«Не-не-не возм-возм-возм… ваш-ваш-ваш квант-квант-квант струк-струк-струк… ра-ра-ра… не-не-не способ-спо-соб-способ на-на-на восст… ся-ся-ся…»
– Но ты смог подключить меня к своему процессору! Подключи и её!
«Челове-челове-челове биохим-хим-хим структ… ра-ра-ра принципиально-но-но восстановима-ма-ма… энтропи-пи-пи увелич… ся-ся-ся… носитель-тель-тель неизбежно-но-но распад… ся-ся-ся…»
– Чтоб тебе ни дна, ни покрышки! Мы обречены?!
«Велика-ка-ка вероятно… сть-сть-сть…»
– Тогда верни нас на Землю!
«Мой-мой-мой носиттль-тль-тль не-не-не подчиняя…»
– Перенеси мою личностную информационную матрицу в свою базу! Вдвоём мы справимся!
«Не вижу-жу-жу смыс-ла-ла-ла…»
– Я для тебя единственный источник информации о нашей Вселенной! Я помогу тебе, ты поможешь мне!
«Необх… восст… структ…»
– Леон, – послышался замирающий шёпот Марины, – прощай…
Неимоверным волевым усилием он заставил себя встать, дотянулся до кресла, упал на Марину, прижимаясь к ней всем телом.
– Не уходи, Маришка! Родная! Держись! Мы выживем назло всем врагам! Доумник, чёрт бы тебя побрал! Подсоедини её ко мне! Подсоедини мыслесферы обоих к себе!
«Ваши носители-ли-ли не-не-не выдерж…»
– К чёрту носители! Обойдёмся! Мы останемся жить виртуально в твоих мозгах! Забери нас!
Сознание начало меркнуть, в глазах потемнело…
* * *
Следующее возвращение сознания напоминало процесс подъёма ныряльщика из морских глубин.
Он то прорывался в яркий воздушный пузырь, полный таинственного движения, то нырял в чёрно-фиолетовую бездну, мешающую дышать и думать.
Наконец вынырнул и попал в тёмный тоннель, прорезанный в ажурных сетчатых массивах, в которых угадывались некие осмысленные формы и сложнейшие конструкции. Не ощущая своего тела, Леонтий летел вперёд, как снаряд, едва успевая замечать попадавшиеся на пути ответвления тоннеля и чёрные полости, в глубине которых пульсировали облака светящегося тумана, также сплетённого из сложнейших геометрических кружев.
Полёт закончился внезапно: впереди распахнулась пустота, он вонзился в неё подобно ракете, невольно растопырившись от ощущения невесомости, глядя на танцующее впереди гигантской гвоздикой неяркое красно-оранжевое пламя.
Кто-то закричал неподалёку:
«Леон! Я падаю!»
Он встрепенулся, ища источник голоса, и обнаружил летящую чуть сзади фигурку женщины, сотканную из золотых паутинок.
«Мариша! Хватайся за меня!»
«Где мы?!»
«Внутри терминала Доумника. Он открыл нам свои информационные шлюзы. Держись за меня, мы должны сохранить идентичность и стать частью его программы. Иначе пропадём!»
«Я… боюсь!»
«Я тоже, но это наш единственный шанс сохранить себя!»
«Но мы же… умерли…»
«Как биологические системы – да, умерли, однако можно оставаться людьми и без всяких голов-рук-ног. Цепляйся!»
Женская фигурка приблизилась, обняла «ракету» Леонтия.
Он мысленно вырастил подобие щупалец, притянул к себе облачко света, сохранявшее форму женского тела лишь в его воображении, и ощутил не передаваемый никакими словами порыв радости и восторга. Энергоинформационная ипостась Марины соединилась с его ментальным слепком! И, видимо, почувствовала тот же восторг, так как её тихий мысленный вскрик был полон счастья!
«Леон! Я… сплю?!»
Он засмеялся, растворяясь в общей неге удовольствия, но времени на переживания не было, они были в одном мгновении от мыслесферы Доумника, и он успел лишь крикнуть:
«Держись!»
Объединённая «ракета» психоэнергетических волн «обнявшихся» людей вонзилась в гигантскую «гвоздику» чужой информационной матрицы!
Но удара – чего ждал Леонтий – не произошло.
Показалось – они нырнули в странный световой туман, пронизанный мириадами танцующих паутинок света, образующих сложнейший интерференционный узор.
Сознание Леонтия забарахталось в этом тумане как в глубоком омуте, теряя ориентацию и начиная растворяться в нём.
Что-то испуганно проговорила Марина…
Сердце завибрировало, порождая спазм сосудов и настоящую боль, хотя и сердце, и эта боль являлись фантомными, рождёнными воспоминаниями переживаний тела.
«Держись крепче, милая! Ищем порт!»
«Что?!»
«Узел подсоединения! Мы уже внутри, сосредоточься на подключении!»
«Как?! Я ничего не понимаю…»
«Не отпускай меня, представь, что ты держишь меня руками изо всех сил, я сам найду вход!»
Лучики-паутинки вокруг стали колючими.
Леонтий сначала отбивался от них, как от колючек кактуса, потом перестал обращать внимание на уколы. Заметил где-то в невообразимой дали иной свет – геометрически правильный, схожий с пирамидальной структурой, и устремился к нему.
Колючий «туман» нехотя расступился, освобождая вход в «пирамиду», и «обнявшаяся» пара влетела в неё как дельфин в подводную пещеру.
Сознание замутилось, словно ил на дне водоёма от упавшего камня…
* * *
Он был морем, обнимавшим твердь планеты…
Он был туманом, не имеющим предела…
Он был космосом, нёсшим в себе неисчислимое количество звёзд и галактических скоплений…
Он был эфемерной пустотой, объединявшей всё и вся…
Он был светом, несущим понимание тьме…
Он был тьмой, пронизанной мириадами лучей света, несущих мысль…
Он был человеком, мужчиной, ощущавшим свою силу, способным творить миры из ничего, из пустоты…
Он был основой бытия, началом жизни – женщиной, дающей радость, тепло, любовь, сочувствие…
И он был кем-то ещё, чему ни в одном языке мира не было толкования…
Усилием воли он собрал все ощущения в один узел и почувствовал себя Множеством. Было невероятно трудно сохранить свой личностный профиль и контролировать психоматрицу спутницы, но он сделал невероятное усилие и объединил обоих в единое целое!
Тот, кто принял его, попытался сопротивляться объединению. Но ему удалось лишь сохранить подобие психологической независимости, называемой людьми достоинством. То есть в принципе, говоря проще, сохранить лицо.
«Ты… мне… мешаешь…»
«Я тебе помогаю! Возьми всё, что знаю я, и дай мне то, что хранишь в себе ты!»
«Произойдёт… нейтрализация… мышления…»
«Произойдёт усиление креативных возможностей обоих!»
«Ёмкость… твоей памяти… недостаточна…»
