— Ну, нет, — возразил Джефф, забыв о вежливости. — Многие птицы исполняют сложные мелодии, и киты тоже…
— Но она права, Джефф! — воскликнул Йоно, пожирая взглядом Евтерпу. — Лишь люди, да, может быть, ранние гоминиды обладали разумом, который придавал пению усложненный символический смысл и значение.
— Но киты… — упрямо начал Джефф.
— Более того, люди отличаются необычайно изобретательностью, — продолжал Йоно, сердито сверкнув глазами на Джеффа. — Шимпанзе, наши ближайшие родственники, пользуются грубыми орудиями из веток и камней, но лишь Homo Habilis
[9] впервые изготовил долговременные орудия труда, когда начал обтесывать камни. А первым, кто начал изготавливать музыкальные инструменты, был Homo sapiens sapiens!
[10]
— То есть тот подвид, к которому принадлежите вы с Джеффом, — в глазах Рембрандта промелькнули шутливые искорки. — Прошу вас немного подкрепиться, адмирал.
Йоно посмотрел на пурпурный напиток и голубые пирожные с таким выражением, словно никакая пища сейчас не могла удовлетворить его голод.
— Музыка известна среди людей как пища любви, — пробормотал он, но Евтерпа протянула ему тарелку с пирожными, и ему пришлось подчиниться.
— Мне бы очень хотелось, чтобы вы, земляне, могли вернуться в собственное прошлое и записать для меня древнюю земную музыку, — робко сказала Евтерпа.
— Ага! — Йоно лучезарно улыбнулся. — Значит, вы хотели попросить нас об этой услуге? Ответ будет положительным.
— Подождите! — Рембрандт вскинул обе нижние руки. — Я как раз спорил с сестрой по этому поводу. Мы, Другие, давно избавились от металла, который делает возможными путешествия во времени. Они слишком опасен. Лишь Норби теперь обладает этими способностями, и насколько я понимаю, его предыдущие путешествия совершались в силу необходимости, а не по чьей-то прихоти или легкомыслию.
— Изучение музыки и истории — это не легкомыслие, — ледяным тоном возразила Евтерпа. Ее голос внезапно показался Джеффу очень похожим на голос недовольной Элизабет Виктории Йоно. — Ты занимаешься одним видом искусства, брат, а я — другим. Я не прошу о чем-то, что может оказаться опасным для них или для истории их вида.
Рембрандт пожал плечами.
— В вашей Солнечной системе музыканты тоже такие упрямые?
— Когда просит ваша сестра, ей невозможно отказать, Рембрандт, — произнося эти слова Йоно напоминал средневекового рыцаря, получившего напутствие от самой королевы. — Мы все равно собирались отправиться в прошлое и сфотографировать животное, играющее важную роль в истории моей семьи. В ночное время мы можем опуститься на антиграве над деревней моих предков и записать их музыку, не привлекая к себе внимания.
— Я буду с нетерпением ожидать вашего возвращения, — сказала Евтерпа.
«Мы попались, Джефф, — телепатически простонал Норби. — Постарайся вытащить адмирала отсюда, пока мы не остались до ужина!»
Глава 5
В прошлое!
Вернувшись на корабль, Йоно мог говорить только о Евтерпе.
— Потрясающая женщина. Изумительная! Проклятье, я же собирался описать ей слонов — хотя она, возможно, видела их изображения в наших программах. Телевидение и голографическое кино существуют уже не один век.
— Она вполне могла все эти годы смотреть наши программы, — добавил Норби, подтолкнув Джеффа. Но Йоно лишь отмахнулся от него.
— Я хотел объяснить ей, что африканский слон, Loxodenta Africana — крупнейшее сухопутное животное, обитающее на Земле. Готов поспорить, Джефф, ты не знаешь, какое животное идет следом за ним.
— Гиппопотам?
— Неверно, кадет. Впрочем, ты недалек от истины, поскольку гиппопотам — третье по величине сухопутное животное, а вторым является азиатский слон, Elephas maximus. Многие люди забывают, что эти слоны принадлежат к разным видам.
— Потрясающая новость, — проворчал Норби. — А теперь дайте мне свою костяную реликвию, если хотите, чтобы я настроился на того слона, который отрастил ее.
— Будь осторожнее, Норби, — предостерег Джефф, хотя его тоже разбирало нетерпение при мысли о том, что скоро он увидит настоящего дикого африканского слона. Раньше он видел слонов только в зоопарке.
— Поторопись, — добавил Йоно, возившийся с крошечным устройством, прикрепленным к простой африканской тунике, в которую он переоделся перед вылетом. — Я уверен, что мы не можем изменить историю, снимая фильмы или записывая музыку с помощью этих замечательных маленьких приборов, полученных от Евтерпы. Просто поразительно: они автоматически записывают любую музыку! Нам придется соблюдать осторожность и не распевать песенки Космического Командования, особенно неофициальные, которые так нравятся кадетам.
Джефф усмехнулся.
— А вдруг ваши предки окажутся ужасно дикими, и к тому же каннибалами?
— Мои предки? — Казалось, Йоно был готов взорваться, но внезапно он разразился хохотом. — Ха! Я слишком велик для любого котла, а если они попытаются разрезать меня на куски, у них будут крупные неприятности. Норби всегда может улизнуть на антиграве…
— Я могу взять вас с собой, но помните: если нам придется уходить в гиперпространство или за пределы атмосферы, мое защитное поле сможет выдержать только одного из вас.
— Оно нам не понадобится, — заявил Йоно. — Если мои предки увидят нас, я притворюсь странствующим волшебником с волшебным бочонком…
— Адмирал! — встревоженно пискнул Норби. — Нас никто не должен видеть без крайней необходимости!
— …а Джефф будет рабом, которого я пленил во время моих похождений на далеком севере.
— Вот здорово, — пробормотал Джефф. — А я-то надеялся, что это будет маленькое приключение!
— Как ты узнаешь, что переместился назад во времени, а не только в пространстве, Норби? — Йоно выглянул из иллюминатора. Из космоса земля казалась прекрасной, но та сторона, на которую они смотрели, была окутана густыми облаками.
— Просто знаю, и все, — ответил Норби.
— Я вижу континенты! — воскликнул Джефф. — Африка, Европа… мы попали на нужную сторону Атлантики, и очертания континентов имеют такую же форму, как и в наши дни. Значит, мы не проскочили далеко в прошлое, когда все материки были собраны в единую Пангею, еще до зарождения человечества.
— И все-таки, Норби, — настаивал Йоно. — Как ты узнаешь, что переместился достаточно далеко во времени?
— Во-первых, я гений, — скромно отозвался Норби. — Но существует и другое объяснение. Мы вышли из гиперпространства на темной стороне планеты. Вы видите где-нибудь электрический свет?
— Ты прав, — произнес Йоно. — Отлично сработано, Норби. Это означает, что мой родовой слон жил во времена молодости моего народа, задолго до изобретения электричества. Йоно — древняя семья. Считается, что моя прапрабабушка особенно гордилась своей реликвией, доставшейся по наследству от вождей племени. А теперь давайте спустимся вниз, и…
