Книга Завтра наступит вечность, страница 40. Автор книги Александр Громов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Завтра наступит вечность»

Cтраница 40

Я еще многое хотел сказать, но не успел. Послышалось резкое «фс-с-с-ст», и в ногу выше колена впилась игла. «Стой! Он нарочно…» – начала было Надя и, закусив губу, умолкла. Что верно, то верно: я «щупал» их. Дразнил, играя истерику. А заодно хотел лишний раз убедиться в возможностях пиявочки…

Убеждаться было больно. Стерляжий сказал правду: он сменил обойму в пневматике. Всякий, кого хоть раз в жизни кусала гадюка, знает, что такое геморрагин. К сожалению, это вещество в несмертельных концентрациях не обладает приятным свойством отключать сознание. Кое в чем гадюка хуже кобры.

«Вадим, зачем?» – успел я услышать слова Нади, прежде чем превратился в комок боли. Стерляжий что-то ответил, но его слова прошли мимо моих ушей.

Нога стала бревном. Боль раздувала ее, рвала, грызла, глодала. Она не желала выбираться наружу, она устраивалась во мне основательно, по-хозяйски. Острая, пронзительная боль.

И пневматик в руках Стерляжего, по-прежнему направленный на меня. Что это? Он хочет угостить меня еще одной иглой?

– Еще! Еще! – захохотал я, чтобы не завыть в голос. – Почему так мало? Еще!..

– Хватит! – пронзительно крикнула Надя.

Кажется, она выплыла из кают-компании – впрочем, не уверен. Она интересовала меня не больше, чем остальные присутствующие. Говоря откровенно, круг моих интересов очень сильно сузился. И когда Надя вернулась, ее голос прозвучал, как из ваты, и показался мне ничего не значащим фоном:

– Антитоксин. Не дергайся, сейчас станет легче.

Укола я не почувствовал. Просто в самом деле мало-помалу стало легче. Адская, раздирающая боль уходила, сдавалась.

– Теперь легче?

– Легче.

– Веди себя разумно, и это не повторится.

Вести себя разумно… Как?! Болтаясь на привязи между полом и потолком, я узнал кое-что о кровососущих червях с неведомой мне планеты Медуза и свел приятное знакомство с геморрагином, но не придумал, как мне освободиться. А хоть бы и придумал – в тот же миг Наде станет это известно. Выгнутому дугой телу хотелось распрямиться, и стальные браслеты на запястьях отчаянно резали кожу.

Иначе и быть не могло: я имел дело не с профессионалами допросов, а с любителями, нахватавшимися кое-каких верхушек. Мучить допрашиваемого нужно так, чтобы мучения быстро приносили положительный результат, а не на авось. Я мог бы подсказать им, как это делается, но, разумеется, смолчал.

Они знали, что я пытался их убить, и это выводило их из себя. Как будто убивать и мучить – взаимозаменяемые вещи! Ведь их смерть была бы легкой, почти незаметной…

Я не спорю, человек это животное, но почему, как только до него доходит простенькая эта истина, он изо всех сил стремится стать самым грязным из всех животных? Дилетантский нездоровый максимализм!

– Может, хоть ноги мне отцепите? – с ненавистью спросил я, окидывая взглядом всю компанию.

Надя не ответила. Капустян отрицательно качнул головой. Аскольд меня вообще не интересовал, а Стерляжий буркнул:

– Потерпишь.

– Ты, кажется, хотел задать какие-то вопросы, – напомнил я ему. – Жду с нетерпением.

Одну секунду мой бывший босс решал, не наказать ли ему меня за наглость еще одной иголкой, но, похоже, решил поберечь время.

– Вопрос первый: когда ты стал работать на ФСБ?

– Давно. Сразу после армии.

Бровь Стерляжего поползла вверх.

– Это недавно.

– Это давно, – возразил я. – Семь лет назад. Свят – тот да, отслужил недавно. Я старше его. Об этом вам пиявочка не нашептала?

– На него еще в армии обратили внимание, – сказала Надя. – Он командира дивизии возил, и за все время машина ни разу не заглохла. Его не сделали любимцем техники, это и невозможно. Он был им всегда.

– Это правда? – спросил Стерляжий.

– Да. Я таким родился.

– Что, и игрушки в детстве не ломал?

– Зачем ломать? Я их чинил.

– Где Свят? – прямо спросила Надя.

– Ты же знаешь, – ухмыльнулся я.

– Я – да. Они не знают. Расскажи им сам.

– Нет никакого Свята. Выдумка, миф. Тщательно разработанная искусственная ментограмма, подсаженная мне на время вместо моей подлинной. С моего согласия, прошу заметить.

Все четверо переглянулись.

– У ФСБ есть такая техника? – с сильным сомнением в голосе проговорил Стерляжий.

Я кивнул.

– Есть, – подтвердила Надя. – Во всяком случае, он уверен, что есть. А в том, что вся его личность помещается всего-то на десяти компакт-дисках, он не уверен. Он лучшего мнения о себе.

– Наплевать на его мнение, – откровенно высказался Стерляжий. – Меня интересует аппаратура для подсадки ментограммы. Что он знает о ней? Серийный выпуск или экспериментальный образец? Принцип действия? Рабочие параметры? Мобильность? Требования к квалификации персонала? Эффективность? Побочные явления? Процент брака? Ну и так далее…

– Он почти ничего не знает, – сказала Надя. – Он только предполагает, что образец не серийный. Может быть, единственный. Кажется, не слишком громоздкий. Больше ничего.

– Погоди, погоди… – нахмурился Капустян. – Это что значит? Если у них имеется такая техника, значит, они могут просто-напросто размножать наиболее удачных агентов…

– Батальон Джеймсов Бондов, – хихикнула Надя.

– И ничего смешного!.. Да! Батальон!

– Маты Хари на конвейере… «Приготовьте-ка к завтрему партию Штирлицев в сто голов»… Ой, держите меня…

– Ошибаешься, – сказал Стерляжий Капустяну. – На это они не пойдут, не идиоты. Один агент хорош для одного дела, другой для другого. Разнообразие полезнее унификации. Кто сузил спектр, тот и проиграл.

– Агенты не размножаются делением, – изрек вдруг Аскольд. – А вибрионы размножаются.

Стерляжий повернулся к нему с заинтригованным видом:

– Что ты хочешь сказать?

– Только то, что сказал.

– А, понятно. – Стерляжий разок кивнул, затем отрицательно качнул головой. – Нет, думаю, второй раз на тот же трюк они не решатся. Придумают что-нибудь поумнее.

– Что-нибудь позаковыристее…

– Наоборот, что-нибудь попроще. Сложные комбинации хороши в шахматах. Будь уверен, в следующий раз нас попытаются поймать на чем-то элементарном. Вопрос только в том, когда он будет, этот следующий раз…

– Вряд ли скоро.

– Откуда ты знаешь? Может, на этот раз у них есть что-нибудь в запасе? Между прочим, еще ничего не кончилось…


Часа через два меня оставили в покое – если считать покоем подвешенное состояние в позе прогнувшегося гимнаста. Я рассказал им все и особенно детально описал метод внедрения Свята в Корпорацию, от мотивов поступления на работу в Водоканал до идеи исследовать сомнительный лаз. Дурное любопытство было свойственно не Бершу, но Горелкину. Глупого Святополка «вели», мастерски используя заданные свойства его личности, в то время как он был уверен в свободе выбора. Все его поступки были псевдослучайными с очень большой долей «псевдо». Чистой случайностью оказалось только то, что Окаянный буквально свалился на голову четверым функционерам Корпорации как раз во время рабочего совещания. Но так оказалось даже лучше…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация