– А зачем? – спросил я у него, замедляясь. – Мы ж ведь союзники, совместное задание. Не понимаю, зачем тогда ссориться, особенно без какой-либо цели.
– Просто Служба Безопасности, в лице нас, тоже никогда не любила армейцев, и наоборот. Разные методики действий, разные цели всегда вызывали конфликты, и в итоге повелось подкалывать друг друга при встрече. Не то чтобы я так часто делал. Точнее вообще впервые, – широко усмехнулся он, – но мне понравилось. Забавно так, – напарник довольно улыбнулся.
– Глупо, как по мне, – отмахнулся я, сосредоточившись на осмотре окружающего пространства. А посмотреть было на что. Сама антенна находилась на небольшом холме, посреди расстилающегося зеленого леса. Верхушка была словно срезана гигантским клинком, создавая идеально ровную бетонную поверхность диаметром около полутора километров. И посреди этого пустого пространства в самом центре находился ретранслятор. Он выглядел как небольшой комплекс зданий, полностью огороженных высоким забором с небольшими установками автоматических лазерных турелей. А над ним нависала громадная вышка, уходя в небо на добрые двести метров. Вдоль всей ее длины размещались странные конструкции с плоскостями различных площадей, периодически меняющих угол своего наклона под действием автоматики.
Транспортник мы посадили в трехстах метрах от объекта, почти на самой границе леса, тоже огороженной забором, но на этот раз из колючей проволоки под напряжением. А вот остальное пространство армейцы уже успели подготовить к обороне. Так как потенциальной целью террористов был захват ретранслятора с дальнейшей передачей сигнала, то сосредоточились на противодействии именно этому. Судя по получаемым данным от «Металлических крыльев», они разместили десять своих боевых машин равномерно вокруг ретранслятора. Попутно в определенном порядке на некотором отдалении от объекта были размещены временные укрытия, представляющие собой бронированную металлическую конструкцию, за которой могла спрятаться даже массивная фигура в доспехе. Между ними находились ежи, блокирующие возможный проезд любой техники. Пятерка бойцов разместилась внутри комплекса, а остальные были распределены по секторам, сейчас слегка изменившим свое положение с учетом приземлившегося транспортника. Капитан же выделил и нам место, правда, практически у самого комплекса.
Наша экипировка в виде знакомой черной брони с вооружением находилась в стоящем неподалеку от одной из боевых машин контейнере. Сама техника армейцев выглядела как темно-серая махина на шести выступающих колесах, закрытых броневыми плитами. В самом центре была размещена крупная спаренная пушка, имеющая возможность не только вращаться по кругу, но и стрелять даже вертикально вверх. По бортам также имелись небольшие раструбы многофункциональных орудийных стволов. Вся поверхность машины была угловая и ломаная, и судя по изученным техническим характеристикам, обладала похожей, но немного упрощенной системой послойной защиты, как и боевая броня или разведчик. Хотя габаритами она возвышалась на добрых четыре метра, в длину достигая почти десяти, перевозить она могла всего четырех бойцов, больше выступая как огневая поддержка, чем транспорт.
– Возле «Паука» ваш контейнер, – хриплый голос сержанта донесся по связи, – но все же не думаю, что вам что-то понадобится. Над нами висит куча крейсеров, просканировавших все окружающее пространство еще неделю назад и продолжающих это делать по сей день. Нашего подразделения прекрасно хватит на случай практически всех угроз, а если нет – то точечный удар с орбиты по первому же запросу закроет любой вопрос, – уверенно заявил он через внешний динамик, пока мы приближались к контейнеру. В эфире же царила удивительная тишина, словно армейцы предпочитали общаться только по делу. Хотя, скорее всего, оно так и было – все же наличие четко регламентированного устава упорядочивало все, не то что у нашего подразделения в Службе Безопасности.
Неожиданно пришла мысль о том, что действительно, рассредоточенные точки четырех десятков бойцов вместе с техникой покрывали все бетонное поле, легко простреливаемое с любой дистанции. И с учетом выпущенных разведывательных дронов, контролирующих лес вокруг, и крейсеров над головой, шансов у гипотетического противника я не видел. Ну, или они должны были спланировать все просто идеально, предусмотрев наши защитные меры… что тоже не слишком реально.
– Это нас просто в отпуск отправили, – отмахнулся Майкл, – сказали хорошенько отдохнуть, чтобы потом работать всерьез над делами для взрослых. А что, для вас это боевое задание? – Невинный взгляд желтоглазого напарника словно смеялся. Черт, ведь дошутится. Но сержант даже не отреагировал, продолжив спокойно шагать не замедлившись. – Да ладно тебе, ничего тут стыдного нет. Подумаешь, вы серьезно готовились к…
На виртуальной карте, которую я вывел себе через дополненную реальность вниз взгляда, внезапно вспыхнули множество красных точек. Я резко обернулся назад, к туше транспортника, из-за которого уже вылетали десятки, если не сотни, боевых дронов. С некоторым опозданием осознаю угрозу, а с них срываются ракеты, устремляясь в сторону комплекса и заодно нас. Тут же падаю на пол, откатываясь под ближайшее установленное укрытие. Майкл приземляется рядом спустя мгновение. От фигуры сержанта начинают бухать автоматические пушки, пытаясь сбить роботизированных противников. Ему вторят молниеносные выстрелы лазерных турелей, но уже поздно. Я успеваю развернуться и заметить, как «Паук» отстреливает системы противодействия, но без толку – большинство ракет неуправляемые. Некоторые взрываются прямо в воздухе, но их слишком много. Огненный ад накрывает ближайшую боевую машину, попутно цепляя забор комплекса. Один за другим мощные взрывы окутывают ее, буквально оглушая. И такие же разрывы происходят вокруг всего ретранслятора, пытаясь выжечь любое будущее сопротивление. Все бьет по голове таким набатом, что картинка словно на мгновение темнеет. Прихожу в себя, успев каким-то чудом прижаться к бетону. Звон в ушах. Рядом Майкл беззвучно кричит что-то непонятное. Я в полной прострации касаюсь ушей, с удивлением обнаруживая кровь на пальцах. Напарник встряхивает меня, приводя в чувства, и я наконец начинаю что-то осознавать, хоть и с некоторым торможением, и осматриваться вокруг.
«Паук» превратился в пылающие останки вместе с нашим контейнером. Забор щеголял дырами, особенно там, где ранее находились турели. Одна из ближайших уцелевших искрила, дергано двигаясь от повреждений и слепо пытаясь нашарить цели. Тело же сержанта лежало поодаль, разорванное на части от нескольких метких попаданий. Оплавленные куски металла вперемешку с мясом – вот во что превратилась ранее мощная фигура в броне. Черные следы воронок в бетоне от разрывов вместе с поднявшейся в воздух пылью слегка скрывали нас из виду, но явно ненадолго. Слышимая отовсюду стрельба вместе со взрывами заставляла сердце резко стучать, разгоняя адреналин по крови, заодно проясняя сознание. Я тут же собрался, пытаясь сообразить, что, черт возьми, делать.
– Что ты там говорил про отпуск? – помимо воли из меня вырвался риторический вопрос к Майклу, пытавшемуся что-то разглядеть впереди нас. Новый взрыв ударной волной толкнул наше укрытие, заставляя еще сильнее вжаться в бетон. – Отдохнули называется…
