Он поднялся, в тревоге прошелся по особняку, ощущая
абсолютную беспомощность. Пятнадцать минут спустя раздался новый телефонный
звонок.
– Я на месте,– сообщил Кроуфорд.– Полиция тоже. Кто-то
взломал замки на входной двери и проник в кладовку. Сработала сигнализация.
Времени у взломщика почти не было. Откуда начнем?
– Ничего особо ценного в квартире нет,– сказал Рэй,– ни
денег, ни золота, ни антиквариата.
– Телевизор, стереосистема, микроволновка – вес стоит денег.
На полу в кабинете разбросаны журналы и книги, перевернут столик на кухне.
Ясное дело, он же спешил. Ну, вспоминайте!
– Не о чем.– В трубке слышались неясные голоса полисменов.
– Сколько здесь спален?
– Две. Моя – справа.
– Шкафы распахнуты. Что он мог искать?
– Понятия не имею.
– Во вторую спальню взломщик не заходил. Подождите, меня
отвлекает полиция.
Рэй стоял в коридоре и, устремив взгляд в стену, думал о
том, как побыстрее оказаться дома.
И полисмены, и Кроуфорд пришли к выводу, что в квартиру
проник профессионал, которого спугнула сигнализация. На обоих замках не было
видно и следов повреждения. Увидев датчики системы охраны, взломщик бросился в
кабинет, мигом осмотрел его, не нашел того, что хотел, в ярости расшвырял книги
и скрылся. Действовал, вполне возможно, не один человек.
– Полиция хочет встретиться с вами, чтобы узнать, все ли на
месте,– известил Рэя детектив.
– Буду там завтра,– отозвался Рэй.– Не возьметесь пока
посторожить?
– Что-нибудь придумаем.
– Когда копы уедут, перезвоните мне.
Рэй опустился на ступени крыльца, ощущая в душе острую
потребность помчаться с отцовским револьвером в хранилище миссис Чейни,
устроить засаду и стрелять, стрелять в первого, кто посмеет к нему
приблизиться. Пятнадцать часов на машине, три с половиной – самолетом. Судорожно
нажимая кнопки, набрал номер Фога Ньютона. К телефону никто не подошел.
Через минуту перезвонил Кроуфорд:
– Я все еще в квартире.
– Не думаю, что там орудовал случайный грабитель,– сказал
Рэй.
– Вы упоминали о семейных реликвиях, которые хранятся на
Беркшир-роуд.
– Да. Вы могли бы понаблюдать за складом?
– Там надежная охрана, не беспокойтесь.– В голосе детектива
звучала усталость, чувствовалось, что перспектива провести ночь в машине не приводит
его в восторг.
– Но у вас есть возможность установить наблюдение?
– Прежде всего я не смогу туда попасть. Вход на территорию
открыт только для клиентов.
– Расположитесь напротив ворот.
Кроуфорд разочарованно вздохнул:
– Хорошо. Может, не я сам, а один из моих людей.
– Спасибо. Позвоню завтра, как только вернусь в город.
Закончив разговор, Рэй тут же попробовал связаться с
хранилищем, но без успеха. Выждав минут пять, вновь набрал номер и принялся
считать гудки. На двенадцатом трубку сняли.
– Склад Чейни, служба охраны. Мюррей у телефона.
Очень вежливо Рэй объяснил, кто он такой и в чем дело.
– Я арендую у вас три бокса. Сегодня вечером неизвестные
проникли в мою квартиру, и мне это не нравится. Вас не затруднит присмотреть за
ячейками 14Б, 37Ф и 18Р?
– Нисколько, сэр,– зевнув в трубку, ответил Мюррей.
– Внакладе вы не останетесь.
– Бросьте. Из-за такой-то мелочи?
Спустя час после хорошей дозы спиртного напряжение спало.
Шарлотсвилл ничуть не стал ближе, но потребность мчаться за рулем сквозь ночь
ощущалась уже не так остро. Рэй решил выспаться и утром взять напрокат
какой-нибудь самолет. Сон, однако, не шел, и он вернулся к папкам с
«протоколами слушаний».
Как-то раз судья признался, что не очень хорошо знаком с
региональным законодательством – какие там регионы в Миссисипи, а уж об округе
Форд и говорить не приходится. Тем не менее однажды он против своей воли
втянулся в громкий процесс по делу, слушавшемуся в Колумбусе. Процесс длился
шесть дней; по его завершении Ройбену Этли позвонил незнакомец и пригрозил с
ним расправиться. Так, во всяком случае, свидетельствовал сам судья в своих
заметках.
Угрозы были не в новинку. Жителям Клэнтона было известно,
что председатель окружного суда на протяжении восьми лет не покидал дома без
револьвера. По слухам, носила с собой оружие и Клаудиа. Злые языки утверждали
даже, будто стреляет она лучше своего шефа.
Дело это нагоняло на Рэя смертную тоску. Уже собираясь
захлопнуть папку, он вдруг с удивлением обнаружил лакуну, да что там лакуну –
черную дыру, которую так долго искал. О сне теперь нечего было и думать.
Налоговая декларация однозначно утверждала: в январе 1999
года за слушание дела в 27-м округе судья получил восемь тысяч сто десять
долларов. Двадцать седьмой округ находился на берегу Мексиканского залива, в
той части штата, куда нога отца не ступала ни разу. Тот факт, что он
добровольно отправился в подобную глушь, наводил на размышления.
Но куда больше поразило Рэя другое: в папке отсутствовали
«протоколы слушаний»! Он тщательно изучил содержимое картонной коробки. Пусто.
Со следующей было то же самое. Уже из принципа он исследовал тридцать восемь
оставшихся. О деле на побережье не нашлось ни единой бумажки.
Вылетели из головы квартира, хранилище на Беркшир-роуд,
Мюррей. Еще немного, и вылетели бы из головы деньги.
Протоколы исчезли.
Глава 26
Чтобы успеть на рейс из Мемфиса в шесть сорок утра, Рэй
должен был выехать не позднее пяти, а это означало, что на сон у него всего три
часа. В «Кленовой долине» ему редко удавалось спать больше. Весь полет до
Питсбурга он безмятежно дремал и, сделав пересадку на борт, вылетавший в
Шарлотсвилл, еще сорок минут усердно клевал носом. Дома едва ли не с закрытыми
глазами прошел по квартире и без сил рухнул на стоявшую в кабинете софу.
Четыре часа спустя Рэй, чуть посвежевший, отправился в
хранилище. Запершись изнутри в помещении, где находилась ячейка 18Р, открыл
виниловые контейнеры и пересчитал пластиковые пакеты. Пятьдесят три. Хвала
Всевышнему, деньги на месте.
