Джим вздохнул и подмигнул Тони. Оба понимали, что эту работу Рихман специально придумал для них, чтобы разведчики от безделья не превращались в манную кашу.
Между тем в арсенальную стали заходить и другие бойцы взвода, в том числе и самые заслуженные. Они забрали из пирамид автоматы, чтобы заняться их чисткой, хотя те и так были чистыми.
7
Прошли монотонные, пропитанные дождевой водой дни и недели. Однажды ночью Джим проснулся от странной тишины. Он успел привыкнуть к тому, что по ночам ливни крепчали и ревели словно водопады. Сейчас же не было слышно ничего, даже падения отдельных капель.
Джим поворочался и уснул, а утром проснулся от шума, что тоже было непривычно, ведь прежде по утрам было относительно тихо – после ночного буйства ливней наступало время «окна».
Теперь с улицы доносился стрекот вертолета. Машина пролетела над строением Девятнадцать и ушла на юг.
– Тони… Тони… – стал расталкивать друга Джим.
– Ну? – ответил тот и, повернувшись, взглянул на стенные часы. – Ой, да ты с ума сошел – только 5.30. Я еще целый час спать могу!..
– Дождь кончился!
– Дождь кончился?
– Да, смотри! – и Джим указал на светлеющее окно, за которым угадывался зарождающийся рассвет.
– Вот это да… Дожили, значит. Ну ладно, поздравляю тебя. Теперь давай спать.
И они снова заснули, а через час их разбудил сержант. Как бы рано ни поднимался взвод, Рихман всегда оказывался уже одетым, чисто выбритым и деловым.
– Вставайте, лежебоки! Дождь закончился, и впереди много работы.
Солдаты вскакивали со своих кроватей и сразу смотрели в окно. За сетью стальных жалюзи действительно проглядывало синее небо и солнце на нем. Это было так непривычно.
Все стали быстро одеваться и выскакивать на улицу, чтобы удостовериться, что спячка закончилась. Там действительно было сухо, и повсюду, где еще вчера бежали водяные потоки, о них напоминали только песчаные наносы.
Два вертолета кружили в воздухе, проверяя двигатели. Еще один раскручивал винты на площадке. Со стороны автопарка тоже слышались звуки прогреваемых моторов.
После завтрака практически весь состав базы вышел на уборку территории. Где-то подмыло асфальтовые дорожки, где-то нанесло кочки. Однако разведчиков эта работа не касалась, поскольку им предстояло сразу же заняться своей собственной.
Капитан Саскел ставил задачу лично.
– Все идете в лес и обновляете маршруты. Обращайте внимание на каждую мелочь – возможно, обнаружите следы противника. Хоть и считается, что дождливый сезон для боевой работы не годится, однако слепо верить этому не стоит. Правила на то и существуют, чтобы их нарушать. Для начала пройдите хотя бы километр, а если позволит состояние почвы, то и полтора-два.
Рихман стал разбивать людей на пары. Джим и Тони остались вместе.
– Пойдете на запад, – сказал сержант. – Дорожка вам знакомая.
– Мы еще и на юг ходили, – напомнил Джим. В словах сержанта ему показался намек на то, что он бегал к притоку реки, когда крутил бурный роман с дикаркой.
– На юг ходил только Тайлер, – возразил сержант. – А ты тем временем бегал на запад. Дорога вам обоим хорошо знакома, вы там все знаете, потому сразу заметите подозрительные детали, если таковые будут. Если вопросов нет, обсуждение закончено. Собирайтесь, и – на маршрут.
Несмотря на то что прогулка по отсыревшим за время дождей джунглям не обещала быть легкой, все разведчики радовались началу нового рабочего сезона. На задание уходили парами, с улыбками до ушей, а на территории базы вовсю кипела работа. Шуршали метлы, поскрипывали тачки, и солдаты приветствовали разведчиков, которые в полной боевой экипировке первыми открывали сезон.
Часовые у ворот тоже выглядели бодро. Теперь им не было необходимости привязываться страховочной веревкой и прятаться под бетонным козырьком.
Джим и Тони вышли за ворота и огляделись. Все вокруг выглядело непривычно. Воды не было, но и дорога выглядела иначе, занесенная песком и жирным илом. Минное поле, изолировавшее базу по всему периметру, выглядело как болото. Здесь, на северной стороне, отчетливо были видны три ямы, оставшиеся там, где подорвались опустившиеся на дно зурабы. Непрерывность минных заграждений требовалось восстановить, однако для этого надо было ждать, когда поле подсохнет и пройдет специальную обработку. После каждого дождливого сезона землю поливали специальным химическим составом, который уничтожал растительность и разрыхлял почву.
Идти по наносам было нелегко, ноги вязли в грязи, однако с козырька кепи не капала вода и ботинки не тяжелели с каждой минутой.
– Здорово! – не удержавшись, поделился впечатлениями Тони, когда они стали огибать базу с запада.
Солнце приближалось к зениту и уже начинало заметно припекать. Это было непривычно. Пока друзья Добрались до западной дороги, их прошиб пот.
У ее начала они остановились. Знак «Стой! Заминированный сектор!» после дождей покосился. У Джима возникло желание его поправить, однако он вовремя одернул себя – знак стоял на заминированной территории.
Тони достал рацию и привычно связался с диспетчером.
– Ответьте западной дороге…
– Диспетчер Казбич. Слушаю…
– Здесь разведчики Симмонс и Тайлер.
– Сейчас взгляну… – ответил диспетчер.
Джим уже знал, что сейчас их разглядывают с помощью телекамеры, установленной на бетонном ограждении базы. Первое время его это даже конфузило и было такое ощущение, что за ним подсматривают. Позже он привык.
– Внимание, разведка: сектор открыт. Повторяю: сектор западной дороги открыт. Напоминаю, что для вас это правая сторона. Там хоть видно, какая правая? – на всякий случай уточнил диспетчер.
– Нормально, – ответил Тони. – По вешкам сориентируемся.
– Удачи, разведка…
Разведчики вышли на дорогу, держась правой стороны. Первые десять метров были заряжены сигнальными минами, чтобы те сработали, если цепь по каким-то причинам окажется включенной. Впрочем, ничего не произошло, а значит, мины спали.
Джим вспомнил, как подрагивали его ноги, когда он впервые шел по этой дороге, зная, что под ним трехслойное минирование. Не успокаивало даже то, что их вел лично сержант Рихман.
Несмотря на то что дорога выглядела сильно попорченной, наносы на ней успели высохнуть. Кое-где, помимо грязи, оставались длинные спутанные бороды водорослей, принесенные с вышедшей из берегов реки.
– Вот почистят дорогу, и все будет как прежде, – сказал Джим и вздохнул.
– Это ты о чем? – полуобернувшись, спросил Тони.
– Служба потечет своим чередом. А через три месяца будет уже год, как мы служим.
