А вот непосредственно после встречи Майкл в очередной раз удивился удаче Грэгори. Выжить и при этом снова найти Софию, вообще не имея никаких зацепок, это было что-то невероятное. Вот только в то же время крайности, в которые бросалась его фортуна, были чрезмерны. При этом сам случай захвата им винтовой машины уж слишком напомнил именно стиль напарника. Впору было начать переживать, не заразно ли это. Но главное, чтобы сам парень справился. Все, что зависело от самого Майкла, он сделал – выдал вооружение и ценные советы, а дальше работали только Грэг и его удача.
Три дня. Три чертовых дня длились словно вечность. Периодически Кронт выбирался наружу, проверяя, была ли активность омег, но, судя по получаемой информации из слухов и виртуального пространства, ничего не менялось. Винтовые машины продолжали летать по объектам корпорации, забирая нужные им материалы и ресурсы. Сами компании даже дали команды не стрелять, молча отдавая все необходимое без сопротивления – дешевле выходило, чем орбитальные удары по ценным производствам.
Майкл успел проведать и Софию. Забавный врач, остро интересующийся технологией кибернетизации Грэгори, пообещал еще подержать девушку под препаратами, не давая прийти в сознание. На вопросы о причинах всего этого Кронт уклончиво ответил о ее проблемах с психикой и необходимости подождать напарника. Но как бы он ни надеялся на успех Грэга, на четвертый день чуда не произошло.
– Черт, парень, как же так, – выругался Майкл, садясь в кабину винтовой машины, – но возможно, я просто скоро последую за тобой…
Летающий аппарат очень быстро оживал под командами агента Службы Безопасности. Перехвата управления Кронт не боялся из-за изначально зашитых приоритетных кодов, лишающих такой возможности. Так что единственный способ остановить его был прост – сбить. А вот тут враг обладал скорее переизбытком ресурсов для этого. Оставалось надеяться только на удачу.
* * *
Левая рука увеличивает тягу, а правая тянет на себя штурвал, задирая нос. Резко заработавшие двигатели, преодолевая сопротивление, начинают поднимать машину в воздух. Аппарат на мгновение замирает, а затем внезапно рвется вверх, стремительно набирая скорость и высоту. Выскочив через заранее освобожденную от брезента дыру, Майкл тут же выжимает все возможное, направляясь к острову. В эфир идут загодя подготовленные помехи и сигналы, имитирующие поломку систем связи, а винтовая машина стремительно поглощает километры, выжимая из двигателей все возможное и невозможное. Мигающие красные индикаторы перегрузки только подстегивали агента сделать все как можно быстрее, а руки чесались активировать наведение вооружения. Но этого нельзя было делать – если еще был шанс на то, что омеги не сразу разберутся, кто именно управляет винтовой машиной, то готовность открыть огонь явно его выдаст. И так вся надежда проскочить строилась на том, что омеги все же не были объединены в единый машинный разум, а действовали индивидуально.
Напряжение нарастало все сильнее, заставляя дрожать от нетерпения и ожидания. Последнее буквально давило, а в голове билась мысль – не обращайте внимания, не обращайте внимания! Сто километров до побережья он преодолел очень быстро, хотя стоило это агенту кучи сожженных нервных клеток. Вот только, уже когда Кронт скользил над водой, возле него под самый конец все же пристроилась винтовая машина. Видя манипуляции пилота, пытавшегося приблизиться как можно ближе и выровнять скорость, Майкл еле сдержался от ругани. Твою мать, всего километров десять осталось. И ведь нельзя стрелять издалека – с построенной системой воздушной обороны шансов у ракет достигнуть целей не было. Черт! Что ж, придется действовать так – нельзя упустить инициативу. Вдох-выдох, успокаивая взведенные нервы, и агент Службы Безопасности начинает.
Винтовая машина, подчиняясь резким движением руками, внезапно для второго пилота проваливается вниз, замедляя скорость. Омега почти сразу реагирует, уводя свой летающий аппарат вбок и даже запуская одну самонаводящуюся ракету в ответ, но уже поздно. Подготовленные к стрельбе и только ждущие цели пушки и ракеты Кронта окутываются пламенем. Винтовая машина омеги успевает сбить автоматической защитой несколько ракет, но затем тяжелая пушка разносит круг, а после и корпус. Обломки еще только летят вниз, а Майкл резко снижает скорость, опускаясь практически до самой водной глади. Подготовленная программа автоматического управления перехватывает контроль над винтовой машиной агента и тут уже дает команду на отстрел вооружения.
Кронт выбрасывает свое тело из кресла как раз в тот момент, когда боезапас ракет начинает опустошаться. Часть из них по сложной траектории, управляемые компьютерами, устремляются к объекту, а некоторые просто летят по прямой, будто желая достичь цели как можно быстрее. Пушка вторит ракетам, стреляя навесом, хотя шансов долететь у снарядов не было.
Боковая дверь с трудом уходит в сторону, и Майкл на миг замирает в проходе, примериваясь к прыжку. Скорость-то он уменьшил, но даже так падение может ощущаться, будто на бетон. Уцелеть бы…
Стремительно летящая ракета наконец достигает винтовой машины, врезаясь прямо в нос. Кабину окутывает взрыв, разнося корпус на части. Почти сразу вслед за этим детонируют остатки боекомплекта, создавая огромный шар огня над водой. Горящие обломки россыпью валятся вниз, накрывая громадное пятно. Еще через минуту по только успевшей успокоиться водной глади бьет еще целая россыпь ракет, детонируя на глубине. Тонны воды взлетают в воздух, а к месту уничтожения винтовой машины быстро приближаются еще несколько огненных точек.
– Черт, а ведь еще плыть и плыть, – еле слышно выругалась темная фигура, успевшая отплыть в сторону от бушевавшего хаоса, – погребли, что ли…
Глава 24
Снова темнота давила со всех сторон, словно желая поглотить весь мир без остатка, попутно навевая неприятные предчувствия дальнейших событий, как это было с кибернетизацией. К тому же казалось, будто это именно замедляло все мои движения, препятствуя каждому из них и проигрывая из раза в раз. Вот только это ее никак не останавливало и сопротивление не уменьшалось, а порой, наоборот, приходилось приложить еще больше усилий, выдерживая откровенный напор, пытающийся отбросить в сторону. А была еще земля, которая доставляла не меньше проблем. Словно трясина, она то и дело пыталась зацепить ногу, утягивая вниз или же создавая такой неровный рельеф, что дорога удлинялась в разы. Но я все шел и шел, преодолевая препятствие за препятствием.
Тело киборга помогало видеть, немного разгоняя темноту, но уже на чуть большем расстоянии она брала свое, поглощая редкие объекты без остатка, сливая все в один тон. А потом в дело уже вступало измотанное сознание, которое само дорисовывало страшные картины, вызывающие напряжение. Еще тишина – практически идеальная тишина – выводила это противоборство с темнотой на иной уровень. Будто я остался один во всем мире, последний человек, если так можно меня назвать, который отчаянно сопротивлялся, пытаясь не поддаться и двигаться вперед. Но мое сознание, измотанное этим одиночеством в темноте, словно само мне шептало:
– Остановись, это все бессмысленно. Ты давно уже потерял ориентир. Озвученный тобой срок уже вышел, и Майкл все сделал сам, нечего тебе напрягаться, а можно отдохнуть. Ведь таймер обратного отсчета остатка твоего бесполезного существования уже скоро остановится, и ты наконец сможешь присоединиться к своей семье в интернате…
