– Замечательный был человек твой отец.– Поднявшись,
надзиратель обошел Рэя кругом, снял с него наручники.
Элмер начал заполнять бумаги.
– Ничего особенного, нарушение правил дорожного движения и
отсутствие разрешения на оружие,– грозно, как бы вынося приговор, сказал он.
– Но ты ведь не запрешь его в камеру?– с упреком проговорил
Хейни.
– Обязательно,– процедил полисмен, и ситуация мгновенно
накалилась.
– Могу я позвонить Гарри Рексу Боннеру?– едва ли не
умоляющим голосом обратился к нему Рэй.
Не сводя с лица тюремщика неприязненного взгляда, Элмер
ткнул оттопыренным большим пальцем левой руки в сторону телефона.
– Свободных мест у меня нет,– брюзгливо уведомил его Хейни.
– А они когда-нибудь здесь были?
Рэй торопливо набрал номер. Шел четвертый час утра, звонок
явно придется Гарри Рексу не по вкусу. После третьего гудка в трубке послышался
голос его очередной супруги.
– Это Рэй. Ради Бога, извините за беспокойство, мне срочно
нужен Гарри.
– Его нет.
Странно, подумал Рэй. Шесть часов назад они вместе пили
пиво.
– Но где он может быть?
За спиной Рэя послышалась раздраженная перебранка: Хейни и
Элмер выясняли отношения.
– У дома судьи Этли,– отчетливо произнесла женщина.
– Откуда вы знаете?
– Он только что звонил. Дом горит.
С Хейни на заднем сиденье, пугая спящий город завываниями
сирены, они обогнули площадь. Парой кварталов дальше в небе полыхало зарево.
– Да сохранит нас Господь,– прошептал тюремщик.
Редкое событие будоражило Клэнтон так, как пожар. Обе помпы
– больше в городе не было – вовсю качали воду, рядом бестолково суетились с
десяток добровольцев. На противоположной стороне улицы стояла толпа любопытных
горожан.
Языки пламени уже возносились над крышей. Перешагнув через
пожарный рукав, Рэй ступил на газон.
В нос ударил острый запах бензина.
Глава 35
Любовное гнездышко Гарри Рекса оказалось вполне
приспособленным для сна. «Будуар» представлял собой длинную и узкую комнатку с
паутиной по углам и тусклой лампочкой, что висела под серым сводчатым потолком.
Единственное закрашенное, наверное, еще в прошлом веке окно выходило на
площадь. Кровать из кованого железа, настоящий музейный экспонат, не имела ни
простыней, ни хотя бы одеяла – только матрас. Укладываясь, Рэй пытался не
думать о том, какие баталии разворачивались на этом ложе. Мысленно он находился
в «Кленовой долине». К моменту, когда рухнула крыша, особняк плотным кольцом
окружило полгорода. Рэй спрятался от взоров любопытных на нижней ветви старого
платана. Глядя в охваченные пламенем проемы окон, он с тоской размышлял не о
банкнотах, не об отцовском бюро или столе орехового дерева, который так любила
мать, а о портрете неустрашимо взиравшего на огненную стихию генерала Форреста.
Всего через три часа, ровно в восемь, Рэй был на ногах.
Снизу послышались тяжелые шаги. Через минуту на пороге появился Гарри Рекс.
– Подъем, пропащая душа. Пора в камеру.
– Бегство было непреднамеренным.– Элмера и Хейни Рэй просто
потерял в толпе.
– Ты сказал, что не возражаешь против обыска машины?
– Да.
– Ну что за глупость. Юрист, называется.– Гарри Рекс достал
из-под кровати складной стул, разложил его и сел.
– Мне нечего скрывать.
– Тупица. Они выпотрошили твою «ауди» и остались с носом.
Пусто.
– Знаю.
– Ни одежды, ни сумки, ни даже зубной щетки. Из чего можно
понять, что ты всего-навсего отъехал по делам и спешил вернуться домой, как
было заявлено Элмеру?
– Особняк я не поджигал, Гарри.
– Ты – первый из подозреваемых. Надо же – летит сквозь ночь,
не прихватив с собой ничего, хотя бы какой-то мелочи. Старушка Ларримур видела
красную «ауди», а потом, через десять минут – хлоп!– подъезжают пожарные. И
взял-то тебя самый никчемный в округе коп: превышение скорости, девяносто
восемь миль в час. Защищайся, если сумеешь.
– Я не поджигал.
– Для чего было выходить из дома в половине третьего ночи?
– Кто-то разбил камнем окно в прихожей. Я испугался.
– У тебя была пушка.
– Мне не хотелось прибегать к оружию. Я предпочел унести
ноги.
– Слишком долго ты прожил на Севере.
– Я живу не на Севере.
– Как ты порезался?
– Убирал осколки.
– Почему не вызвал полицию?
– Растерялся. Просто решил уехать домой.
– А через десять минут после твоего отъезда этот кто-то
вылил в особняк канистру бензина и чиркнул спичкой.
– Не знаю, кто это был.
– В поджоге я все-таки обвинил бы тебя.
– Ты не можешь. Ты – мой адвокат.
– Ошибаешься. Я адвокат «Кленовой долины», которая только
что рассталась со своей единственной ценностью.
– Есть страховка.
– Есть, однако ты ее не получишь.
– Почему?
– Потому что, когда обратишься в компанию, она начнет
расследование. Хорошо, ты говоришь, что не поджигал. Верю, но очень сомневаюсь,
чтобы тебе поверили другие.
– Я действительно не поджигал.
– Тогда кто?
– Человек, бросивший в окно камень.
– И кем же он может быть?
– Не имею представления. Каким-нибудь разочарованным истцом.
– Блестяще. Сколько, интересно, он ждал, чтобы отомстить?
Судья-то умер. Я бы не хотел присутствовать в зале, когда ты станешь
рассказывать об этом присяжным.
– Не знаю, Гарри, не знаю. Клянусь, я не поджигал. К черту
страховку!
– Все несколько сложнее. У тебя лишь половина активов,
вторая принадлежит Форресту. Он имеет право востребовать ее через суд.
