда, неизвестно, сколько народу сейчас находилось в убежище.
