«Это не поможет…»
«А ты попробуй, терять нам нечего. Кстати, давай и мою подружку подсоединим к общему браузеру. Я чувствую, что ей плохо. Да и понятно почему, мы давно не ели… э-э, не подпитывались энергетически. Я не могу двинуться с места… кстати, в чём причина?»
«Внешний энергопоток был слишком грязным… мои фильтры не выдержали… большая часть информационных связей распалась… энергетика заблокирована…»
«Ты же говорил, что станешь энергетически сильней, когда ракета взорвётся».
«Носитель энергии был рассчитан только на разрушение…»
«А чего ты ждал? – фыркнул Леонтий. – Этот носитель запустили американцы, а разрушать они умеют намного лучше, чем созидать. Так ты можешь посмотреть, что с моей спутницей? И ещё вопрос: где мы?»
Дохнуло холодом!
Интерьер световых конструкций внутри сферы расплылся, потерял чёткие очертания. Леонтий почувствовал, что начинает падать.
С гулом, потрясшим сознание, словно тело превратилось в массивный астероид, он вонзился в своё физическое тело, ощутив его неудобство и ограниченность.
Однако сковывающая тело парализующая сила исчезла, оставив ломоту в суставах, и он теперь мог двигаться. Пошевелил руками и ногами, поворочал шеей, хотел было дотянуться до неподвижной Марины, и в этот момент «ствол дерева» в центре помещения ожил, начал пульсировать, налился фиолетовым свечением, плавно изменил форму, превращаясь в текучий водяной поток без брызг.
Экран-окно, наоборот, почернело, как бы провалилось в глубину «дерева», превращаясь в колодец невероятной длины, и там, на дне этого «колодца», засияли звёзды, смещаясь влево, будто неведомый передатчик изображения медленно вращался.
Мелькнул и мгновенно исчез какой-то сложный механизм, увенчанный тарелкой антенны.
Затем в поле зрения вдвинулась сверкающая серебром округлость, усеянная синими и чёрными тенями, шрамами и кратерами.
– Луна?! – не поверил глазам Леонтий. – Так мы в космосе?! Доумник, нас унесло с Земли?!
В голове хрустнуло, словно кто-то наступил на сухой сучок и сломал его.
– Не понял! Что ты сказал?
Снова «хрустнул сучок».
– Говори яснее. Почему я не ощущаю невесомости?!
В ушах забормотали голоса, сменявшиеся «хрустом сучков», череда непонятных слов прострелила голову. И хотя «перевести» эту «речь» на понятный язык было трудно, Леонтий интуитивно понял смысл прилетевшего роя «мыслей» Доумника: компьютер Динло автоматически сохранял внутри себя параметры внешней среды, позволяющие ему функционировать более или менее стабильно. А поскольку до взрыва ракеты он находился на Земле, в условиях земного тяготения, то и выброшенный в космос поддерживал прежнее состояние.
– И далеко мы улетели?
Новый поток тресков и обрывков слов наполнил голову. В них начали прорезаться знакомые интонации и обрывки слов:
«Тр-р-р… зависим… тр-рр… импуль… тр-р-р… контр… сложн… свист, вой, треск… неустойч орбит… распад… возвращ бу-бу-бу… восстановле… програ…»
Луна проплыла в колодце ощутимо плотным шаром. Судя по её размерам, Динло в настоящий момент находился недалеко от спутника Земли, максимум – в десятке тысяч километров.
– Мы не врежемся?
Буль-буль-буль – в голове.
«Фосфраще неминуе… тр-р-р… тяготеющ масса… связан… обрат…»
– Ты хочешь сказать, что нас вывернет обратно?
Буль-буль-буль… фиу-фиу-фиу в ушах. Долгий шелест.
– Надеюсь, мы вернёмся, я как-то не намерен шататься по космосу. Посмотри, что с моей подружкой.
Напрягаясь до боли в костях, Леонтий встал, наклонился над Мариной, дотронулся до её руки, лежащей на прозрачном подлокотнике кресла. Рука была холодная.
– Машенька…
Веки женщины дрогнули.
Леонтий чуть не заорал от радости, в порыве нежности поцеловал женщину в щёку, погладил по волосам дрожащей рукой.
– Запускай свой процессор, милая. Доумник придёт в себя и поженит нас, как говорится. Мы всегда будем вместе.
В голову вторглась очередная щекочущая струя необычных ощущений: где-то играла музыка, плакали и одновременно смеялись дети, пели птицы, рычали звери, грохотали далёкие раскаты грома и что-то ворковал печальный женский голосок.
Леонтий замер, прислушиваясь.
Голос звал, умолял, о чём-то просил…
– Маша! – прошептал, не чувствуя губ, ещё не понимая, что происходит. – Я тебя… слышу!
Голос замолк, послышался плач.
Марина вздрогнула, шевельнула губами, открыла глаза. В них плавились удивление, сомнения, страх и боль.
– Что… случилось? – не услышал, а почувствовал он её вопрос.
– Мы вылетели в космос.
– Почему?!
– Взрыв ракеты нарушил какие-то структуры Динло, он потерял часть информации и перестал контролировать процессы внутри своей операционной системы. Ну, или почти потерял, мы, к счастью, уцелели и остались живы.
– Ничего не помню…
– Мы давно не ели… плюс получили по мозгам после взрыва и перестройки процессора Динло. Сейчас Доумник нам поможет.
– Каким образом?
– Он потихоньку восстанавливается, я начинаю его понимать, а он меня. Давай я помогу тебе встать.
– Я не чувствую рук… и тела…
– Напрягись!
Леонтий взялся за руку Марины, однако приступ слабости буквально свалил его с ног, и он рухнул обратно в своё кресло.
– Ч-чёрт!
По лицу женщины разлилась бледность. Глаза стали большими, зрачки расширились, заполняя собой всю радужку.
– Леон!
– Не волнуйся, меня просто шатнуло… всё пройдёт как с белых яблонь дым… как говорил поэт. Доумник, где ты застрял?!
В голове прошумело, словно ветер погнал по асфальту лист жести. Из этого шума выделились серии обрывков слов:
«Общ-общ-общ… слаб-слаб-слаб… мож-мож-мож… от-от-от каз-каз-каз… сист-сист-сист… емы-емы-емы… гран-гран-гран…»
– Не понял! Ты не можешь восстановиться?
Новая серия «отголосков эха»:
«Процесс-цесс-цесс… запу-запу-запу щен-щен-щен…»
– Срочно займись моей подругой! Она теряет силы! Подключи её к нам! Сохрани информационную копию личности!
«Она-на-на… жизн-жизн-жизн цикл-цикл-цикл не-не-не мож-мож-мож прод-прод-прод… олж-олж-олж аться-аться-аться…»
– Что?! Она умрёт?!
«Носит-сит-сит… тль-тль-тль… не-не-не мож-мож-мож функц-функц-функц… ть-ть-ть…»
– Носитель? Ты имеешь в виду тело? Так подлечи его! Заставь функционировать!
