То же самое касалось и разговоров по сети. Вообще, браслет не имел камер внутри себя, но мог подключаться к внешним. И при первом же подключении происходило считывание внешности владельца с построением модели лица. А во время вызовов браслет сканировал обладателя и окружающую обстановку, передавая изображения прибору дополненной реальности второго абонента, который и рисовал по этим данным необходимую картинку. С учетом скорости сканирования и передачи браслет работал практически камерой, передавая все моментально. А для девушек так вообще существовала возможность коррекции внешности.
– Чего хмурый такой? Хандришь, что ли? – желтые пронзительные глаза на круглом лице Майкла словно вглядывались в меня. – Заканчивай давай и шустро двигай в учебный зал номер три. – Его правый глаз хитро подмигнул мне напоследок.
– Черт, ты что, на станции? – вскочил я с вопросом, но изображение уже исчезло, прерванное абонентом. Вся грусть моментально испарилась, а я даже улыбнулся. Наконец-то что-то новое, а то последние три месяца были практически сплошные адские тренировки. Редкие же моменты свободы я тратил или на сон, или на разговоры с Софией. И только остался без дела, как сразу же накрыло, впервые за долгий срок. Все, Грэг, заканчивай с этим. Все будет. Все сделаешь.
Так я себе и твердил, пока пробирался по узкому коридору, протискиваясь через частые открытые перегородки отсеков. Несмотря на то, что станция была огромная, само жилое пространство было невелико. Большую часть занимали технические помещения – реактор, склады, система выработки кислорода, пункты управления и маскировки и многое другое. Само собой, и учебные помещения, имеющие в своем составе не только обычные классы, но и тренировочные ангары, где с помощью дополненной реальности можно было устраивать полноценные симуляции. И устраивали их часто, даже порой чересчур.
Здороваясь с теми немногими жителями станции, которых встречал по пути, я стремился как можно быстрее попасть в нужное место. Но людей здесь было немного, так что я даже не пытался быть аккуратным, чуть ли не летя по коридорам станции. Вообще, помимо меня в группе обучения было еще четыре человека. Все абсолютно разные, начиная от возраста, который колебался в пределах тридцати лет, и внешности, заканчивая образом жизни, полом и обстоятельствами получения своего дара удачи.
Жан – невысокий хрупкий молодой парень, по виду почти подросток, стесняющийся излишнего внимания. Вечно растрепанный и замкнутый, он большую часть времени отмалчивался и старался находиться в стороне. И для него помимо обычных тренировок были введены дополнительные индивидуальные. Впрочем, к остальным это тоже относилось. Жана лично в симуляциях заставляли выступать перед толпами людей на сцене под ярким освещением, причем полностью без подготовки, на голой импровизации. Причем иногда даже буквально заставляя раздеваться догола под взглядами виртуальных зрителей. Любыми способами ломали его нерешительность и стеснительность на корню, и довольно успешно. Самим даром он обладал чуть ли не с детства, но с его характером заметили это не сразу, пока в страшной аварии он не умудрился не просто уцелеть, но даже не получить ни единой царапины или ссадины.
Клара – крупная черноволосая девушка с гривой волос. Мощное телосложение и большая грудь вкупе с твердым характером – она будто была изначально предрасположена к прямому решению любых вопросов, включая даже через агрессивные конфликты. И в какой-то момент она нарвалась на него, когда несколько грабителей попытались ее обокрасть. Сильный характер не слишком помог в драке против тройки мужиков, и ее избили до полусмерти. Но она каким-то чудом выжила, попутно заполучив свою удачу, и принялась успешно мстить своим обидчикам. Бегая длительное время от полиции, она была замечена поисковым отделом и завербована в Службу Безопасности. Из-за прямоты характера ей постоянно давали нетипичные задачи, запрещая силовые варианты и заставляя находить что-то более изящное.
Заккери – пожилой седовласый мужчина с лысиной на затылке. Нескладный, полноватый, он очень сильно любил причитать по поводу своего почтенного, на его взгляд, возраста. Не желающий пробовать что-то новое, он все же был уговорен своим сыном на глубоководный дайвинг. Уже на глубине в сто метров, плавая над сетью подводных пещер, его баллон с кислородом внезапно треснул и выдал мощную струю, отбросив задыхающегося Заккери вниз, прямо в одну из расщелин. Остановить его никак не получалось, и после очередного удара головой о скалы он потерял сознание. Придя в себя, мужчина обнаружил себя в одиночестве в небольшой пещере, в которой каким-то чудным образом обнаружился воздух. Баллон был пуст, а маячок потерян. Его искали три дня и все-таки нашли. И после этого Заккери предпочитал не пробовать что-то новое и экстремальное, избегая лишнего риска. Точнее пытался, ведь тренеры, наоборот, каждый раз старались придумать что-то более опасное и непредсказуемое, испытывая его на прочность.
И наконец, Валентин. Среднего возраста аналитик, полностью полагающийся на свой интеллект, а не силу. Худой, аккуратный, он полагал, что любой вопрос можно решить разумом, не прибегая к мускулам. Отчего он всю жизнь пренебрегал любыми видами физической активности, считая ее уделом дикарей – будь то спорт или даже зарядка. В итоге во время одного из терактов «Антижизни» здание, в котором он находилось, обрушилось, попутно похоронив его компанию. Большая часть сотрудников была из омег, и чуть ли не единственным человеком, который там успешно работал, был Валентин. Все же омеги частенько опережали людей в плане обработки информации. Сам аналитик после взрыва оказался зажат между плитами перекрытий старого здания, а рядом с ним истекал кровью один из его коллег, лежащий без сознания. Валентин отчаянно пытался освободиться, но максимум, на что хватило сил – это слегка сдвинуть плиту вбок. В итоге его полуживого откопали практически через неделю рядом с умершим, которому он так и не сумел помочь. Сам же Валентин после произошедшего пришел к мысли, что бывают вопросы, где только сила позволит их решить, и под контролем тренеров активно наверстывал упущенное.
На меня самого наседали в первую очередь по пропаганде Земли и ее ценности для меня, а также на важности поставленной цели, которая должна быть выше личных привязанностей. И для этого во многих симуляциях меня ставили в такие ситуации, где враги оказывались с лицами моих знакомых. София, Майкл… они даже где-то откопали данные по жителям моего интерната. Поэтому иной раз мне приходилось стрелять и в Пьера, и в госпожу Ингу. Это вызывало ярость от болезненных воспоминаний и того, как они их использовали. Я с трудом сдерживался, чтобы не сорваться. А еще постоянные занятия на тренажерах, стрельба, боевые симуляции и многое другое.
На сон и свободное время отводилось всего четыре часа, и двигались мы только под действием гигантского количества стимуляторов, включающих в себя и препараты на усиленную концентрацию, улучшение памяти и многое другое. Но в итоге, в какой-то момент я осознал, что все это давление – моральное и физическое – было вызвано необходимостью проверить, насколько мы готовы идти до конца. Нас пытались прогнуть, с каждым разом усиливая нажим, чтобы проверить, сколько мы выдержим. Поняв это, особенно после всего пережитого на Гемини, я обнаружил, что мне внезапно стало легче выдерживать любые, даже самые каверзные, симуляции. Я с внутренней улыбкой шел до самого конца, понимая, что, если будет цель, я точно так же буду к ней идти, невзирая ни на что. Да, будет тяжело, но меня это не сломает точно. А сейчас это все просто фикция. И тренеры будто заметили это, убрав эти симуляции, заменив на тренировки с оружием. Остальное обучение продолжалось, как и прежде.
