Книга Год лемминга, страница 41. Автор книги Александр Громов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Год лемминга»

Cтраница 41

Судя по всему, мера подействовала.

Те крохи статистики, которые удалось собрать группе Лебедянского, достаточно убедительно показывали: «спугнутые» один раз, потенциальные жертвы суицида из перечисленных категорий, как правило, не пытались повторить попытку и в большинстве своем спокойно жили до старости – если тому не мешали внешние обстоятельства вроде войн и эпидемий.

Но это уже из другой оперы.

Обнаружился, правда, некий Клаус Юрген Фуль, юноша бледный со взором горящим, родом из Данцига, упорный в намерениях и столь же невезучий: то у него веревки рвались, то проглоченный мышьяк с неудержимой силой извергался желудком на свободу, то вовремя подоспевали родственники или друзья… С 1898 по 1903 год Фуль совершил семнадцать неудачных попыток ухода из жизни и лишь на восемнадцатый раз добился-таки своего. Причины столь пламенного рвения остались невыясненными, приглашенный семейством местный врач-психотерапевт констатировал психическую нормальность пациента и порекомендовал пешие прогулки, а в поле зрения д-ра Фрейда несчастный юноша так и не возник.

Почему-то нисколько не жаль.

Нашлись и последователи. Случаев такого рода только по Европе двадцатого века было выявлено несколько десятков. Первые ласточки?

Я читал о самоубийствах животных. Хрестоматийные лемминги и белки, сомнительные леопарды в снегах Килиманджаро, квазисуицидальные акты китообразных, вздорные байки о кладбищах слонов… Широко известен суицид коллективных насекомых: пчел, термитов, муравьев… Стоп, стоп! Это не проходит. По сути, самоубийства насекомых – не суицид, а жертвенность, помогающая виду выжить… Вряд ли это мне что-то даст. Да и рассуждать об интеллекте или психике одного отдельно взятого муравья по меньшей мере смешно.

Ладно, подумал я, впервые за неделю чувствуя в мыслях этакую приятную легкость – ох, не к добру… Надо смотреть ширше… то есть шире… и вот сейчас я, как положено мудрому руководителю, а функционеру в особенности, воспарю над проблемой и обозрю ее всю… Прежде всего: что нам известно?

По сути, пока ничего. Или очень мало. Ни одной гипотезы, даже самой вздорной, мы пока что не можем отбросить окончательно, включая и гипотезу о вмешательстве зловредных инопланетян на летающих блюдцах, соусницах и прочем гжельском фарфоре… Что с того, что вероятность исчезающе мала? Ни за что не поверю, что за многие столетия игры в «орел-решка» подброшенная монетка ни разу не встала на ребро… Забавно, что в огромном ворохе столь же маловероятных гипотез, поступивших от Нетленных Мощей, инопланетной гипотезы все-таки не было. Постеснялся, наверное.

Что вообще происходит в бардачном нашем мире? Хм, из глобальных тенденций, пожалуй, можно назвать лишь две: перенаселение и научно-техническая депрессия, а об остальных, как водится, можно будет судить только энное число лет спустя – тенденции ли они вообще или стохастические аномалии?

Обе тенденции не вчера возникли, и вообще непонятно, как они могут стронуть первый камень в лавине необъяснимых самоубийств. Ну, допустим, перенаселение… Океаны выйдут из берегов, и земная кора протрется, прежде чем удастся уговорить нищих мусульман и католиков не плодить себе подобных в десятикратном объеме, это-то давно известно! Опять же, истощение ресурсов, истребление природной среды, прочие вопросы эмоций и философии… и к какому месту моих построений прикажете их присобачить? Во-первых, по-моему, сколь смех Демокрита гадок, столь же плач Гераклита тошнотворен, а во-вторых, мои эмоции никого не интересуют. Ни для кого не секрет, что человек делает с планетой примерно то же самое, что раковая опухоль с пораженным ею организмом, – ну и что с того? Меня-то это сейчас касается каким боком? Если бы плотность населения как-то влияла на динамику самоубийств, Китай наполовину обезлюдел бы еще в прошлом веке, а Голландия в позапрошлом.

Техническая депрессия – еще хуже того… Тут даже не знаешь, с какой стороны подступиться. Какая связь между суицидом и тем фактом, что психика человеческая, несмотря на поистине титанические усилия промышленности и рекламы, впервые дала сбой, оказавшись неспособной – временно, полагаю – выдумывать новые потребности, ограничившись свободным выбором среди тех, что уже выдуманы и реализованы? Пожалуй, по этому вопросу нет смысла заказывать социологические материалы, главное и так на виду: человек скучающий и человек жвачный, слитые в одном подвиде сапиенсов, попрыгунчики среди них еще не худший вариант… Что, скучно жить вдруг стало, айда гуртом топиться? Мне почему-то жить не скучно…

Я залпом допил остывший кофе, отдернул руку, потянувшуюся к мочке уха – щипать, и несколько минут предавался бесполезному самоуничижению. Глуп я, по всей очевидности, вот что. И построения мои смехотворны – детский сад, штаны на лямках… И это печально. Тот факт, что Лебедянский и Воронин умнее меня, я еще могу как-то пережить, привык со Школы еще, – но ведь до сих пор я и себя числил в сравнительно умных, пусть не в гениях, но не в дураках же! Или у функционера все мозги автоматически оттекают к заднице? Вот еще что любопытно: появится ли усилиями фармакологов в туманном будущем хоть какое-нибудь лекарство против глупости человеческой? Разумеется, кроме радикальных средств вроде мышьяка.

И все же проблема эта социологическая, хоть тресни. Сволочь Нетленные Мощи подсунул свое дерьмо… И что теперь прикажете: побить ему морду? Испросить у Кардинала позволения вызвать Домоседова на дуэль на скальпелях?

Филин мне нужен, вот кто. Филин. Вернее, не сам покойник – плевать мне на него, – а его пропавшие наработки. Он-то раскусил фактор Т – нюхом чую, позвоночным столбом ощущаю! – а найдя, вычислив его, пытался решать задачу противодействия. Не успел…

Попробуйте разубедить меня в том, что против фактора Т непременно отыщется тот или иной метод лечения либо профилактики – а я посмотрю, как у вас это получится. Иначе просто не может быть. По стенкам, по потолкам бегал бы я сейчас от головной боли, если бы решения задачи – медицинского, административного да какого угодно, хоть шаманского! – не существовало в принципе. Филин… Нет, даже не он, а Штейн, чьи яйцеголовые эксперты копаются сейчас в компьютерном хардвере Филина, – оттягали себе экранированный зал на минус пятом этаже, свезли туда террикон аппаратуры, и все им мало. Самый для меня главный человек – Штейн…

Оторвавшись от текста, я еще раз позвонил Гузю. У него как раз закончилось совещание по поводу вакцины против миковируса, поэтому он был относительно свободен, полон желания загрузить меня под завязку, и в конце концов я, поняв, что не избежать мне испить сию чашу, битых два часа мотался с ним по Конторе, щедро раздавал фитили и пряники и вообще делал то, что мне надлежало делать. На двери группы перспективных исследований сегодня красовалась бумажка с новым шедевром: «Если Вселенная управляется простыми универсальными законами, то разве чистое мышление оказалось бы не способным открыть эту совокупность законов? М. Шварцшильд».

Я аж зубами заскрипел. Чистое мышление! Драть вас!.. Остроумцы!

Когда же я, запаренный, решительный и полный боевой злости, вернулся к себе, Фаечки на месте не оказалось, а в моем рабочем кабинете сидел Кардинал.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация