Когти чудовища прорвали ее кожу, выступила кровь.
– Я тебя уничтожу! – прорычала Кейт.
– Люди, люди, вы лжецы! – пропел оседлавший ее малхаи, и в его красных глазах вспыхнул восторг. – Может, убьем ее, как и тех ребят?
Малхаи с горелкой ненадолго задумался.
– Нет. Надо потянуть время, как сделал бы он.
Это было неправильно.
Неправильно, неправильно!
Кейт скребла пальцами по асфальту, пытаясь дотянуться до прута в собственном носке. Сидящий на ней монстр ухмыльнулся. Его приятель с горелкой довернул ручку настройки, и язык пламени превратился в раскаленный добела клинок.
– А у нее отцовские глаза, – заявил малхаи, и Кейт содрогнулась, вспомнив мертвого преподавателя и его обугленные глазницы. – Держи ее крепче.
Август вывалился через вентиляционное отверстие в коридор, весь в пыли и паутине. Ботинки ударились о полированный школьный пол. Август выпрямился, и его облегчение тотчас сменилось страхом. Это была не чья-то глупая шутка. Кто-то хотел удержать его в музыкальном классе. Но кто? И почему?
Хотя в данный момент надо было поторопиться и убраться восвояси. Август кинулся к ближайшему выходу, доставая на ходу телефон, – но остолбенел и замер как вкопанный. Он едва не налетел на труп молоденькой девушки. Она была из новичков. Ей сломали шею.
Август ахнул, увидев ее лицо. У девушки не было глаз: вместо них зияли черные дыры.
Набирая номер Генри, Август врезался в дверь аварийного выхода и вылетел из здания.
– Давай же! – пробормотал он, когда раздались гудки.
Один, два, три, четыре…
Август нажал «Отбой» и собрался звонить Лео, но вдруг до него донесся сдавленный крик.
Вопль не был пронзительным – скорее приглушенным. Август завернул за угол и притормозил. Две долговязые твари нависли над очередной жертвой. У них оказались поджарые фигуры, а сквозь бледную кожу просвечивали темные кости. Малхаи!
Август оторопел. Если честно, он никогда прежде не сталкивался с малхаи. Они не отбрасывали теней, но воздух вокруг них вибрировал, а острые зубы бросали на их же физиономии серебристые отсветы.
Зрелище было… чудовищным.
Они поймали ее… Кейт!
На мгновение мир застыл и время замедлилось, как обычно происходит между аккордами – миг растянулся, словно нота.
Он должен ей помочь.
Нет, ему нельзя помогать ей.
Если Август спасет Кейт, она узнает, кто он такой.
Если он этого не сделает, она погибнет.
Они убьют ее.
И свалят убийство на него.
Она – невиновна.
Она – Харкер.
А затем все схлопнулось – Август упал на колени и открыл футляр со скрипкой.
Горелка пылала над лицом Кейт.
Малхаи всадил ногти ей под подбородок, и у Кейт вырвалось подобие взвизга. Чуждый и жалкий звук потряс ее, и к ней даже вернулось самообладание.
Пальцы Кейт коснулись края прута. А потом она услышала музыку.
Одна-единственная нота пронеслась над землей и разлилась в воздухе. Казалось, что она занимает больше места, чем ей вроде бы полагалось. А за ней последовала другая, и еще, и еще. Они сплетались в мелодию. Музыка была простой и одновременно сложной, запоминающейся и прекрасной – и буквально пробирала до самых костей. Удивительно, но, несмотря на проблемы со слухом, Кейт различала в дивной мелодии все обертоны.
А с монстрами творилось что-то неладное. Малхаи выронил горелку и зашатался, как будто ему влепили пощечину. Малхаи, сидевший на Кейт, замер, затем схватился за голову, и по его потной коже стали расползаться огромные синюшные кляксы.
Кейт наконец нащупала прут в ботинке и всадила железо в твердую грудную клетку малхаи. Она не промахнулась. Монстр заорал, схватился за сердце, но было уже поздно. Прут полностью вошел в его тело. Пальцы Кейт сделались скользкими, черная кровь хлынула из глотки малхаи – и он рухнул на Кейт, придавив ее всем своим весом.
Кейт кое-как спихнула чудовище и, пошатываясь, поднялась на ноги.
Музыка туманила мысли.
Внезапно мелодия оборвалась, и Кейт услышала крик Фредди:
– Берегись!
Она развернулась и очутилась лицом к лицу со вторым малхаи. Монстр впился в ее запястье, и хотя сквозь его кожу сочилась маслянистая тьма, хватка малхаи была крепкой.
Кейт удалось вырваться, но его клыки вонзились ей в плечо.
Кейт пронзила острая боль, но мгновение спустя клыки исчезли – монстра оторвали от нее. Одной рукой Фредди держал малхаи за плечи, а другую положил ему на горло. Кейт ошеломленно думала о том, каким юным и хрупким выглядит Фредди, пока не вспомнила, что он тоже монстр. Глаза Фредди были закрыты, зубы стиснуты. Он прижал малхаи спиной к своей груди, и тьма перетекала в него, как малярная краска.
Кейт пришла в себя и принялась действовать. Она подхватила отброшенный прут и вогнала его второму малхаи в сердце. Железо тотчас нашло свою цель: малхаи безвольно привалился к Фредди, и кровавые глаза твари потускнели.
Фредди отпустил его. Монстр упал на асфальт, распластавшись между ними – зубы да кости, – и вокруг них сгустилась тишина.
Кейт и Фредди застыли, тяжело дыша.
Фредди неуверенно покосился на трупы, после чего перевел взгляд на скрипку – та валялась чуть поодаль – в траве.
«Беги», – приказал Кейт внутренний голос.
Но Кейт не послушалась.
Фредди посмотрел ей в глаза и качнулся.
– Что за?… – начала Кейт, но Фредди согнулся, и его вырвало.
Он исторгал из себя блестящую черную субстанцию, похожую на нефть. Фредди попытался выпрямиться, но споткнулся, упал на четвереньки, и чернильная жидкость выплеснулась на светлый асфальт.
«Сваливай!» – приказал тот же голос, но Кейт опустилась на колени рядом с Фредди.
– Что случилось?
Фредди открыл рот, пытаясь ответить, но подавился, и новая порция тьмы хлынула наружу. Когда он поднял голову, его глаза были не серыми, а черными. Вены выступили на его руках и переплелись под кожей, как тугие канаты, которые быстро поползли к его горлу.
Как там сказал Слоан?
«Мы избегаем их, поскольку не можем ими питаться! А они не могут лакомиться нами».
Тогда почему? Почему он ее спас? Кейт хотела спросить его, но взгляд Фредди сделался бессмысленным. Его трясло. Он потянулся за скрипкой, но та лежала слишком далеко, и Фредди рухнул наземь. Он не шевелился. Может, умер? Хочет ли она, чтобы он умер? Какая-то часть ее сознания радостно вскричала: «Вот так и убивают сунаи!»
Но нет – Фредди был еще жив. Его грудь судорожно вздымалась и опускалась.
